Кровь фей (СИ) - Райт Дамина

— Подожди. А если бы Хранительница нас перекинула… мы что, встретились бы с самими собой?

— Да, но там всё сложнее! — возразил Аргален, ёрзая на месте, как бывало всегда, когда он не наелся сайкума, как следует. — Если ты прыгнешь в прошлое и останешься там надолго, то твоя молодая копия погибнет спустя четыре дня, уступив место тебе нынешнему. При этом все, кто тебя знал тогда, начнут дивиться, что же с тобой произошло. Всё твоё будущее окажется переписанным! А можно прыгнуть ненадолго, помочь самому себе и сбежать обратно, если портал открыт. К примеру, Лэн, — и тут все посмотрели на Лэннери, — ещё не выяснил, каков его особенный талант. Допустим, на днях тот обнаружится, и Лэн скажет: «Я же давно мог подстроить такие-то обстоятельства и раскрыть свой талант!» И прыгнет в портал, скажем, в то время, когда ему было лет десять по нашему счёту…

— Это ж ещё время угадать надо, — глаза у Беатии так и заблестели; похоже, она была любительницей всякого рода головоломок. Лэннери слушал Аргалена с не меньшим интересом, позабыв о том, что хотел поторопить его с рассказом и улететь пораньше.

— …А в прошлом Лэн подскажет себе десятилетнему, что делать, и тот раскроет свой особенный талант без труда!

— Хорошо, что временные порталы не умеет открывать никто, кроме Хранительницы, — проворчала Ирлани. — Я представляю, какой хаос воцарился бы, захоти каждый человек на Островах вернуться в прошлое, исправить свои и чужие ошибки!

— Или каждая фея, — и Аргален посмотрел на неё. — Ты бы ведь не отказалась от того, чтобы вернуть Альди?

У Ирлани задрожал подбородок, но она справилась с собой и ответила:

— А ты — Риджану, да?

Аргален отвёл глаза.

«И я бы не полетел в Дерейял, подставляя Саймена под удар», — невольно подумал Лэннери.

«Тогда могло бы случиться что-то похуже, — заметила Айя. — Паршивой овце не место среди остальных, и Саймен проявил бы свою гнилую натуру как-нибудь иначе».

Что ж, вероятно, она была права, но избавиться от сожалений о прошлом Лэннери не мог. Тем более что его беспокоили мысли о треснувшей Белой Звезде… Больше феи не должны погибать!

— В четвёртом свитке тоже ничего полезного не оказалось? — угрюмо поинтересовалась Ирлани. — О чёрной магии, о слабостях черномагов, например? Или о том, где можно найти этого, с ядовитой кровью? За пять столетий у него должно было появиться много убежищ, где он прятался бы от фей, чтобы поднакопить сил! А то всё — логово на Рубиастрии, логово на Рубиастрии…

Аргален развёл руками:

— Ничем не могу помочь. В четвёртом свитке говорилось о единственном Наставнике в истории — он возглавлял Школу Алой Звезды, и к нему с самого начала относились с большой настороженностью. Считается, что именно из-за него поссорились все феи в эпоху Злых Времён. С тех пор во главе Школ всегда стоят Наставницы — считается, что мужчина-фей куда более упрям и недоговоро… неговоро… как это слово произносится, Ирлани? Подскажи, ты же лучшая ученица Школы!

— Недоговороспособен? — подсказала Ирлани. Лэннери почудился ехидный блеск у неё в глазах, и он хмуро откликнулся:

— Ничего, я покажу себя гораздо лучше. Как только стану Наставником, разумеется.

— Да хорошо бы, — это Ирлани сказала уже безо всякого ехидства. — Наставница была небезупречна, и я хочу надеяться, что хоть в тебе она не ошиблась!

Лэннери не понравились такие речи о Наставнице, которая если и жива, то подвергается страшным пыткам, и он напомнил:

— Пора лететь. Хватит болтовни, Аргален всё равно ничего путного не сообщил!

Аргален обиженно надулся, словно четырёхлетка, недавно взявший в руки палочку, но Лэннери не было до этого никакого дела. Он полетел за своей котомкой, сказав Беатии, чтобы приготовилась; из Дерейяла феи вылетят все вместе, а дальше их пути разойдутся.

