Вероника Иванова - Осколки (Трилогия)

Антреа, квартал Хольт, особняк daneke Тармы Торис,

начало вечерней вахты

Я был настолько тих, что мое присутствие в доме никак не ощущалось. Джерон, стоявший у стола в моем домашнем кабинете, не заметил шагов, зато позволил мне узнать еще одну свою сторону. Точнее услышать.

Это было. И будет. Тягучий закат,Предрассветные росы, как бисер на платье,А меж ними — желанная вечность объятий,Утопившая разум шальная река.

Стоны? Крики? Нет, шепота призрачный шелкЛег на плечи, согрев угольками признаний,А мозаика слов, сочиненная нами,Рассыпалась дождем, тем, что в полночь ушел.

Рядом. Близко. И волосу не проскользнуть.Невозможно вдохнуть, но и выдохнуть — тоже,Только волны тепла пробегают по коже…Мы скупы, но лелеем, как счастье, вину.

Проведу кистью губ по тугому холстуОбнаженного тела, рисуя рай… Хочешь?За мечтой, растворившейся в мареве ночи,Потянулась рука, но нашла… пустоту.

Только сон? Так зачем открывались глаза?На окне паруса занавесок повисли,Без тебя, как без ветра, лишенные жизни.Не терял, значит, приобретений не знал?

Пусть. Но джокер найдется в колоде Судьбы.Я хочу, просыпаясь и летом, и в стужу,Видеть твой силуэт в нежном облаке кружев…Это — будет. Однажды. Не сможет не быть!

Листок бумаги лег обратно на стол, а я все еще слушал эхо затихающего голоса.

Этот человек делил со мной жизнь всего третий день, но каждый новый час оказывался непохожим на прошедший. Сначала Джерон выглядел простодушным дурачком, годным только на то, чтобы возиться с животными. Потом рассуждал о магии, недоступной многим Главам Гильдий, как о чем-то, давно изученном и совершенно обыденном, и не только рассуждал, а и подкреплял свои слова весьма любопытными фактическими подтверждениями. Вчера спас мою жизнь, между делом перебив вышколенных и умелых охранников. А сегодня… Утром вернул мне смысл существования, днем играючи помог «вернуться к истокам» и… Что он сказал Инис? Наверное, я никогда этого не узнаю. Но моя мать, впервые за все время встретила меня так, как мне мечталось. С полным пониманием. И вот теперь…

Маска беспечного шутника слетела окончательно. Передо мной стоял совершенно другой человек.

Если бы я мог ТАК прочитать Наис эти стихи! Уверен, она больше никогда и ни о чем не спросила бы и ни в чем не усомнилась. Может быть, попросить Джерона… Нет, не буду. Каждая строка далась ему с большей болью, чем мне, когда я писал, и снова заставлять переживать… Пусть Рэйдена Ра-Гро и называют чудовищем, но это слишком даже для меня!

— «Не сможет не быть…» — повторил он, задумчиво проводя пальцами по краю стола. — Простите за вторжение, dan Ра-Гро: дурной пример одной из моих знакомых оказался крайне заразителен.

— Вы… знали, что я вошел?

— Какая разница? — Он повернул голову и улыбнулся. — Я все равно не стал бы прерывать чтение.

— Но почему вы читали вслух?

— Потому что стихи того заслуживают. Простите еще раз, что сделал это без вашего разрешения. Собственно, жду вас, чтобы сообщить: мне пора. Кошки, кажется, закончили свои дела, я закончил свои, следовательно, нет надобности тратить время зря.

— Вы торопитесь?

Улыбка стала еще шире и, пожалуй, довольнее:

— Меня ждут.

— Так сильно, что не согласны потерпеть лишний день?

— А вы бы терпели, если бы ждали подарка?

— Подарка?

— Правда, мне вряд ли удастся его привезти… В ваших краях ведь нет возможности раздобыть эльфийскую «радугу»?

— Скорее всего, нет. А зачем она вам?

— Я обещал порадовать знакомого лучника.

— Но насколько знаю, пользоваться эльфийскими луками не под силу человеку.

Джерон подмигнул:

— Но он-то этого не осознает! Мое дело маленькое — привезти. А с остальным пусть разбирается сам.

Лук, значит. Конечно, эльфийский мне достать негде, но кажется, могу подобрать ему достойную замену. Надо будет только заглянуть к Тьюлис в хранилище.

— Когда вы собираетесь отбыть?

— Скорее всего, завтра утром. Я навел справки у господина Ра-Дьена, и он посоветовал мне спуститься по левому притоку Лавуолы за пределы Ринневер, а оттуда либо по реке, либо посуху уже добираться до своих.

— Все верно, по реке будет быстрее, чем по морю, в обход побережья. Что ж, тогда завтра и будем прощаться. А сегодня…

— У вас есть, о чем спросить? Или рассказать?

— И то, и другое. Вы были совершенно правы: способность говорить с водойприсуща только моему роду. И, как стало известно, за пределами Антреи живет довольно много моих… родичей.

— Которые умеют управлять водой в пределах тела и за его пределами, — продолжил Джерон. — Признаться, до приезда сюда я тоже столкнулся с опасностью, растворенной в воде. Правда, она совсем иная, но теперь не уверен, что у ваших и моих проблем корни совершенно разные.

— Вы тоже столкнулись с водяным заговором?

— Не совсем. Но схожие принципы действия прослеживаются, и это меня несколько пугает, потому что распознать их привычными способами я не могу. Впрочем, как выяснилось, кое-какой инструмент у меня все же имеется, и вполне действенный. Точнее, имеется во мне.

— Серебро?

— Оно самое. В свое время я совершил страшную глупость, но теперь получается, что пользы от нее больше, чем неприятностей. Всегда бы было так!

— Глупость?

— Ужасающую. Едва не поплатился за нее, кстати, своего рода безумием.

— Вы могли сойти с ума?

Он усмехнулся:

— Почти сошел. Вы когда-нибудь задумывались, что заставляет людей заболевать «водяным безумием»?

— Это заложено природой.

— Ну да, ну да… — Согласный, но немного насмешливый кивок. — И все же? Те, у кого из тела серебро вымывается естественным путем, конечно, не способны болеть. А те, кто способен? Почему теряют рассудок?

— Признаться…

— Не задумывались. Тогда вам будет интересно узнать мое мнение, точнее, мое представление. «Лунное серебро», являясь условно живым существом, обладает собственным разумом и неутолимой жаждой обрести настоящую жизнь, а поскольку попадая вместе с водой в человеческое тело, оно приближается к исполнению заветной мечты, считает себя обязанным оплатить полученный подарок. Осчастливить своего «носителя». Исполнить его желания. Улавливаете? Серебро тонко чувствует малейшие оттенки человеческого настроения и, разумеется, со временем понимает, какие из происходящих вокруг событий радуют, а какие огорчают. По мнению металла, огорчений должно быть как можно меньше, вот серебро и старается… На свой лад. Помогает человеку стать счастливым. И если для этого требуется, чтобы кто-то умер, почему нет?