Елена Хаецкая - Здесь был Баранов

– Не понял.

– И не поймешь. Хватит об этом, ладно?

Они помолчали немного. Дима пил свой чай и шумно грыз траченые мышами сухари. Потом удовлетворенно вздохнул, вытер рот и поднялся.

– Идем, я покажу тебе своего Юпитера.

Иван нехотя пошел за ним следом. Его совершенно не интересовала древняя рухлядь, но обижать Баранова не хотелось. Они вошли в подвальную комнату, и Дима включил свет.

Иван отшатнулся. Прямо перед ним восседал огромный мраморный человек, добродушно-могучий, величавый и недоступный, словно это не у него на коленях приткнулась брошенная Димой тряпка, с которой стекала вниз, на босые ступни бога, грязноватая вода.

– Хорош? – в восторге прошептал Дима.

Иван не ответил. С ним происходило что-то странное. Он в тревоге озирался по сторонам, натыкаясь взглядом то на кратеры с короткими ручками, то на барельефы надгробий, то на статуи.

– Ты чего? – спросил Дима, несколько озадаченный поведением звездолетчика.

– Оружие здесь тоже есть? – хрипло спросил Иван.

– Вот здесь, на алтаре. Митра убивает быка.

– Не вижу.

– Дурачок, на барельефе. Он его мечом убивает.

– Димка, – сказал Иван, вцепившись в его одежду и подтащив к себе. – Дима, что это?

Баранов заморгал.

– Отвечай, что это? Откуда ты узнал? Зачем ты это сделал?

– Что зачем? Что я узнал? Да пусти!

Иван стиснул зубы и сильно встряхнул Баранова.

– Откуда здесь все эти вещи?

Дима сердито вырвался.

– У тебя, Ванька, что, не все дома? Рехнулся? Отпусти!

– Я спрашиваю: откуда здесь эти вещи?

– Не ори, слышу. Эти вещи, Ваня, здесь в результате археологических работ. Раскопки называются. Умные люди их откопали, понимаешь? Раньше они в Древнем Риме стояли и лежали, украшая собой быт рабовладельцев. Я понятно излагаю?

– Ты хочешь сказать, что это земные предметы?

– Ну да.

– Баран, мне не до шуток. Эти вещи принадлежат той цивилизации, с которой мы столкнулись.

– Ты уверен?

Иван кивнул.

– Но тогда… – начал Дима. – Да нет, не может быть.

– Может, – медленно сказал Иван. – Расскажи-ка мне подробно, что ты там имел в виду, когда говорил, что мы заблудились не в пространстве, а во времени.

– Это гипотеза, – задумчиво произнес Дима, заботливо обтирая Юпитеру ноги и бросая тряпку в ведро. – Я вычитал ее как-то в книге Петриченко «Парадоксы времени».

– Ее же нет в программе.

– Угу. Петриченко считает, что в открытом космосе возможно образование временных смерчей. Он как-то сложно это объясняет, лень было вникать. Но если предмет попадает в такой смерч, его несет по временной спирали. Он предлагает довольно остроумную гипотезу «открытой форточки». В том случае, когда во времени образуется дыра, к этой дыре может притянуться свободно блуждающий смерч. Он, как шаровая молния, влетает в эту «открытую форточку»..

– Что значит «дыра во времени»?

– Ну, если кто-нибудь слетает, например, в прошлое, то нарушит тем самым целостность временной материи…

Оба замолчали.

– Димка, – выдавил наконец Иван, – так получается, что нас занесло на Землю?

Баранов захохотал:

– Первооткрыватели! Открыли для человечества родную планету!

– Это все твое хулиганство, – сказал Иван дрожащим голосом. – Это из-за тебя! Нас затянуло в дыру, которую пробил ты…

– Может быть, это еще и не так, – примирительно сказал Дима.

– Не так? К сожалению, все сходится. В Гераклее, в… когда ты там побывал?

– По нашему летоисчислению, в 138 году до нашей эры.

– В Гераклее в 138 году до нашей эры есть дыра диаметром в полгода. Счастье, что мы сумели вырваться оттуда.

– Не все, – напомнил Дима и начал собирать разбросанные по полу щетки, тряпки и мочалки. Он погромыхал немного ведром, потом, вдруг выпрямился и сказал:

– Это значительно упрощает дело. Во всяком случае, удешевляет его. Узнай, Ваня, куда они дели мою машину времени.

Аборигены наступали. Герка Тищенко отчетливо видел их медные щиты, сверкавшие в закатном солнце. Он отбежал в сторону, прикрывая огнем товарищей, которые один за другим скрывались в готовом к отлету корабле. Герка прижался щекой к дереву неизвестной породы, и тотчас в ствол воткнулась стрела. Герка выстрелил и побежал, петляя между деревьями.

Стрела попала ему в левое плечо. Герка заорал и упал в траву. Аборигены неслись к нему, размахивая короткими мечами. Он смотрел на них и кричал. Кричал в смутной надежде, что Иван услышит и придет на помощь. Они были совсем близко. До него уже доносился резкий запах пота и дубленой кожи. И вдруг раздался страшный рев. Выбрасывая пламя, корабль неудержимо уходил в небо.

– Ваня! – засипел Герка, как будто командир мог его услышать. – Ребята!

Он упал лицом вниз и закрыл голову руками. Волна невыносимого жара всколыхнула воздух. Корабль уходил.

И сразу на Герку предательски обрушилось одиночество. Он всегда был членом коллектива. Он с детства не привык рассматривать себя отдельно от остальных. И вот коллектив бросил его. Из всего их класса – Герка был в этом совершенно уверен – жить в одиночку способен только Дима Баранов.

Баранов. В последний раз Герка видел его в тот день, когда Вадим зашел в интернат уже после суда – забрать личные вещи. Герка, который дежурил по корпусу, был обязан сопровождать его. Вообще-то, общее собрание постановило объявить негодяю бойкот, но бросить камень в человека, который и без того наказан, Герка не мог. Потому и заговорил.

– Если тебе что-нибудь понадобится, Баран, – сказал он, озираясь, – то не стесняйся. Пока мы на Земле, я попробую помочь.

Дима промолчал, увязывая в одеяло личные вещи. Герка добавил:

– Димка, скажи честно: почему тебя так тянуло в эту Гераклею?

Дима подумал немного, потом ответил:

– Мне трудно сказать. Это надо пережить.

– У тебя что, и вправду были там друзья?

– Ты что, – сказал Баранов, – думаешь, что при рабовладельческом строе нет хороших людей?

– Не знаю… – замялся Герка. – Я не могу себе представить, как можно жить не при социализме…

Баранов сел на свою разоренную койку и неожиданно начал рассказывать…

Герка приподнялся на локте и осмотрелся. Трава на много метров вокруг была выжжена. Из его врагов в живых остались немногие, но они еще не пришли в себя после жуткого зрелища. Он осторожно поднялся на ноги. Стрела торчала из левого плеча и очень мешала. Морщась, Герка сломал ее. Комбинезон на нем обгорел и висел черными клочьями. На кистях рук, которыми он прикрывал голову, под копотью вздулись ожоги. Герка стиснул зубы и побежал вниз с холма – к морю.

На берегу стоял еще один абориген с коротким мечом в руке – невысокий, худой, с растрепанными волосами. Судя по всему, он ждал Герку исключительно для того, чтобы убить. Герка шарахнулся и споткнулся о что-то мягкое, теплое и сырое. Под ногами у себя он обнаружил труп собаки. Абориген, ухмыльнувшись, ударил его кулаком прямо по ране. В глазах у Герки потемнело, он зашатался и грянулся на сырой песок.