Но стоило только собраться, как в дом вошли двое стражников с озабоченными лицами. Один из них, усатый, с цепким взглядом, обратился к Лэннери:

— Служитель Кэаль! Погоди улетать вместе со своим отрядом. Ты нам нужен. Вы нам нужны.

Лэннери взглянул на него — и вопрос: «Вы нашли черномага?» так и не сорвался с языка.

Глава XI

На главной площади Дерейяла, перед зданием городского совета собралась огромная толпа. Аргален начал шёпотом подсчитывать, сколько там человек, а затем сбился и просто заявил:

— Много. Очень много.

В стороне отряд городской стражи окружил двух женщин, одного старика и… странное животное, похожее на белку, но с короткими ушами, чёрной шерстью и зелёными глазами. Если по сравнению с людьми животное казалось совсем небольшим, то феи сочли его огромным — и, если это хищник, даже опасным. Подлетев ближе к пленникам, Лэннери встретился взглядом с вертикальными зрачками животного и услышал весьма недружелюбное шипение.

В толпе громко зашептали:

— Смотрите, эта тварь выдала себя! Она терпеть не может свет, потому что сама — нечисть!

Лэннери хмыкнул. Здесь творилось что-то странное, и он не мог понять, зачем люди приволокли столб и установили его посреди площади, а двое мрачных мужчин с красными лицами, пыхтя, притащили огромную связку хвороста и опустили рядом.

— Скажите, — обратился Лэннери к главе совета, досадуя, что слышал его имя только раз и не запомнил, — что тут происходит? Отчего такое сборище и кто, — юный фей указал на пленников, — эти люди?

Глава совета провёл рукой по своей длинной бороде и торжественно объявил:

— Это злодеи и преступники, которые по доброй воле стали учиться чёрной магии!

Лэннери недоуменно нахмурился.

— В самом деле? А вон тот пушистый чёрный зверь — это…

— Нечисть! — перебил его глава совета и тут же сконфузился: — Прошу прощения, служитель Кэаль Справедливой! Ты, должно быть, дивишься, зачем мы позвали вас, фей, если сами превосходно справились с делом и поймали злодеев. Дело в том, что необходимо ваше благословение!

— Какое ещё благословение? — растерянно пискнула Ирлани за спиной у Лэннери.

— Благословите святую казнь! — И глава совета указал на столб, к которому уже подвели пленников. Лэннери заметил, как одна из женщин подхватила чёрного зверька на руки и обвела толпу горящим, злым взглядом огромных чёрных глаз. Женщина была молодой и красивой — даже слишком красивой, и до Лэннери донеслось ворчанье Беатии:

— Ручаюсь, её хотят сжечь не за чёрную магию, а затем, чтобы своим видом не соблазняла приличных горожан!

Вторая женщина, светловолосая и взлохмаченная, что-то бормотала себе под нос, потрясала связанными руками и время от времени широко улыбалась. Она походила на сумасшедшую, а не на ведьму. Старик и вовсе повторял: «Кэаль, помоги. Кэаль, помоги» и смотрел на фей с отчаянием на бледном лице, изборождённом глубокими морщинами.

— Что за святая казнь? — резко спросил Лэннери, снова повернувшись к главе совета. Тот ответил с оскорблённым видом, будто феи обязаны знать обо всех человеческих казнях, пытках и прочих омерзительных занятиях:

— Сожжение на костре, конечно! Мы хотим, чтобы вы благословили наше правосудие, — и, как только он замолчал, самый молодой советник развернул свиток, который держал в руках, и принялся зачитывать высоким, разносившимся по всей площади голосом:

— Арния Рейлен осуждена за то, что приручила нечисть и с её помощью хотела сбить горожан с пути истинного, а кроме того, несколько уважаемых человек — кузнец Таэр Греллани, его жена и двоюродный брат указали на Арнию как на ведьму. Они побывали у неё в гостях и пили её чай, а потом рассказали, что всем троим снились кошмары на следующую ночь.

Лэннери закусил губу. Человеку с такой хитрой физиономией, как этот кузнец, выступивший вперёд из толпы под одобрительные крики, он сам бы и сломанной палочки не доверил. Жена кузнеца была ему под стать, и только брат её оказался детиной с круглым простодушным лицом, не знавшим, как держаться и куда деть руки, когда сотни взглядов устремлены на тебя.