Анастасия Анфимова - Оскал Фортуны, или Урок выживания
В дверь постучали. Чубсо поморщился. Прежде чем он что-то ответил, в комнату вошел стражник наместника и облаченный в доспехи Ёсо. Чиновник удивленно вкинул брови.
— Что случилось, господин Ёсо?
— Моя госпожа Канаго хочет тебя видеть, Чубсо-сей.
Старший дознаватель с видимым сожалением отдал недопитую чашку слуге, уже державшему наготове поднос со сладостями.
— Я готов, только дай мне немного времени привести себя в порядок.
— Я подожду, — усмехнулся десятник стражи покоев и, усевшись на табурет, стал с усмешкой разглядывать комнату.
— Мой господин, — прогудел стражник, мрачно косясь на телохранителя сегуна.
— Иди, — махнул рукой чиновник.
Ему вдруг стало любопытно, чем вызвано столь вызывающее поведение воина.
Слуга помог ему облачиться в новое кимо, поправил прическу, опустившись на колени отдел господину новенькие сапожки с вышитыми голенищами и с поклоном протянул меч в ножнах.
Все время, пока чиновник, не торопясь, облачался, десятник спокойно сидел, ни выказывая никаких признаков волнения.
Слуга сдул с плеча господина невидимую соринку и с поклоном отступил, потупив взор.
— Я готов, Ёсо-сей, — проговорил Чубсо.
Чиновник думал, что ее высочество будет разговаривать с ним в своем кабинете, однако телохранитель проводил его в Розовую гостиную. Чиновник еще никогда не удостаивался такой чести. Стены небольшой ярко освещенной комнаты затянутые желто-голубым шелком украшали картины и рисунки разнообразных цветов, преимущественно роз. Но по-настоящему его удивил большой букет алых и белых роз в вычурной фарфоровой вазе. Вдоль стены стояли три узеньких диванчика, тоже изукрашенные цветочным орнаментом. На одном из них сидел незнакомый старик в богатой одежде с холеной седой бородкой, усами и розовой лысиной в обрамлении тонких, похожих на пух, волос. На коленях у него лежала красная кожаная папка.
Госпожа Канаго, одетая в темно-зеленое с узором из лесных трав платье, стояла лицом к зарешеченному окну и, казалось, была полностью поглощена наблюдением за дождевыми каплями, лениво сползавшими по стеклу.
— Моя госпожа, — низко, но с достоинством, поклонился старший дознаватель.
Женщина резко обернулась, так что длинные висячие серьги с рубинами жалобно звякнули.
— Чубсо-сей, — скривила она губы в подобии улыбки. — Как продвигаются поиски государственной преступницы?
— Ищем, моя госпожа, — вновь поклонился чиновник. — В пригороде ее нет, так что поиски, похоже, затянутся.
— А в Змеином болоте искать не пробовали? — вкрадчиво спросила Канаго.
Старший дознаватель растерянно заморгал.
— Разве твой писарь не сказал тебе, что и преступница, и ее слуга утонули? — задала она новый вопрос. — Неужели у вас в Канцелярии подчиненных не учат отчитываться перед своими начальниками?
— Нет никаких доказательств, что это была Сайо, моя госпожа, — нашелся чиновник.
— А вот господин Охло говорит, что по всем приметам это были именно те, кого ты так старательно ищешь, — Канаго указала сложенным веером на старика.
Тот важно кивнул, сверкнув лысиной.
— Да, моя госпожа.
Голос у него оказался резкий и противный, как скрип несмазанной телеги.
— После убийства моего соратника я провел расследование. Нашел свидетелей, видевших эту парочку. И рост, и сложение, и описание лиц, все указывает на то, что это была беглая преступница и ее сообщник. Мои воины сообщили об этом господину Митино.
Он привстал и протянул папку Чубсо.
— Здесь показания троих крестьян, записанные моими соратниками. И показания самих соратников, присутствовавших при гибели преступников.
Чиновник с поклоном принял папку и попробовал защитить четь мундира.
— Митино-сей сказал, что среди свидетелей не оказалось ни одного благородного человека. А верить словам простолюдинов я не мог.
— Ты, Чубсо-сей? — насмешливо спросила женщина.
Старший дознаватель с трудом удержался и не скрипнул зубами. Проклятая аристократка явно намекает на его происхождение.
— Ты замучил бесконечными допросами всех моих рабов, — чуть смягчилась Канаго. — Почему же не хочешь слушать людей уважаемого господина Охло?
— Я лишь выполняю свой долг, моя госпожа, — поклонился чиновник, опуская глаза. — Побег должен быть раскрыт.
