Сергей Малицкий - Миссия для чужеземца

Глава 8

«ВЕСЕЛЫЙ МАЛ»

— Что значит «открылся»? — спросил Лукус у Сашки, когда они миновали хитросплетение узких улочек центральной части Эйд-Мера и нашли в северных кварталах трактир с изображением толстого улыбающегося мала на вывеске.

Внутри оказалось неожиданно светло. Лучи Алателя проникали через высокие окна, застекленные неровными прозрачными пластинами. Башни Эйд-Мера казались через них кривыми и переливающимися.

— Хорошее стекло стоит больших денег, — пояснил Лукус, заметив взгляд Сашки, и повторил вопрос: — Что же ты сделал с псом?

Сашка огляделся. Высокая деревянная стойка выдавалась вперед, вокруг нее расположились несколько элбанов, а внутри без спешки, но сноровисто распоряжался кухонной утварью высокий и полный человек, одетый в просторную желтоватую рубаху из грубой ткани с рукавами по локоть. Его повязанная платком голова словно парила над опущенными плечами едоков. Человек беспрерывно резал, наливал, накладывал и время от времени покрикивал в открытую за спиной дверь. Оттуда доносились запахи приготовляемой пищи, звон посуды и веселый женский голос. Спутники прошли в угол, где стоял деревянный стол с двумя скамьями.

— Я сам не все понимаю, — наконец сказал Сашка, потирая забинтованную ладонь. Помолчал и добавил: — Точнее, я не понимаю ничего. Все, что я могу, — это чувствовать. И, может быть, немного внушать. Поэтому попытался внушить псу, что я друг. Но это не простая собака.

— Я заметил, — усмехнулся Лукус.

— Я говорю не о размерах. — Сашка качнул головой, все еще словно приходя в себя. — Пес обладает силой. Он может чувствовать не только запахи. Что-то во мне вызвало его злобу.

— Может быть, он натаскан против колдунов? — вопросительно прищурился Лукус.

— Я не колдун и не воин! — Сашка выпрямился. — Боль владеет псом! Отчего-то я напомнил ему о ней.

— Открылся, внушил, боль… — задумался Лукус. — Я люблю ясность. Хотя готов согласиться насчет боли. Без нее тут не обошлось, если такой зверь на привязи!

— В этом животном нет ни капли рабской зависимости перед кем бы то ни было, — не согласился Сашка.

— Ты не знаешь, что такое нукуд, — произнес Лукус. — Опытный колдун может стянуть жизненную силу любого элбана или животного в узел и заключить в какой-нибудь предмет. Я видел гордых элбанов, которых колдовство превратило в рабов. И они не нуждались в цепях и ошейниках. Да и сомневаюсь, что у того верзилы есть разрешение на использование магических предметов в пределах города. В любом случае он уже наказан. Корчмарь не отстанет от него. Придется ему раскошелиться за разоренное заведение. Вот и еще один враг.

— Еще один? — не понял Сашка.

— Валгас, — объяснил Лукус. — Он желал нашей смерти.

— Он так смотрел на тебя, Лукус, — робко вмешался Дан, — словно хотел раздавить.

— Я тоже почувствовал, — сказал Сашка. — Но не думаю, что эта собака нападет когда-нибудь на нас впредь.

— Не хотел бы проверять, — ответил Лукус.

— Здравствуй, травник! — навис над столом добрый малый, выбравшийся из-за стойки. — Давненько тебя не видел! Надеюсь, ты принес то, что обещал?

— Конечно, Бал, — ответил Лукус, доставая из своего мешка аккуратный сверток. — Семена альбы[23].

— Отлично! — расплылся в широкой улыбке трактирщик. — Не знаю, где тебе удается отыскивать это растение? Ни один из торговцев уже с полдюжины лет не привозил мне ни чашки его семян. А о листьях и корнях я даже не спрашиваю! Благодаря тебе мой трактир остается по-прежнему единственным, где в блюдах чувствуется вкус альбы!

— Мое предложение остается в силе, Бал! — улыбнулся Лукус. — Я все еще могу научить тебя выращивать ее здесь!

— Я не крестьянин, Лукус! — рассмеялся трактирщик. — А выдать кому-то твои секреты значит рассказать их всем. С меня станется, пока ты приносишь семена сам. Этого хватит до осени, а перед холодами ты еще навестишь меня, не так ли?

— Надеюсь, — ответил Лукус. — Так же, как и на сытный обед.

— А ты думаешь, старый Бал подошел бы к тебе просто так? — усмехнулся трактирщик и обернулся в сторону кухни. — Велга! Ну-ка, жена, неси сюда угощение для травника и его друзей! Белужский суп! Орехи с соусом! Мелс[24]! Пиво! Все, как любит уважаемый белу. Ну а уж для твоих спутников, не обессудь, я приготовил нечто посущественней. Надеюсь, что от копченых ребрышек дикой свиньи они не откажутся?

— Где ты берешь мясо? — поинтересовался Лукус. — Или проблемы, которые преследуют охотников и крестьян на равнине, тебя не касаются?

— Касаются, — погрустнел трактирщик. — Цены на продукты растут, но старый Бал знает свое дело, обо всем заботится заранее. Многие уже с месяц назад начали поговаривать о трудных временах. Как раз когда к нашему бургомистру прибыл индаинский князь. Он гостил здесь две недели. Уж не знаю, чего он хотел, но вряд ли получил то, на что рассчитывал. Я ходил смотреть, как его кортеж скатывается со стены. Лицо у него было довольно злым. Вот тогда я скупил всех диких свиней, что были на рынке. Они теперь похрюкивают у меня в сарайчике и ждут своей участи.

— Война? — спросил Лукус.

— В том-то и дело, что никакой войны вроде как и нет. — Бал растопырил пальцы. — Только дома крестьян горят, люди гибнут, и вот уже все окрестные жители съехались под защиту стен Эйд-Мера. Здесь, конечно, нас не достанут, но что будем делать, когда беженцы проедят свои запасы, даже и думать не хочется.

— Хозяин! — донеслось со стороны стойки.

— Иду! — бросил в ответ Бал и, обернувшись к столу, расплылся в улыбке. — Однако у нас крепкие стены, чего нам бояться? В башнях магистрата, говорят, Оган хранит запасы зерна, которых хватит на год беспрерывной осады! А вот и Велга!

Когда Дан есть уже больше не мог, даже вовсе развязав пояс, он откинулся на скамье, оперся о стену, завешенную затейливым ковром, и принялся разглядывать посетителей трактира. Желающих перекусить все прибывало; видимо, наступало обеденное время, и вокруг стойки жители Эйд-Мера стояли плотным строем. Трактирщик, совершая плавные неторопливые движения, успевал обслужить всех, кто хотел отведать местной стряпни.

— У него неплохо идут дела, — сказал Дан себе под нос.

Мальчишке нужно было чем-то занять себя, чтобы картина пылающего дома Трука, наполненного трупами, не вставала перед глазами. Заговорить с Сашем он не решался. Лукус же быстро поел и ушел к аптекарю, который якобы не любил, когда к нему являлись целой толпой, то есть более элбана за один раз.

— У Трука никогда не было столько едоков. Поэтому он еще и торговал, и скупал шкуры.