Золушка по принцу не страдает (СИ) - Фрес Константин

— Но все должно быть по правилам! Жених должен ухаживать, дарить цветы и подарки, и совершить какой-нибудь подвиг! Хотя какой подвиг у садовников? Да вот хотя б куст роз посадить в твою честь!

— Но он спас нас от тех же разбойников, — напомнила Изабелла. — Вполне себе подвиг.

— А бельчата?! — воскликнула белка в отчаянной попытке отговорить девушку от свидания с Люком. — Много, много бельчат?! Ты уверена, что сможешь прокормить целую ораву голодных бельчат?!

Но Изабелла не отвечала ей. Шаги ее ускорились, она уже видела перед собой знакомую строжку и Люка, его золотые волосы, блестящие на солнце, его белую рубашку и зеленый, шитый золотом жилет.

Молодой человек, кажется, только что умылся; на его волосах и руках поблескивали капли воды, он утирал мокрое лицо найденным полотенцем, и Изабелла даже взвизгнула от радости, увидев его улыбку, такую знакомую и ослепительно-прекрасную.

— Люк! — закричала она, позабыв обо всем на свете и бросилась к нему, обгоняя безутешную белку.

Крепкие руки обняли ее, прохладные от ключевой воды губы поцеловали так, что у девушки голова закружилась. Изабелла целовала и целовала Люка в ответ, неумело, но страстно, утопая в восторге и абсолютном обожании. Только сейчас она поняла, как влюбилась в Люка — безоговорочно, с первого взгляда, раз и навсегда.

— Ну, здравствуй, маленькая разбойница, — произнес он, посмеиваясь. — Быстро же ты освободилась от своего надсмотрщика!

Подарок от автора Марии Фирсовой

Книга "Удачи, милый"

kwlLzwIR

Приятного чтения!

Глава 7. 6

Люк смеялся. Сверкали солнечные искры в его веселых глазах. От поцелуев губы отогрелись и Изабелла припадала к ним еще и еще, хмелея от радости встречи и от нежности, которую ей дарили эти поцелуи.

— Ты скучал по мне, прекрасный садовник? — спросила Изабелла, и Люк обнял ее порывисто и крепко, прижал к себе, словно боялся, что она исчезнет, растает в его руках.

— Я боялся, что искать тебя придется очень долго, — ответил он тихо и нежно. — Долго терпеть разлуку с тобой — это мучение. Оказывается, так бывает.

— Бывает! — радостно ответила Изабелла, обнимая Люка за шею и всматриваясь в его черты, ставшие ей такими дорогими и родными за такое короткое время.

Люк снова поцеловал девушку, приоткрыл дверь в домик, и белка тяжко вздохнула.

— Ну вот, — проворчала она, неловко топчась рядом с влюбленными в траве. — Я же говорила… Ну ладно, не теряйте меня, я тут, недалеко прогуляюсь… если что, зовите…

Но бедную Вильгельмину, разумеется, никто не собирался звать. Да и зачем, если им двоим сейчас никто не был нужен?

Одежда покинула горящие от нетерпения тела, свежая постель остудила жар обнаженной кожи. Руки Люка скользили по телу Изабеллы, лаская каждый изгиб, губы повторяли их путь, и на коже девушки расцветали теплые мягкие поцелуи.

Люк целовал ее так нежно и сладко, словно собирал утреннюю росу с лепестков роз, припадал к ее губам, как к источнику самой вкусной, самой сладкой родниковой воды. Он провел языком по атласной гладкости ее губ, по нежному, трепещущему, мягкому языку, и от одного этого поцелуя Изабелла почувствовала, как летит к звездам, растворившись в наслаждении. Тело ее пульсировало, мягкие спазмы охватили живот, девушка не сразу вспомнила, как дышать, приходя в себя и вздрагивая в объятьях Люка.

Ладони Люка осторожно скользнули по внутренней поверхности бедер девушки, где кожа чувствительная, тонкая, нежная и шелковая, и осторожно развели ее ноги. Изабелла стыдливо вскрикнула, когда губы молодого человека коснулись ее между ног, в самом потаенном, в самом интимном месте.

— Ой, — она хотела подняться, отстранить его. Но его ладонь легла на ее живот, принуждая девушку снова упасть в прохладные простыни, а его горячий язык погладил ее меж ног так коварно, так чувствительно и остро, что изумленная Изабелла ощутила, как сладкие спазмы охватывают все ее возбуждённое тело.