— Никто не станет мешать тебе, Чубсо-сей, — проговорила женщина. — Но все отряды, посланные по твоему приказу, я возвращаю в замок.
— Но я еще не ознакомился с документами, моя госпожа, — возразил старший дознаватель.
— У тебя было время, Чубсо-сей, — жестко сказала Канаго. — Можешь наказать своего писаря за то, что не довел до тебя информацию вовремя.
Чиновник сунул папку подмышку.
Женщина вновь повернулась к окну.
— Можешь возвращаться к своим обязанностям.
Чубсо вышел из гостиной, как оплеванный. Глядя на вышагивавшего рядом с каменным лицом десятника, он не удержался.
— Кажется, невеста потеряна для тебя окончательно, Ёсо-сей.
— Девушку найти легче, — усмехнулся воин. — Чем вернуть потерянную репутацию!
Караван въехал в Кутир уже в сумерках. После ночевки под открытым небом у Александры першило в горле и щекотало в носу. Сайо, наоборот, чувствовала себя прекрасно, даже чему-то улыбалась.
«Опять всю ночь продрыхла, а я одна костер жгла», — с глухой неприязнью думала Алекс, глядя из-за плеча на свою спутницу.
Деревня, а лучше сказать, городок начался с постоялого двора, окруженного редким забором. Караван Кансая проследовал мимо гостеприимно распахнутых ворот, через которые Александра увидела грязный двор, покосившиеся постройки, грустную лошадь у коновязи и двух пьяных, горланивших что-то непонятное, нежно обминая друг друга за плечи.
«Понятно, почему купец сюда не заехал», — подумала Алекс, с досадой чувствуя, как гудят от усталости натруженные ноги.
Мимо потянулись потемневшие от времени заборы, за которыми виднелись крыши домов. По улице бродили куры и собаки, возле одного из домов в луже плавали гуси. Под ногами противно чавкала грязь.
Сайо остановилась и заговорила с какой-то женщиной, семенившей куда-то, прижав к груди узелок.
— Как ты сказала, почтенная? — переспросила та, высвобождая из-под платка ухо. — «Седой волк»?
— Да, — кивнула девушка.
— Ой, это считай в другом конце деревни, — покачала головой собеседница, пожевав губами. — Езжайте прямо до базарной площади, там повернешь направо, потом через три поворота налево и еще направо.
— Спасибо, — прервала ее излияния Сайо, вновь забираясь на спину грустному ослику.
— На базаре спросим, — сказала она Александре. Та молча пожала плечами, беря под уздцы Горбунка.
Постепенно глухие заборы исчезли, уступив место большим одно и двух этажным деревянным домам с застекленными окнами и зазывно горевшими у дверей бумажными фонариками. Люди толпились у все еще открытых лавок. Из дверей кабаков и прочих увеселительных заведений доносилась музыка и пьяный смех. Прошел соратник в доспехах, сопровождаемый двумя крепкими простолюдинами с дубинками. Алекс насторожилась. Воин скользнул по ним равнодушным взглядом и прошел дальше, его спутники даже не прервали оживленную беседу. Александра подумала, что не видит в толпе ни одного ратника. Улица принадлежала простолюдинам. В лохмотьях или добротных куртках, с грубыми руками ремесленников или мягкими ладошками купцов, кругом были одни простолюдины. Двое всадников, торопливо разгонявших людей плетьми, выглядели чужеродным явлением. Пропустив воинов, толпа вновь сомкнулась, как будто их и не было. Зато то тут, то там мелькали женские платья со знакомым значком, так похожим на латинскую букву «G».
Караван медленно втягивался в открытые ворота возле большого двухэтажного здания. Сайо махнула рукой, подзывая продавца пирогов.
«Зачем придумывать что-то новое?», — с иронией подумала Алекс, вспомнив Софеда.
Мужчина подробно объяснил покупательнице, как добраться до нужной гостиницы, и поспешил к новому клиенту.
Александра откусила пирог и едва не выплюнула.
— Чего он туда положил? — проговорила она, с отвращением выплевывая в грязь дуро пахнущие комья.
— Он сказал, что яблоки, — девушка соскочила с осла и так же яростно плевалась.
Алекс огляделась в поисках продавца, но тот уже давно скрылся в толпе.
— Почтенные, — обратилась Александра к двум пожилым мужчинам, неторопливо бредущим мимо. — Не подскажете, как добраться до гостиницы «Седой волк»?
От мужиков чем-то крепко воняло, но они не производили впечатления пьяных или обкуренных.
Переглянувшись, они охотно пояснили, где и куда нужно свернуть, чтобы как можно скорее добраться до места.
