Павел Комарницкий - Дева дождя

У подъезда стоял могучий мотоцикл, сверкающий хромом и чёрным лаком, и на этом чуде техники красовался герр Йорген, одетый соответственно – чёрная кожаная куртка с многочисленными хромированными нашлёпками, чёрные брюки и башмаки с рубчатой подошвой. Дополнял экипировку чёрный шлем с зеркальным забралом и чёрные же перчатки с металлическими заклёпками. В общем, рыцарь являл собой подлинное воплощение Зла, сообразно представлениям старушек, нахохлившихся на лавочке у подъезда – несмотря на ранний час, бабуси уже были на боевом посту.

– Прошу, – Йорген с улыбкой протянул девушке запасной шлем. – Держись крепче.

– Вот они, нынешние девки-те, – гнусаво огласила вердикт одна из старушек. – Вроде так убивалася, так убивалася… Сороковины справили едва, а она уж с новым хахалем…

Что именно Марина собиралась делать с новым хахалем, дослушать не удалось – мотоцикл мощно взревел и рванул с места. Вообще-то для пассажира на заднем сиденьи имелась специальная держалка, однако тело гражданки Костровой, уже привыкшее решать насущные вопросы жизнеобеспечения самостоятельно, вовсе не собиралось становиться калекой, свалившись на каком-нибудь повороте исключительно из-за скромности и щепетильности хозяйки. Во всяком случае, Марина обнаружила, что плотно обхватила крепкий торс герр рыцаря, сцепив руки в замок и прижавшись всем телом к широкой спине. Что оказалось нелишним и по ещё одной причине – ноябрьский воздух был весьма свеж. Пока ехали по проспекту, всё было чинно-прилично, но как только вывернули на Ленинградское шоссе, Йорген прибавил, а после МКАДа мотоцикл развил настоящий ход, и морозный ветер уже настойчиво проникал сквозь джинсы и двойные тёплые колготки под ними. Тут надо одевать ватные штаны, мелькнула в голове посторонняя мысль…

– Потерпи! – прокричал Йорген, уловив постороннюю мысль. – Сойдём с трассы, поедем тише!

Марина согласно мотнула головой в шлеме, крепче прижимаясь к ветрозащитной спине. Интересно, почему не машина… Всё-таки мотоцикл для условий средней полосы России аппарат сугубо летний…

– Туда на машине никак! – вновь прочёл невысказанную вслух мысль рыцарь.

Ленинградское шоссе не бывает пустынным даже ночью, не говоря уже о дневных часах. Однако Йорген лавировал среди большегрузных фур и юрких малолитражек так, будто это были пустые картонные коробки, лишённые способности к самостоятельному передвижению. Нет, ни о каком увечьи при такой езде не может быть и речи, мелькнула новая посторонняя мысль. Максимум, на что можно рассчитывать, это опознание тел… С какой скоростью мы едем… или уже просто очень низко летим?

– Выше нельзя! – прокричал рыцарь, силясь перекрыть рёв мотора. – Это возбуждает массу ненужных слухов! Не будем привлекать излишнее внимание!

Мелькали придорожные строения и голые тополя, тёмные купы ельника и высокие свечки сосен. Несколько раз Марина замечала посты ГАИ, проявлявшие поразительное благодушие – во всяком случае, никаких попыток перехватить летящий по оживлённой трассе снаряд не наблюдалось. А если попытаются остановить?

– Не надо! Элора не велела обижать местных стражей порядка! – вновь прокричал Йорген, слегка повернув голову.

Мотоцикл наконец свернул с шоссе на какую-то просёлочную дорогу, впрочем, довольно ровную, без жутких колдобин и ям, способных навсегда скрыть в своих недрах машину и покрупнее мотоцикла. Вскоре её сменила совсем уже неприметная, едва накатанная лесная дорожка, затем какая-то и вовсе тропа… Последний отрезок пути девушка преодолела, крепко зажмурившись, поскольку смотреть, как лихо герр рыцарь маневрирует по девственному лесу, куда явно не ступала нога человека, было под силу далеко не всякому самоубийце.

Мотор внезапно чихнул и смолк.

– Приехали, – Йорген стянул с головы шлем.

Марина осторожно открыла глаза. На полянке, окружённой сказочным заколдованным лесом, стояла аккуратная избушка. Марина невольно поискала глазами, не торчат ли из-под строения курьи ножки. Таковых не оказалось, избушка покоилась на прочном фундаменте из серого камня. Более того, вместо ветхозаветной соломы крыша была покрыта вполне современным шифером. Чуть в стороне виднелась совсем уже игрушечная банька, ещё какие-то хозяйственные постройки… И в довершение картины на углу избушки была прибита самая обыкновенная жестяная табличка, сообщавшая, что данный дом имеет номер тринадцать.

Дверь избушки отворилась, и на крылечке возникла бабушка, имевшая необычайно опрятный и хозяйственный вид. Вязаная домашняя безрукавка из козьего пуха, фартук, зелёные тапочки… И пронзительные, вовсе не старушечьи глаза.

– Доброго тебе здоровья, баба Настя, – спешившийся со своего стального коня рыцарь неожиданно отвесил старушке довольно глубокий поклон.

– Здравствуй, здравствуй, Юрик, – баба Настя улыбнулась. – И ты здравствуй, Марина свет Борисовна.

И уже в который раз Марина подивилась необычайной мудрости собственного тела. Во всяком случае, сама бы она не додумалась изобразить необходимый поклон.

– Здравствуйте, бабушка Настя.

– Да вы проходите в дом-то, – старушка улыбнулась шире, демонстрируя отличные белые зубы. – Не май месяц, чай.

Она перехватила взгляд Марины.

– Это Ага балуется. Но я не возражаю, тринадцатый так тринадцатый. Всё не шестьсот шестьдесят шестой!

…

Огненные цветы в массивных платиновых вазах рдели, точно россыпь углей, стены, уходящие на головокружительную высоту, мерцали изнутри багровыми отсветами. Решётки на огромных, вдесятеро превосходящих нормальный человеческий рост стрельчатых окнах состояли из косо перекрещенных огненных лазерных лучей – да и вряд ли человеческий глаз смог бы смотреть на них… Весь дворец дышал жаром, будто кузнечный горн.

Шаги гулко отдавались под сводами, золотые големы-стражники, стоявшие в анфиладах и коридорах, почтительно застыли в сторожкой неподвижности. Шагавшее существо на первый взгляд издали напоминало обычного железного голема, но это только издали и на первый взгляд. Вблизи отличия были очевидны – тонкая ювелирная зернь украшала фигуру, в глазницах мерцали рубины… Да и сам металл, очевидно, не имел ничего общего с обычной сталью.

– Успеха, господин Вольфрамовый Голем, – сидевший за обширным золотым столом в конце анфилады истукан, в отличие от металлического собрата, был абсолютно прозрачен, разноцветные сполохи играли внутри, бросая вокруг колкие лазерные лучики.

– Успеха, господин Алмазный Голем. Великий Игва назначил мне это время.

– Да, господин Вольфрамовый Голем. Он примет вас с минуты на минуту. Прошу, располагайтесь.