Майкл Муркок - В поисках Танелорна

Хоукмун обменялся изумленным взглядом с Корумом и Эрекозе. Никто не мог понять ответа колдуна.

Какие-то странные формы принялись взметаться из жидкости, тут же распадаясь и аморфной массой падая назад. Хоукмун заметил там Иссельду и других похожих на нее женщин, которые вместе с тем мало чем ее напоминали. С громким криком он бросился вперед, Эрекозе удержал его. Женские силуэты исчезли, и на смену им пришли странные, перекрученные башни какого-то неведомого города.

– Я слабею… Мне нужно подкрепить свою энергию… Мы должны начать… Немедленно… Нам так долго пришлось добираться сюда, я думала, что смогу отдохнуть, но болезнь процветает и здесь. Она захватила мое тело. Агак! Пробудись, Агак! Пробудись!

Хоукмун с трудом подавил охватившую его дрожь. Элрик пристально смотрел в глубь бассейна, и, похоже, начинал о чем-то догадываться.

– Должно быть, это какой-нибудь слуга Агака, которому поручено охранять этот зал, – предположил Хоум Укротитель Змей.

– Но проснется ли Агак? – Брут встревоженно оглянулся по сторонам. – Придет ли он сюда?

– Агак! – выкрикнул Ашнар Рысь, гордо вскидывая голову. – Я бросаю тебе вызов, трус!

– Агак! – воскликнул Джон ап-Райс, извлекая из ножен меч.

– Агак! – в тон ему завопил Эмшон д'Аризо.

Они кричали что есть мочи. Все, кроме четверых героев.

Хоукмун наконец тоже стал понимать, что происходит, и в глубине его сознания начал зарождаться план, как одолеть колдунов. Он попытался вымолвить: «Нет», но слово не шло у него с губ. Он вновь вопросительно взглянул в лица своим трем спутникам, являвшимся воплощениями Вечного Воителя, и узрел на них страх, сравнимый лишь с его собственным.

– Мы – Четверо-в-Одном! – воскликнул Эрекозе дрожащим голосом.

– Нет! – это заговорил Элрик. – Он пытался вложить меч в ножны, но тот сопротивлялся, словно наделенный собственной жизнью. Красные глаза альбиноса были исполнены ужаса.

Хоукмун чуть отступил назад. Он ненавидел эти образы, что являлись перед его внутренним взором, ненавидел ту силу, которая пыталась сломить его волю.

– Агак! Быстрее! Жидкость в бассейне вскипела. Эрекозе воскликнул:

– Если мы не сделаем этого, они пожрут всю нашу Вселенную, и ничего не останется!

Хоукмуну было все равно.

Элрик, стоявший ближе всех к бассейну, стиснул руками виски. Его шатало, в любой миг он мог рухнуть в кипящую жидкость. Хоукмун бросился к нему, не вслушиваясь в стоны альбиноса, не внемля возгласам Корума, раздававшимся у него за спиной. Он был в отчаянии, точно так же, как и трое его спутников.

– Значит, нам придется сделать это! – произнес наконец Корум.

– Я отказываюсь, – выдохнул Элрик. – Я – это я.

– Согласен, – с этими словами Хоукмун протянул альбиносу руку, но тот ее даже не заметил.

– У нас нет иного выхода, – возразил Корум. – Ибо мы – единая сущность с четырьмя лицами, разве вы не понимаете – мы единственные в нашей Вселенной, у кого есть возможность уничтожить колдунов тем единственным способом, которым с ними можно разделаться.

Хоукмун встретился взглядом с Элриком, затем с Корумом и Эрекозе. И Хоукмун понял. И Хоукмун пришел в ужас от этого знания.

Послышался уверенный голос Эрекозе:

– Мы – Четверо-в-Одном. Наша совместная сила превосходит силу каждого в отдельности, даже умноженную вчетверо. Мы должны соединиться, братья, должны преодолеть разделение, дабы победить Агака.

– Нет… – промолвил Элрик, и это же самое слово Хоукмун безмолвно выкрикнул вслед за ним.

Но какая-то непреодолимая сила подчинила себе Хоукмуна. Повинуясь ей, он встал у одного из углов бассейна, и трое остальных последовали его примеру.

– Агак! Агак!

Жидкость в бассейне забурлила с новой силой.

Хоукмун лишился голоса. Лица его товарищей застыли в напряжении. Они лишь смутно осознавали присутствие остальных своих спутников, которых привели сюда. Воины отошли подальше от бассейна, охраняя вход в комнату от возможной атаки. Они охраняли Четверых, но ужас застыл в их глазах.

Хоукмун видел, как взметнулся огромный Черный Меч, но больше не испытывал перед ним страха, и его собственный клинок поднялся ему навстречу.

Четыре лезвия соприкоснулись остриями прямо над центром бассейна.

И в этот миг Хоукмун не смог удержаться от торжествующего крика, ибо ощутил внутри себя невероятное могущество. Он услышал вопль Элрика и понял, что альбинос чувствует сейчас то же самое. Но одновременно в нем росла ненависть к этой мощи, которая превращала его в раба, и даже в этот миг он отдал бы все, чтобы ускользнуть из-под ее власти.

– Понимаю, – это был голос Корума, но донесся он из его собственных уст. – Это правильное решение.

– О нет! Нет… – на сей раз его собственный голос раздался из уст Элрика.

Он почувствовал, что теряет собственное имя.

– Агак! Агак! – Жидкость в бассейне извивалась, скручивалась и вскипала. – Быстрее! Пробуждайся!

Его сущность растворялась. Он был Элриком, он был Эрекозе, он был Корумом, он был также и Хоукмуном. Совсем немногое оставалось в нем от Хоукмуна. И он был также и тысячью других, Урликом, Джереком, Асквинолем… Он был исполинским горделивым созданием.

Тело его изменилось, свободно паря над бассейном. Ускользающее сознание Хоукмуна еще какое-то время видело его, прежде чем влиться в это единое существо.

На каждой стороне головы у него было по лицу, и лица эти принадлежали каждому из четырех его аватар. Немигающие глаза смотрели прямо перед собой. У него было восемь рук, и все они были неподвижны. Одетый в латы и шлем, цвет которых постоянно менялся, он горой возвышался над бассейном, опираясь на аркаду своих восьми ног.

Все восемь рук существа сжимали единственный огромный меч, и само существо, и его клинок были окружены призрачным золотистым сиянием.

– О! – подумал он. – Наконец-то я стал един!

И Четверо-в-Одном повернули свой чудовищный меч, направив его острие на ту жидкость, что бешено дергалась и извивалась под ними в бассейне. Субстанция страшилась меча, она завизжала: «Агак! Агак!»

Существо, которому принадлежал Хоукмун, собралось с силами. Меч начал опускаться.

Поверхность бассейна покрылась беспорядочными волнами. Цвет субстанции изменился, из горчично-желтого сделавшись ядовито-зеленым.

– Агак! Я умираю!

Клинок неудержимо опускался. Вот он уже коснулся поверхности. Субстанция, находившаяся в бассейне, металась от стены к стене, пытаясь хлынуть через борт и соскользнуть на пол. Меч погрузился глубже, и четвероединое существо ощутило новый поток энергии, хлынувший в него по клинку оружия. Затем раздался полустон-полувсхлип, и поверхность бассейна медленно опала. Он стал безмолвным, недвижимым, сероватым.