Михаил Пузанов - Перекресток: недопущенные ошибки

— Туманно… — Элоранта совсем растерялась, но Кайлит отметила, что девушка уже заинтересовалась разговором. Пусть интуитивно, но она признавала важность сказанного. Не способна оценить, но чувствует ценность — уже неплохо.

— Я продолжу, если позволишь. По легенде, существует и иной мир — колодец пространства, самый глубокий из всех существующих миров, Бездна. Я бы даже сказала так: Бездна Бездн, хотя такое определение звучит не менее глупо, чем "Творец Творцов". Можно ли назвать это пространство миром? Большой вопрос… Скорее, это странная прослойка между пустотой, которая есть все, и ничем. Обычные для мирозданий Бездны — это миры Огня, но пламя — лишь наследие хаоса, сам он в чистом виде уже почти не встречается, ведь Первомир рухнул… Как, впрочем, и чистая пустота, — Вдруг голос Кайлит прозвучал растерянно. Она по ходу разговора поняла, почему удивилась способностям Элоранты — поразилась чистоте вызванной силы, невероятной древности, которой от нее повеяло. Элоранта смены интонации не заметила… — Итак, в Бездне рождаются совершенно иные, нежели в обычных мирах, души. В Бездне, принцесса, рождаются боги, по крайней мере, по нашим меркам. Они, обычно, не творят, в привычном смысле этого слова, но их силы изменять и корректировать реальность превосходят как человеческие, так и силы магического народа. Скажем так, они покровительствуют Движению и направляют его, не знаю, как объяснить понятнее. В нашей связке мирозданий силу Бездны всех Бездн унаследовала Белая Лилия, но здесь о ней слышали хорошо если хотя бы единицы — аналогии ты не найдешь. Если когда-нибудь встретишься с этим определением или услышишь об "ангелах Радуги", постарайся узнать как можно больше. Пока это не важно.

— Не люблю лилии.

— Какое чудесное совпадение, мы тоже, — Кайлит усмехнулась, — почему-то больше всего ее не любят все те, кто к ней принадлежит — судьба такая, наверное. Но это тоже неважно, — Спохватилась она, заметив нежелательный уклон разговора, — Важен больше всего прочего третий мир — пересечение, Перекресток. В нем нет собственной, однозначно определенной силы, нет условленных путей, нет власти чего-то большего, нежели сила души. Это мир, в котором возможно все, в котором одна единственная душа может обрести и бессмертие, и власть над путями, и даже дар абсолютного созидания. Причем, заметь, одновременно, вопреки всем негласным правилам и законам. Кроме того, этого мира пока и уже не существует. Его нет ни в какой системе координат, потому что он не лежит ни на одной из существующих осей. Наверное, доступен он только взгляду Неживого голоса и иных древних существ…

— И зачем мне знать весь этот бред?! - Вдруг совершенно разозлилась Элоранта. Обилие серьезных и непонятных речей наконец-то вывело ее из себя, — Что мне все описанные тобой миры, если меня устраивает этот?! - Элоранта впала в истерическое состояние. Видимо, стремление сохранить привычный ход вещей в ней возобладало. "Поздно, девочка", — с грустью подумала Кайлит, — "если бы ты оборвала разговор раньше, ты бы еще могла отказаться. Теперь уже придется идти до конца". Тем временем Элоранта мрачной горой нависла над успевшей сесть в удобное кресло Кайлит, совершенно забыв о сцене, произошедшей считанные минуты назад. Она вновь чувствовала себя грозной императрицей Иезекиля, владычицей его великих просторов.

— Ты, принцесса, — очень важный кусочек головоломки, которая не дает покоя мне и еще одному… еще одному человеку.

— И что мне до этого "одного человека" и его головоломок?! Как будто меня это интересует!

На этот раз Кайлит открыто рассмеялась, не отрывая при этом взгляда глубоких, теперь уже зелено-карих глаз от прозрачно голубых Элоранты.

— И ты говоришь это после того, как с открытым ртом и полными интереса глазами выслушала содержание загадки?! Кого пытаешься обмануть, дорогая? Меня или себя? Принцесса, подумай только, двое далеко не последних в мудрости и знании разумных не могут найти ответ на вопрос о миропорядке. А тебя приглашают с таким видом, будто ты — самый авторитетный из существующих источников! Ты понимаешь, принцесса, мироздание изменилось до такой степени, что породило загадку для собственных "архитекторов"!

Что-то мимолетно царапнуло слух Элоранты в этой фразе, но она была слишком озабочена спором, чтобы размышлять об этом.

— И в чем же состоит суть этой загадки? — Элоранта все же почувствовала легкий интерес. Чисто на уровне разума ей тоже оставалось непонятным такое положение дел. Нет, естественно, гостья говорила всякую чушь, но все же любопытно…

Кайлит задумчиво поправила сбившуюся на глаза челку. Вообще, колоритную они представляли пару собеседников. Среднего роста, с острыми плечами и хрупким на вид сложением тела Элоранта, перебирающая медные локоны длинными тонкими пальцами. Из серо-голубых глаз едва ли искры гнева не летят, острые брови сдвинуты к переносице и увенчаны парой глубоких морщин на лбу. Ко всему этому неожиданно бледная кожа и постоянный прищур, гармонично дополняющий поджатые в усмешке полные розовые губы. Совершенно не ясно, как эта нескладная девушка может грозно нависать над исполненной королевского спокойствия Кайлит. Леди волн расслабленно облокотилась на спинку кресла. Даже сейчас было понятно, что в росте она с принцессой наравне, но сложена куда гармоничнее. Округлые бедра, розоватая кожа изящных рук, высокая грудь, подбородок, в отличие от острого, выступающего у Элоранты, округлый, но твердый. Два внимательных, теперь уже по-кошачьи желтых глаза, насмешливо глядящие на принцессу из-под пышных округлых бровей. А еще — водопад волос, достающих только до плеч, но необычно пышных, пшенично-солнечного цвета, на лбу надежно скрывающих под длинной челкой неизбежные при такой любви к размышлениям морщинки. Две женщины, словно бы гармония и дисгармония, после долгих блужданий по миру, неожиданно встретились в одной комнате — и сами удивлены этой встрече.

Кайлит, наконец, подобрала обтекаемую формулировку, позволяющую рассказать Элоранте только самое важное, чего сама она не поймет. Остальное рассказывать нельзя — до этого девочка обязана дойти сама, иначе попросту не найдет решения.

— Две души из Бездны, две души из Первомира, — казалось бы, их рождение понятно и их дороги прозрачны для нас. Каждая из этих душ — невероятно древняя, но две из них древние незаметно, хотя и в большей степени. Однако же их древность — простая, тогда как древность остальных двух очевидна, но безмерно сложна и запутанна. И все же, несмотря на всю сложность, присутствует в меньшей степени.