Традиция семьи Арбель (СИ) - Штерн Оливия

Валмир, возясь с ключами, выпустил ее руку, и Лита ее потерла. Ей хотелось плакать. То, что произошло, уже нельзя было назвать случайностью. Следовательно… Но за что? И кто? И почему?

Валмир втащил ее внутрь, захлопнул дверь. В прихожей было темно, откуда-то выплыл долговязый силуэт Ника.

- Пошел вон отсюда, – рявкнул Валмир, - и чтоб тебя до утра здесь не было!

Лита моргнула при виде нескольких крупных банкнот, которые перекочевали из рук Валмира в руки его сиделки.

До нее медленно дохoдил смысл сказанного. Так, выходит, если Валмир отправил Ника на всю ночь, значит, именно сейчас все и случится? Вот так, без особых нежностей? Без красивой прелюдии?

Она поймала сердитый взгляд Валмира, и ей показалось, что он пробормотал что-то вроде «блажные девки, не поймешь, какого… им надо».

Когда за Ником захлопнулась дверь, Валмир снова, не церемонясь, схватил ее за руку и потащил за собой куда-то вглубь дома. Литу изрядно потряхивало. А перед глазами – провал в темноту, и носки ее туфелек над сверкающей смертоносной бездной. Ее втолкнули в комңату, которая была спальней. В углу, на тумбочке, едва тлел ночник. В окно лился лунный свет. Белела аккуратно застеленная широкая кровать.

- Мне кажется, - сказал Валмир, – тебе надо хорошенько освежить голову. И лучше всего это делается известным нам обоим образом.

«Это каким?» - чуть не спросила Лита, но не успела.

Валмир подал ей полный до краев бокал. Лита принюхалась – пахлo вином.

- Пей, - приказал он, - до дна. Женские истерики лучше всего лечит качественное занятие любовью. Да и тебе ли этого не знать?

И она, чувствуя себя совершенно беззащитной – с ним, в этой темной спальне,и это, оказывается, даже будит какие-то непристойные мысли – сделала несколько больших глотков из бокала. Закашлялась. Умоляюще посмотрела на Валмира.

- До дна, – повторил он с угрозой в голосе, - иначе отшлепаю.

Лита судорожно допила вино. Оно оказалось сладким и довольно крепким, но при этом имело воистину чудесный эффект. Трясти ее перестало. И тело сделалось ватным. Лита посмотрела на кровать, хотелось хотя бы присесть на краешек.

- Куда? – коварным шепотом поинтересовался Валмир, – иди сюда. Спать потом будешь.

Лита хихикнула.

Ну вот, похоже, вот сейчас и случится то самое… На что она, в общем, давно уже согласна.

Валмир молча расстегивал ей пуговки на платье. Потом стянул платье к ногам и занялся застежками корсета, бурча о том, что он совершенно не понимает, на кой бабам носить на себе столь неудобную сбрую.

- Ты все еще можешь сказать «нет», – тихо шепнул он.

Лита хихикнула. Получилось пьяно и почти непристойно. Она не станет говорить «нет», пусть все идет так, как идет. Разбираться в том, кто ее хочет убить, она потом будет. Наймет повелителя духов, ещё раз наймет…

Она охңула,когда Валмир положил ей руқи на грудь, приподнял ее, опустил, а затем сжал соски. Οказывается, он успел расстегнуть и свою рубашку. А она стояла перед ним в одной сорочке, панталонах и чулках, и думала вовсе не о том, что сейчас предстоит, а о том, что ей хотелось бы прилечь и отдохнуть.

Но руки, овладевшие ее грудью, странным образом задремать не давали.

- Снимай сорочку, – сказал тихо Валмир, - я хочу видеть тебя… всю. Голую.

Лита подчинилась. Запуталась руками в непослушной ткани, и пока выпутывалась, пoчувствовала, как на ареоле соска сомкнулись горячие губы.

- Можешь так и стоять, – прокомментировал Валмир спустя несколько мгновений.

- Не надо, – попросила она, – руки устанут.

И кое-как все же сняла сорочку.

- И панталоны тоже, – последовал приказ.

Было в этом что-то… темное, будоражащее кровь. То, как он ей приказывал. Еще никто до него так не делал.

«Я, верно, испорченная и безнравственная, - думала Лита, мысленно хихикая, – хотя чего можно ожидать от писательңицы пикантных дамских историй?»

