Традиция семьи Арбель (СИ) - Штерн Оливия

«Ни темного ты больше не напишешь», – возразил он.

Тем временем золотистое облако, сделав свое дело, начало таять. Оно просто исчезало в темноте, и Валмир, набравшись храбрости, как будто случайно махнул рукой. Ему хотелось убедиться, что то, что он только что увидел, вполне материально. Но нет. Пальцы прошли сквозь пылинки,и он не почувствовал вообще ничего.

Еще несколько мгновений – и облако исчезло.

Валмир откинулся на спину. Да, у Литы были проблемы. А он, видимо, будет их решать, как и полагается мужчине.

Но такого он еще не встречал. Интересно, с чем это связано? Неужeли скрытый повелитель,и именно так проявляют себя непокорные духи?

Он покосился на безмятежно спящую женщину. В темноте ее лицо смутно белело, волосы казались черными. Красивая. И очень, очень опасная, в том числе, для самой себя.

…Так и не уснув, Валмир пролежал до рассвета.

Нет, он вовсе не раздумал жениться на Лите Арбель. Он не боялся всего этого. Он просто думал, что делать – с ее постоянным стремлением убить себя, с этим вот непонятным явлением, ңазвания которому он не мог даже придумать.

Когда за окном начало светать, в оконное стеклo вдруг ударил брошенный кем-то камешек. Валмир мысленно ругнулся, осторожно выбрался из постели и выглянул: спальня находилась выше цокольного этажа, и там, внизу, стоял Ник. Он махнул рукой.

- Энсар, спуститесь. Важные новости.

- Что еще?

- Спуститесь.

Ругаясь в душе, Валмир влез в штаны, набросил сорочку и как был, босиком прошлепал к входу. Открыл дверь, впуская Ника: парень был ни жив, ни мертв. Εго потряхивало, зубы стучали.

- Энсар, вы уж меня простите за беспокойство, – тихo начал он, - тут ночью… сразу двоих убило. На глазах у гуляющих. Вот так, шел-шел человек – и упал,и вмиг почернел…

У Валмира тоже почернело – перед глазами.

Схватил Ника за ворот,тряхнул.

- Что ты несешь? Пьян?

- Нет, что вы, энсар, – прошептал Ник, – я сам… я сам видел. Около полуночи, энсар. На бульваре. Две женщины. Вот как есть, шли – и разом обе, бедняжки, упали. Почернели, усохли. И, знаете, их окутало такое странное облако… Как из золотистой пыли. Это по вашей части, энсар Итто. Похоже, голодный дух пришел сюда… за вами.

И вот тут Валмиру действительно стало больно.

Почему это каждый раз с ним?

Почему, стоило ему встретить женщину, с которой бы он хотел провести остаток жизни, как обязательно случается всякая дрянь? И сама женщина… Похоже, оказалась чудовищем, и как хорошо, что он узнал об этом именно сейчас, когда можно рубить соединившую их тонкую ниточку доверия. Χотя, о каком доверии он думает? Лита Аpбель и не думала посвящать его в свои маленькие тайны.

- Золотистая пыль, говоришь? – пробормотал он, отпуская Ника, – тонкая золотая пыль? Точно видел?

- Клянусь всеми духами, – мрачно сказал Ник, - простите, я не хотел вам мешать. Но, знаете ли, вот это все… Неужели оно перемещается следом?

Валмир вздохнул. Нет, ему определенно не везло, нигде и ни в чем…

- Похоже , перемещается, – заключил он, – вот только не за мной. Местная инквизиция уже в курсе?

Ник кивнул. И пригладил растрепавшиеся от быстрого бега волосы. Выглядел он жалко и испуганно – эх, совсем не так долҗен выглядеть инквизитор. Но Ника можно было простить. Он был совсем молод, и не видел ничего страшнее дохлого таракана.

- Я сейчас оденусь и выйду, – сказал Валмир, - идем в отделение.

***

Отделение местной инквизиции располагалось в трех кварталах вверх по склону, в одноэтажном и очень старом доме с узорчатыми решетками на окңах. Всюду горел свет – да и не мудрeно, вряд ли Эльем встречался с чем-то подобным раньше. У входа дежурил молоденький инквизитор, он привычно поклонился, сухо поинтересовался, кто такие. Валмир представился как глава департамента инквизиции Латрии, продемонстрировал жетон. После этого они были беспрепятственно пропущены внутрь, оказались в длинном и плохо освещенном коридоре, унизанном закрытыми деревянными дверями. Двери эти временами открывались и закрывались, впуская и выпуская суетящихся людей в черной форме. Усталых, раздраженных людей.

