Дом пепла (СИ) - Киршин
Денег на колледж одолжил Бену именно Даниэль, один из немногих случаев, когда он воспользовался капиталом семьи и своим счетом, который открыл для него дед. Во время учебы и Даниэль, и Бен активно работали, а после Бен стал журналистом и вроде как довольно неплохим. Хотя, как он сам признавался, беспринципным.
— Это помогает мне делать мою работу.
Последней статьей Бена был разгром компании Янгов о том, как они нажились на восстановлении города после «Катрины». Она бы их не потопила, но точно доставила неприятностей. Бен с жаром рассказывал об этом Даниэлю, но тот энтузиазма не разделял.
— Почему? — не понимал Бен. — Ты ведь тоже терпеть не можешь Кристофера! А это будет знатный тычок его семье.
— Игры в войнушку еще никого до добра не доводили.
— В семинарии ты считал иначе.
— С тех пор повзрослел.
Вроде бы статью Бен закончить так и не успел. Зато рассказывал Даниэлю, почему теперь вспомнил о Кристофере Янге и задумал это компромат.
— Ты увел его девушку, — сказал Даниэль.
Брови Кристофера взлетели вверх, а потом он хмыкнул:
— Это он так сказал? О, поверь, Эмма с радостью ушла от этого болвана ко мне.
— Эмма Дебейки? Ничего удивительного.
Даниэль пересекался с Эммой в колледже. Эффектная блондинка, которую волновал исключительно размер кошелька мужчины. Она вроде бы один раз вышла замуж, развелась, отсудив кругленькую сумму. Бен утверждал, что они любили друг друга, но потом Кристофер увел Эмму.
Как подозревал Даниэль, Эмме попросту надоел бедный журналист, наследник Янгов выглядел куда перспективнее.
— Он ее преследовал, — сказал Кристофер. — Караулил Эмму около дома, писал ей странные сообщения. Она боялась Бена. Потом он решил, что напишет чертову статью. Я надеялся, хоть после нее отстанет.
У Кристофера Янга имелось порядочное количество недостатков, но Даниэль не мог не признать, что он всегда оставался честен. Умел повернуть правду так, что она больно колола, доставала до сердца. Он мог утаить, но точно никогда не врал.
А вот Бен частенько приукрашивал и видел всё в собственном свете.
Впрочем, Даниэль не мог сказать, что его волнует личная жизнь Бена или Кристофера. Он знал точно только то, что Бен считал, Кристофер увел Эмму и заслуживает проклятия. Даниэль сразу сказал Бену, что он долбаный псих, и его заклинило на этой Эмме.
— Бен никогда не был ангелом, — сказал Кристофер.
— Как и никто из нас.
— Тебя он ненавидел не меньше, чем меня.
— Похоже, ты выпил слишком много шампанского, — сухо сказал Даниэль.
— Ха! Он считал тебя высокомерным ублюдком. Ты дал ему денег на колледж, а он не смог этого простить. Не смирился с тем, какая у тебя семья, что ты живешь в хорошей квартире Эшей, а он снимает дешевый угол. Он заявлял, что ты снисходишь до него, чтобы казаться лучше.
Даниэль не посчитал нужным отвечать. Он прекрасно знал, что Бен ему не друг. Что у Бена слишком много заморочек в голове… возможно, часть из них и правда именно такая, как говорил Кристофер. Даниэль хотел бы от них отмахнуться, но это всё могло что-то значить касательно его смерти. В конце концов, Бен действительно не был ангелом и обладал удивительной способностью находить себе неприятности. Он считал, что все его ненавидят — возможно, потому что сам ненавидел всех.
И он ведь просил Даниэля наслать проклятие на Кристофера Янга. Писал статью и хотел проклянуть из-за девушки. А через неделю умер с перерезанным горлом в болотах.
— Эмма рассказала об этом, — как будто неохотно продолжил Кристофер. — Ты знаешь, что это правда. Мне жаль Бена, но это всё правда. Просто ты умеешь ее игнорировать.
Даниэль покосился на руку Кристофера с неработающим мизинцем, которая небрежно лежала на перилах. Оказалось, он имел в виду другое:
— В семинарии ты ведь тоже знал, что я говорю правду. Все слухи о твоей семье не были придуманными. Брата часто задерживали. Рабочей версией полиции о смерти дяди была наркоманская разборка. Тетка действительно проходила по делу об убийстве, прежде чем вернулась в город. Даже измены твоего отца не были тогда чем-то тайным. Ты знал, что я говорю правду. Но потрясающе ее не замечал.
— Дело не в том, что ты говорил, — спокойно сказал Даниэль. — Дело в том, что ты не умел вовремя заткнуться.
Возможно, если бы Кристофер распространял тогда ложь, Даниэлю проще было бы смириться с тем, что сделал он сам. Только он знал, что всё правда. Не игнорировал ее, но считал, что это дело семьи и отдельных ее членов. Не то, о чем стоит судачить по углам семинарии.
Тогда были каникулы, которые Даниэль провел дома, и атмосфера там оказалась… гнетущей. Пришлось забирать Мэтта из полиции, он огрызался и не ночевал дома. Отец предпочитал не обращать внимание и ссылаться на срочные рабочие дела, чтобы проводить ночи вне особняка. Мать молилась и получала удовольствие от того, что она жертва. Недавно умерла бабушка, и дед ходил мрачнее тучи, предпочитая запираться в своей комнате и ни с кем не говорить. Даже тетя Вивьен закрыла бар на какое-то время, потому что разбиралась с делами.
Даниэль приехал с тех каникул уставшим и вымотанным. Когда опять пошли разговоры о его семье, подначиваемые Кристофером, он в темном коридоре напустил на него лоа.
После этого они с Беном и ушли из семинарии.
Оставив Кристофера у перил, Даниэль уселся в одно из кожаных кресел. Оно оказалось очень удобным, но тут же напомнило, как Даниэль хочет спать. Кристофер всегда умудрялся ворошить что-то неприятное, так что ощущение было таким, будто вывалялся в грязи. От воспоминаний, от мыслей о Бене.
Никто из них не жертва и не «плохой парень». Во всех намешано всего понемногу.
Кристофер Янг не отставал и уселся в соседнее кресло. Может, ему было скучно, а может, он просто не хотел возвращаться к своему отцу.
— Решил тут поспать? А вроде как должен быть внизу и улыбаться милым эшевским личиком.
— Съешь канапешку, Крис. Займись чем-нибудь.
Даниэль плевать хотел на все подколки Кристофера. Он думал о том, как удержать в себе эти самые канапе. Голова немного кружилась от недосыпа, и Даниэль и вправду предпочел бы оказаться дома и залезть под одеяло хотя бы до ужина.
Он прикрыл глаза, сосредоточившись на дыхании и шелесте вездесущих лоа. Только не того
