Сергей Шведов - Черный колдун

— Ты делаешь ошибку, лейтенант, — запротестовал Сет, — непоправимую ошибку. Без вас Башне не подняться.

— Это уже ваша забота, старик, — Рыжий повернулся в сторону молчуна. — Вы пойдете с нашими детьми. Телег не брать, посадить всех женщин в седла, детей на руки. Спасете наши семьи — все грехи вам на том свете простятся.

— Я против, — в почти угасших глазах старика вспыхнул огонь.

— Я не спрашиваю твоего мнения, Сет. — Рыжий чуть повысил голос, но лицо его осталось спокойным. — Я, капитан Башни, уже принял решение.

— Я знал, что этим все закончится, — произнес Сет с горечью. — Юбки стали вам дороже Башни.

С наступлением темноты Рыжий вывел часть обоза к броду. Два десятка меченых во главе с Волком переправились на тот берег в стороне от брода и затаились в высокой прибрежной траве. Третий лейтенант, приподняв голову, наблюдал за степняками. Степняки уже приготовились встретить обоз: несколькими группами они укрылись в тени деревьев, сохраняя полнейшее молчание. Рыжий на противоположном берегу отдал команду, и первые телеги с шумом покатились в воду. Возницы отчаянно нахлестывали коней, понуждая их двигаться быстрее. Кони дико хрипели и бились, поднимая тучи брызг. Наконец первая телега выскочила на берег в нескольких десятках метрах от затаившихся степняков, но никакого движения в их рядах Волк не заметил. Судя по всему, ими управляла суровая рука.

Обоз переправился почти полностью, когда степняки наконец-то зашевелились. Раздался пронзительный свист, и сотни всадников, крича во все горло, бросились к телегам. Из телег навстречу степнякам ударили огненные арбалеты суранцев. Не ожидавшие подобного отпора нападавшие смешались.

— Вперед, — заорал Волк. — За Башню!

Меченые, стараясь производить как можно больше шума, ударили нападавшим во фланг. Степняки растерялись и отхлынули к зарослям, открывая дорогу обозу.

— Гони, — крикнул Рыжий. — Не останавливаться.

Волк со своими людьми старался как мог, отвлекая внимание на себя. Несколько бомб, изготовленных молчунами, разорвались в самой гуще степняков, повергая их в смятение и ужас.

— Оторвались? — спросил Рыжий у нагнавшего обоз Волка.

— Как бы они нас не потеряли в темноте, — третий лейтенант встревоженно оглянулся.

— Ничего, — отозвался из телеги Пан. — Степняк в степи не заблудится.

— Телеги с зарядами в хвост, — распорядился Рыжий. — Пусть попробуют нашего гостинца.

Волк уже начал не на шутку тревожиться, когда под скакавший Хвощ доложил о подходе степняков.

— Поджигай фитили, — распорядился Рыжий.

Степняки с визгом вылетели из-за холма, меченые, настегивая коней, бросились в степь. Погоня разделилась: часть степняков поскакала за мечеными, часть кинулась грабить оставленные подводы. Грянули один за другим три взрыва. Волк торжествующе засмеялся и обернулся к степнякам:

— Что, съели?!

Десять меченых остались с Волком. Лейтенант успел дважды выстрелить из арбалета, прежде чем волна атакующих захлестнула его. Волк обнажил мечи и с силой обрушил их на голову ближайшего преследователя.

— За Башню! — крикнул он.

— За Башню! — эхом отозвались еще несколько голосов, но крик их утонул в торжествующем визге наседавших степняков.

Рыжий гнал обоз в бесконечность, оставляя за спиной слабые заслоны меченых и суранцев. К утру в его распоряжении остались только двое меченых.

— Вы свое дело сделали, — сказал Рыжий почерневшим от пыли мужикам-возницам. — Если повезет — вернетесь домой живыми.

Возницы растерянно смотрели на первого лейтенанта Башни воспаленными от бессонницы глазами. Ночной кошмар закончился, а жизнь, кажется, продолжалась. Рыжий приказал установить телеги в круг и выпрячь коней.

— Не поминайте лихом, — сказал он возницам на прощание.

Меченые долго смотрели вслед удалявшимся неумелым всадникам, пока первый лейтенант не вернул их к действительности.

— Теперь наш черед, — сказал он глухо.

— Умирать так умирать, — согласился Пан, усаживаясь ни бочку пороха с факелом в здоровой руке.

Степняки накатывали широкой лавиной, не обращая внимания на редкие стрелы, летящие им навстречу. А вели их десять всадников с огненными арбалетами в руках, верхом на редкостной стати конях.

— Горданцы, надо полагать, — усмехнулся Рыжий и, повернувшись к товарищам, крикнул: — Давай!

Три взрыва слились в один, отправив к небесам и меченых, и горданцев, и добрую сотню степняков, так и не успевших поверить в собственную смерть.

Глава 12

СДЕЛКА

Бьерн Брандомский в волнении расхаживал по залу собственного замка. Неужели все?! Конец Башне! В мгновение ока исчез многопудовый молот, висевший над его головой всю жизнь. Конец меченым! И он, Бьерн Брандомский, приложил к этому руку. Да что там говорить — жизнь ушла на борьбу с мечеными. Он — главное действующее лицо в этой драме, если не считать Гоонского. Но ярл Эйнар мертв, и значит, нет в Приграничье человека, который мог бы помешать благородному Бьерну воспользоваться плодами победы. Годы борьбы, страха, надежд — и вот она, радостная весть!

— И никто не уцелел? — Бьерн пристально посмотрел на слугу.

— Никто, — Хокан непроизвольно дернул головой. — Только женщины и три десятка детей.

Тридцать. А двадцать лет их было чуть больше сотни. Сотня сосунков, которых никто не брал в расчет. Никто, кроме Бьерна Брандомского. Как страстно он спорил тогда с Гоонским быком, отстаивая свою правоту, но ярл был настроен миролюбиво и поплатился за свое благодушие жизнью. Нет, Бьерн Брандомский не повторит роковой ошибки ярла Эйнара. Меченых надо вырвать с корнем, чтобы даже воспоминаний о них не осталось. Жестоко? Может быть, но если хочешь выжить, будь добр научиться быть жестоким.

— Как встретил беглецов владетель Эйрик?

— Владетель Маэларский передал Хаарский и Ожский замки сыну Тора.

— Дурак, — процедил сквозь зубы Бьерн, — и всегда был дураком.

Еще одна неприятная новость: у Тора Нидрасского остался сын. Волчье семя! Никак не удается вывести их до конца. Бьерн вспомнил красивое и мрачное лицо старого врага — капитана Башни Туза — и злобно выругался. Счастье еще, что Тор уступал своему отцу в неукротимости, иначе в этом замке сидел бы сейчас какой-нибудь меченый, а Бьерн скитался бы по чужим углам, если бы вообще уцелел. Брандомский так и не понял, почему Тор не поддержал Чуба. Сидел бы сейчас королем в Нордлэнде. Конечно, к их разрыву приложил руку сам Бьерн, удачно интриговали и серые орденские крысы, но не это было главным. Была еще какая-то причина, которую Бьерн проглядел, что не могло, конечно, не вызывать досаду.