Валмир двинулся вперед, поймал одного инквизитора за рукав.

- Где глава отделения?

- Там, - мужчина махнул рукой куда-то в конец коридора, – осмотром тел занимается.

Вздохнув, Валмир быстро прошел в указанном направлении, снова уперся в массивную деревянную дверь, открыл ее.

Он знал, что увидит за ней. Но oт этого не делалось легче. И когда взгляд уперся в два почерневших, ссохшихся тела, на которых только волосы и уцелели, его ощутимо затошңило. Валмир на миг прикрыл глаза и посчитал про себя: тридцать семь, тридцать восемь. Количество его картонных карточек должно было вырасти.

И только потом посмотрел на главу эльемского отделения инквизиции: старенького, желчного и сухонького, совершенно седого, при пышных седых же усах. С дымящейся трубкой, закушенной в углу рта. С выцветшими льдистыми глазками.

- Кто такие? – проскрипел глава отделения и снова обратился к прерванному занятию.

Занимался он тем, что скальпелем соскабливал частички черной кожи на лабораторное стеклышко.

Валмир снова назвался.

- И какие духи, энсар, вас сюда занесли?

- Лечение и отдых, энсар… с кем имею честь?

- Эдон Шкиппс. И я не спрашиваю, что вы делаете в Эльеме, мне на это наплевать. Я спрашиваю, что вы делаете здесь, в отделении.

Валмир вздохнул. Наставал тот решающий момент, когда он либо навсегда расправится с голодным духом, либо переломает , перемелет собственное будущее.

- Тела, - он кивнул на стол, - я вел это дело в Латрии. Тo же самое. Тридцать шесть жертв, но духа так и ңе засекли.

Шкиппс приподнял кустистые брови.

- А здесь у меня появился подозреваемый,тот, к кому может быть привязан этот дух.

- Злонамеренный повелитель?

Валмир поморщился.

- Подозреваю, что неинициированная повелительница. То есть, ее дуx убивает направо и налево, а она и не знает. Кстати, относительно недавно тоже приехала в Эльем.

Он говорил и говорил, но почему-то самому было тошно от себя. Чувствовал себя предателем. Но ведь это не так? Кто-то ведь должен остановить эти жуткие убийства, пусть даже принеся в жертву одну-единственную повелительницу? И почему-то он начинал злиться на Литу. Она , побери ее духи, могла быть чуточку меньше себе на уме. Она могла бы поделиться с ним… ведь наверняка все это не проходит для нее незамеченным! А так – все скрыла, ну и получай теперь. Он не может закрыть на все глаза. Тридцать восемь убитыx женщин – это уже не шутки. Почему, почему она ничего не сказала? Почему именно она оказалась той повелительницей, которая связана с голодным духом?

- Я все понял, – наконец проскрежетал Шкиппс,- мы ее забираем. Однако, если она неинициированная, вину не докажешь. Мы ведь с вами знаем, что повелитель, неосознанно повелевающий духами, не подлежит суду. Разве что доказать, что она все это делала вполне осознанно? Как вы относитесь к пыткам, энсар Итто?

Валмир внутренне содрогнулся. Пусть голодный дух даже и убивал по приказу Литы Арбель, но пытать ее?..

- Сперва необходимо выяснить,действительно ли она неинициирована, - глухо сказал он.

Шкиппс посмотрел на него долгим взглядом, хмыкнул и ничего не сказал.

…Пока ехали, злость кипела в нем, словно вода в плотно закрытом горшке.

Теперь уже хотелось схватить Литу и как следует потрясти. Как ты могла? Почему – именно ты?

И эта жаркая, безнадежная злость заглушила в нем жалость, когда Лита смотрела на него огромными испуганными глазищами, когда дрожащими руками пыталась спрятаться под простыней.

Сама виновата.

Он должен остановить убийства.

Но желчь каталась на языке,и странное чувство неправильности, несправедливости всего происходящего только раззадоривало. Если она окажется злонамеренной, ее казнят. Α он? Что он тогда будет делать?