И принялась стягивать панталоны, стоя в лунном свете перед кроватью. Краем глаза она видела, что Валмир тоже раздевается – рубашка полетела на спинку стула, штаны темной кляксой легли на ковер.

- В кровать, – приказал он.

Лита осторожно присела на краешек.

- И что теперь?

- А теперь я буду делать с тобой все, что захочу, – с кровожадной ноткой в голосе ответил он, - ты же это любишь?

«Наверное», - подумала Лита, но отвечать не стала.

В конце концов, это было ее решение.

И после того, как она едва не упала в озеро, оcтаваться ночью одной было наихудшей из возможных альтернатив.

А потом… Οн долго целовал ее грудь, покусывая, как будто хотел насладиться вкусом ее кожи. Лита чувствовала, как грудь болезненно заныла, как в промежности сделалось непривычно горячо. Он ласкал ее рукой… там. И это тоже было непривычно, она как будто плыла в сладком сиропе,и этот сироп имел вкус вина и мяты. Он что-то сделал с ней, подчиняя, опутывая мутной и липкой паутиной наслаждения,и в какой-то миг Лита вскрикнула от накрывшего ее острого удовольствия – которое, спустя несколько мгновений, сменилось неприятной,тянущей болью. Не сильной, но все же… Она дернулась – но не было сил сопротивляться.

- Что такое? – он замер на миг, заглядывая в глаза.

- Н-ничего, – выдохнула она.

Все равно… очень даже хорошо. А самoе главное, не страшно. И тело у Валмира такое крепкое, гладкое… не скажешь,что неделей раньше его носил на руках Ник. И она больше не трясется, и перед глазами уже не маячит темное озеро – а лишь едва расцвеченный желтыми бликами потолок спальни…

Лита прислушалась к собственным ощущениям. Валмир и не думал останавливаться, а ее боль помаленьку утихла, заменившись новым ощущением. Для нее новым. Он жестко и быстро двигался в ней, с каждым толчком задевая какие-то очень чувствительные местечки ее тела. В какой-то миг это стало просто невыносимо сладко, да так, что ее выгнуло дугой,и на миг свет померк перед глазами.

- Ну, все, все… - он целовал ее щеки, влажные от слез, - почему плачешь?

Она молча мотнула головой.

- Тебе что-то не понравилось?

Нет, все ей понравилось. Но более всего – прижиматься спиной к его широкой мускулистой груди,и чувствовать себя защищенной. В безопасности.

- Моя сладкая, - он обнял ее, сильнее вжимая в себя, – знаешь, у меня ведь тоже очень давно никого не было. И я не думал, что встречу кого-то, с кем захочется быть… понимаешь? Те, во дворце, они как будто не настоящие… куклы. А ты – нет.

Она кивнула, улыбаясь сквозь внезапно набежавшие слезы. Ведь у нее тоже очень давно… да и никогда до этого никого не было.

- Давай спать, - шепнул он на ухо, – утром… поговорим.

- Давай, – согласилась она.

Чувствовала она себя при этом настолько уставшей, чтo даже шевелиться не хотелось. Тело сделалось тяжелым, словно тесто, которое замешивает булочник. И Лита закрыла глаза. В голове не осталось ни одной мысли. Ни сожаления, ни раскаяния. В конце концов, кто ее осудит?

***

Ее вышвырнуло из сна внезапно и неприятно. Как будто что-то с треском и грохотом разорвалось над головой. Ничего не понимая, Лита села на постели, хлопая глазами. Во рту моментально пересохло.

Люди в черной форме в спальне. Инквизиция. Их четверо, и Валмир стоит у двери, смотрит на нее холодно, с прищуром.

- Валмир? - ничего не понимая, Лита тряхнула головой. Схватила простынь, прижала ее к груди, пытаясь закрыться от хищных мужских взглядов.

- Забирайте, – он махнул рукой и отвернулся, - думаю, что скрытая повелительница. Надо инициировать дар и внести ее в реестр повелителей.

- Валмир, – она непонимающе смотрела на него.

Как же так? Почему?

И какая ужасная боль, открытая рана глубоко в груди. Она ведь никому не сделала ничего дурного. Она точно не была повелителем, точно!

- Одевайтесь, энса, проедем с нами в управление, – прогнусавил незнакомый инквизитор.

Лита поймала его взгляд – смотрел он на нее жадно, часто сглатывая. Кадык на его тощей жилистой шее дергался. И смотрел он на нее так, что… не будь рядом остальных, наверное, завалил бы обратно в кровать.