Стыдливость и предвкушение слились в странном коктейле чувств. Поцелуи становились все чувствительнее, все откровеннее. Язык Люка поглаживал набухшие губки, горящую желание точку клитора, и Изабелла каждый раз вздрагивала от пронзавших ее острых ощущений. Возбуждение и жажда наслаждения заставили ее стать смелее. Ее подрагивающие, напряженные ноги сами раскрылись перед Люком шире, девушка со стоном прижалась к ласкающим губам, к щекочущему ее языку, и удовольствие пролилось в ее тело теплым густым потоком, жаром опалило сжавшееся лоно.

Вскрикивая, Изабелла вдруг поняла, что извивается, ненасытно и томно ласкается сама. Ее бедра виляли, она бесстыдно прижималась самым чувствительным местечком к языку Люка и дрожала, напряженная, ожидая удовольствия.

Ее кожа была влажной, розовой от возбуждения, и чувствительной. Каждое прикосновение пальцев Люка девушка ощущала остро, как касание его губ к своим бедрам.

— Какая ты красивая, — произнес он, нежно целуя ее зарозовевший подрагивающий животик.

На фоне его темной, загорелой кожи ее кожа сияла, белая как снег. Люк опустился на нее, прижался всем телом, и девушка ощутила его жесткие мышцы, жар его сильного тела. Его рука ласкала нежную округлость ее груди, губы целовали ее губы, до головокружения, до белых звезд под дрожащими веками. Движения Люка были неторопливыми, плавными, словно в запасе у них с Изабеллой была вечность, и он хотел насладиться каждым моментом.

У своей шеи девушка ощутила его горячее, сбивчивое дыхание и почувствовала, как Люк дрожит от нетерпения и волнения, словно в первый раз.

Головка его жесткого члена скользнула меж ее ног, в том месте, где было так мокро, так горячо и так чувствительно и Изабелла ответила Люку нежным тихим стоном, в горячем порыве прильнув к нему.

Чувствительно прихватив зубами кожу на ее плече, он тотчас загладил боль горячим языком, словно извиняясь, и накрыл губами ее постанывающий рот, чтобы попробовать на вкус ее полный удовлетворения стон, когда его член проникнет в ее тело. Его язык ласкал ее губы, ее язык так сладко и нежно, что Изабелла дрогнула, ощутив, как ее тело предательски изливается горячей ароматной влагой от возбуждения. Эта ласка была так же откровенна и чувствительно, как если б Люк проник в ее тело снизу и гладил там.

Девушка, принимая нежные прикосновения его губ и языка, просто задыхалась от возбуждения, что накатывало на нее подобно морским волнам. Она уже желала ощутить член Люка внутри себя. Прижимаясь к нему раскрытыми бедрами, она постанывала, выпрашивая ласки, и, не вынеся долгой пытки, воскликнула:

— Возьми меня! Хочу… хочу тебя!…

Люк толкнулся в узкое, тугое лоно девушки, обнимая ее бедра и целуя, и Изабелла обхватила его за плечи, утопая в чувственной откровенной ласке, в удовольствии.

Два тела слились в единое целое, двигаясь неспешно и мягко, ласкаясь друг о друга всею кожей. Пальцы их рук любовно сплетались, Изабелла блаженно закрывала глаза, обняв Люка длинными ногами, и ее лоно наполняло теплое удовольствие, растекающееся по всему телу. Принимая толчки в свое тело, она отыскивала горячие губы молодого человека, целовала их, глухо постанывая от наслаждения, и тогда мягкие предоргазменные спазмы снова охватывали ее тело. Она вытягивалась в струнку, пережидая накатывающее удовольствие. Но Люк толкался еще, сильнее, глубже, заставляя девушку стонать в голос, кричать, царапая его плечи ноготками, сжимать дрожащие бедра на его бедрах и уноситься в ослепительное наслаждение, выдыхая его низким, полным удовлетворения голосом.

— О, как же мне хорошо с тобой, Люк, как хорошо…

— Как мне сладко с тобой, моя Белла…

Глава 8. Операция "Я художник, я так вижу"

— Ну, — ворчливым голосом осведомилась белка, — нализались?

Она пробралась в домик как-то незаметно, то ли через дымоход, то ли через щель между косяком и неплотно прикрытой дверью, то ли через окно. Вид у нее был лихой и слегка расслабленный. В воздухе витал запах дорогого шоколада…