Синди Пон - Серпентина (ЛП)

— Среди всех искусительниц, что создали боги, вы нравитесь мне больше всего, — Стоун медленно обошел ее по кругу, его руки были сцеплены за спиной. Каждое его движение скрывало огромную силу, что он держал в узде. Скайбрайт притихла, стараясь не показывать страх, чтобы не давать ему повода думать, что она из робких. — Неотразимые в человеческом облике, чарующие женщины, возвышенные в другом плане в змеином облике. Такая гибкая и сильная. Такая убийственная.

Он остановился перед ней. Между ними едва поместилась бы ладонь. Его запах окружил ее, глубокий, как земля, манящий и высокий, как вершина горы. Она склонила голову, пытаясь успокоить биение сердца.

— Я бы вернул тебе голос, если бы мог, Скайбрайт.

Она вздрогнула, ей понадобилась вся сила воли, чтобы не подняться на хвосте. Он знал ее имя.

Он улыбнулся, в его черных глазах словно отразилась луна.

— Я не читаю мысли. Хотя после стольких тысячелетий я вижу людей насквозь. У меня много шпионов.

Он поднял руку, и его серебряный рукав замерцал, словно сотканный из звезд и лунного света.

— Может, изменишь облик, чтобы мы поговорили?

Она покачала головой.

— Понимаю. Ты чувствуешь себя слабой в человеческом облике. Так и должно быть. Но знай, хотя человеческого в тебе больше, не то, что у других змеиных демонов… — Стоун обвел рукой ее обнаженное тело и руки, — нет сомнений, что ты — демонесса, — он коснулся ее лица, и ее хвост дернулся в ответ на его касание. — Я буду здесь, когда ты будешь готова поговорить, — сказал он и исчез.

И о том, что он был здесь, говорил лишь оставшийся запах и тепло на ее щеке.

* * *

Скайбрайт еще долго оставалась на поляне, когда Стоун ушел. Кем он был? Было понятно, что он бессмертен и силен. Почему он так ею заинтересован? Могла ли она верить его словам о матери? Инстинкты говорили ей, что Стоун не врал, говоря, что знал Опал, и что он верил, что она — дочь Опал. Но она не хотела верить его словам.

Остаток ночи она бродила по лесу, разыскивая монахов или монстров, но не нашла ничего. Разочаровавшись, она могла лишь надеяться, что с Кай Сеном все хорошо. За час до рассвета она лежала у ручья и пыталась менять облик из змеи в девушку и обратно. Она делала так, пока не смогла изменяться от малейшей мысли, почти рефлекторно. Удовлетворившись результатом, она оделась и вернулась в особняк Юань, а птицы уже встречали утро приветственной песней.

* * *

Скайбрайт уснула, не заметив, как это произошло. Он хотела только прилечь на минутку, чтобы глаза отдохнули, но ночная активность истощила ее, и она проснулась, не зная, который час. Она быстро переоделась и поспешила в комнату Чжэнь Ни. Луч утреннего света говорил, что она опаздывает на четверть часа.

Двери в спальню Чжэнь Ни были широко открыты, и она слышала крики. Встревожившись, Скайбрайт вбежала внутрь.

Посреди спальни стояла леди Юань, сжимая шелковые штаны в одной руке, а бамбуковый хлыст в другой. Чжэнь Ни скорчилась перед матерью, длинные волосы закрывали ее лицо, она была без одежды.

— Ты думала, я не пойму? Я твоя мать! Сколько еще ты собиралась мне врать? Врать отцу? — говорила леди Юань, и каждое слово звучало все выше. Скайбрайт скривилась, растерявшись. Она никогда не слышала, чтобы леди Юань повышала голос. — Скрывать такое! — леди Юань взмахнула шелковыми штанами, и Скайбрайт заметила, что на них сухое пятно крови. Боже, где она это нашла? Почему Чжэнь Ни не отдала их на стирку? — Скрывать, что ты уже стала женщиной и отказываешься выполнять свой долг дочери, — леди Юань дрожала от ярости. — Сколько ты собиралась это скрывать?

— Это началось в этом месяце, матушка. Клянусь, — Чжэнь Ни обхватывала себя и говорила с каменным полом. Видеть ее такой для Скайбрайт было невыносимо.

— Твои клятвы ничего для меня не значат. Ты — лгунья и… подумать только, я нашла ее в твоей кровати!

Только сейчас Скайбрайт заметила Лэн, спрятавшуюся на кровати, покрывало оставляло открытыми только ее округлившиеся глаза.

Богиня была милосердной. Что же они делали?

— Ты не только отказываешься исполнять долг дочери, но и отдалась девушке, — бамбуковый хлыст со свистом ударил в сторону Лэн. — Я рада видеть тебя гостем в моем доме, а ты отблагодарила меня, соблазнив мою дочь? Может, кто-то и позволяет такое в своем доме, но не я.

— Нет! Это не Лэн виновата! — закричала Чжэнь Ни, поднимаясь на колени.

Леди Юань ударила хлыстом по голой спине Чжэнь Ни. Госпожа склонилась вперед, но не закричала.

— Я слишком тебя избаловала. Была слишком мягкой. И так ты мне отплатила.

Леди Юань снова подняла руку, и Скайбрайт бросилась вперед, закрывая собой от матери дочь.

Она обхватила руками дрожащую Скайбрайт, защищая ее.

— Ты! Бесполезная служанка. Неблагодарное создание. Я растила тебя, как свою дочь, как часть семьи, и ты так меня предала, — хлыст опускался на спину и руки Скайбрайт снова и снова, и Чжэнь Ни кричала от каждого удара. — Моя дочь до такого без тебя не додумалась бы.

— Нет, мама, нет! Прости! — Чжэнь Ни и Скайбрайт вцепились друг в друга. Руки госпожи были на ее талии, она плакала в плечо Скайбрайт. — Мне так жаль!

— Ты должна запомнить этот урок, младшая дочь. Ты не можешь всю жизнь избегать ответственности, делая только то, что тебе нравится, — удар. — Ты взрослая, и теперь будешь принимать то, что тебе придется делать то, что ты должна, — удар.

Скайбрайт уткнулась лицом в шею Чжэнь Ни, сильно прикусив губу, ведь каждый удар становился все сильнее, она потеряла счет после десяти. Леди Юань ударяла ее, словно это она была виновата. Скайбрайт простонала, когда со свистом ее спину снова ударили. Ее демоническая сторона корчилась, шепча в ее груди. Она могла измениться и убить леди Юань за секунду. Эта мысль наполнила ее ужасом, она все же заплакала, нарушая молчание, не обращая внимания на физическую боль, сражаясь с монстром внутри.

Топот шагов приблизился к спальне.

— Леди Юань, леди Юань! Прекратите, прошу вас! Они просто не подумали.

Няня Бай.

— Прошу, отдайте мне хлыст. Видите, у бедной Скайбрайт уже течет кровь, — а это был Золотой Воробей, главный слуга, управляющий домом. — Юная госпожа никак не перестанет дрожать. Она так и умрет на коленях и без одежды.

Сквозь собственное затрудненное дыхание Скайбрайт могла слышать людей вокруг себя.

— Она должна понять, — сказала леди Юань, а потом громко разрыдалась.

Скайбрайт повернула голову. Мать Чжэнь Ни стояла в стороне, закрыв лицо руками, хлыст валялся на полу рядом с ней. Няня Бай и Золотой Воробей были на коленях перед леди Юань, вытянув в мольбе руки.

— Она должна понять, — повторила леди Юань дрожащим голосом, вытирая слезы с щек. — Мы не можем делать то, что хотим. Мы делаем то, что должны…