Алексей Егоров - Необычный наемник

Эльф метнулся на меня стремительным броском, которому позавидовала бы любая змея. Он так и метил кривым ножом мне в шею, но промахнулся — я заранее отпрыгнул в сторону. Неудача Эвелера не остановила. Воспользовавшись тем, что я еще не успел подняться, он прыгнул мне на спину и занес клинок, который должен был решить мою судьбу. Не решил, я вовремя извернулся и защитил шею ладонью.

Нож эльфа вонзился в мою ладонь и слегка поцарапал шею. Такого нахальства от эльфа я стерпеть не мог. Сжав пальцы на лезвии, не давая Эвелеру ударить меня, я перекатился на бок, подмяв под себя противника.

Свободную руку я прижал к груди эльфа и ударил легким магическим зарядом. Между нашими телами вспыхнула молния, которая тут же погасла. Воздух посвежел, а Эвелер забился в конвульсиях. Мой удар пришелся прямо по сердечной мышце, он бы умер, если бы не обладал железным здоровьем аборигена Огненного Кольца. Я отобрал у поверженного противника нож и осмотрел свою ладонь. Прескверное зрелище, к счастью, я успел вовремя ограничить восприятие боли, иначе она мешала бы мне драться.

Ниже локтя рука ощущалась влажным сгустком холода, где-то на краю сознания была боль. Отбросив костяной кинжал Эвелера в воду, я выудил из сумки восстанавливающее зелье. Дорогая вещица, но если эти двоя решат атаковать меня снова, их может ждать успех. Выпив зелье, я нашел в сумке лечебную мазь и чистую тряпицу. Замотав рану, я осмотрелся.

Эвелер уже пришел в себя, но не спешил подниматься на ноги. Мой заряд вышиб из него дух, глаза эльфа походили на два едва тлеющих уголька.

— Э, брат, да ты пьян, как я погляжу, — съехидничал я.

Эльф не ответил, уверен, что он меня даже не видел. Жена же моего славного противника уже нашла то, что искала и успела спуститься вниз, застать финал нашей схватки.

— Леди, судя по вашему арбалету, вы золото так и не нашли? — я был сама галантность.

Внешне был.

Поганка решила нашпиговать меня болтами? Образ швеи ей не шел, ну никак! Женщина не спешила спускать курок, но зорко смотрела на меня, ее взгляд был продолжением арбалетной стрелы. Я не мог не отметить этого, женщина с оружием — это встречалось редко, потому и ценилось мною.

— О, несущая быструю смерть, уйми свой буйный нрав! Убери змею брони, — посоветовал я ей.

— Северная поэзия? — отозвалась она. — Она хороша только на языке первоисточника.

— Не могу спорить, но адекватного перевода на родной я не встречал. Быть может, вы знаете?

— Боюсь, что нет. Чтобы познать красоту ритмичного…

Она замолчала. Я тоже отметил абсурдность происходящего. Эвелер поднялся на ноги и, тяжело дыша, сказал:

— Отдай ему деньги, Ульвия, пусть уходит с миром.

— Он не быстрее стрелы!

— Мысль быстрее всяких стрел.

— Он, кстати, верно заметил, — добавил я.

Я ничуть не страшился стрелкового оружия. Стрелы летят по воздуху, а эта стихия покровительствовала мне. Не думаю, что Эвелер во время нашего краткого диалога мечей успел понять это, но интуиция его не подвела.

Женщина неуверенно опустила арбалет, но выглядела готовой в любой момент им воспользоваться.

— Так-то лучше, — сказал я. — Не хотелось бы валяться в грязи в третий раз, я и так похож на варвара. Не хватает только кружки хмельного. Не угостите?

Эвелер скривился, ничего не ответил и отправился на поиски золота. Справился с этой задачей он быстрее и успешнее жены. Похоже, что она и не собиралась искать звонкий металл, как неосмотрительно с ее стороны. Ведь чего проще — дай денег мне, и я уйду!

Эльф вернулся с холщовым мешком, в котором что-то звенело. Судя по звуку, это было как раз то, что я искал. Я улыбнулся, но через силу — тело расслабилось, боль пробилась к мозгу.

— Не бросай мешок, — предостерег я Эвелера, — принеси сюда, открой и засунь в него руку.

— Тут нет никакого обмана, — обиделся он.

Многие эльфы блюдут свой кодекс чести. Именно, что "свой". Кто-то любит травить конкурентов, кто-то этим никогда бы не стал заниматься. Эвелер из последних, но его жена вполне могла приготовить мне парочку сюрпризов. О, женское коварство — ты герой всех песен!

Эвелер исполнил мой приказ, а его жена даже не пискнула. Значит, ловушек не было.

— Будете пересчитывать? — скривившись, спросил эльф.

— Вот еще, я вам доверяю так же, как и себе! Оставь мешок и отойди.

Одной рукой я кое-как завязал горловину мешка, монеты в нем так и звякали, чем не мало раздражали меня. Стоять в пещере, где тебя пару раз чуть не убили, бороться с проклятыми завязками, что может быть унизительней? Эвелер предложил свою помощь, не из благородства, просто он хотел избавиться от меня.

— Может быть, вас подлатать? — ядовито спросила Ульвия.

— Спасибо, дорогуша, но я женщинам доверяю только свое мужское орудие. На большее вы не годны.

Это ее разъярило, она готова была медведицей взреветь и расстрелять мою жалкую телесную оболочку из своего могучего ржавого арбалета. Но сдержалась, да и Эвелер вовремя успел перехватить ее руку. Ульвия тяжело дышала, ее грудь ходуном ходила, а одета она была в одну лишь тунику, грязную и влажную. Прелестное зрелище.

Эти двое походили на жертв кораблекрушения, оказавшихся на необитаемом острове. В принципе, так оно и было, верно? Корабль судьбы Эвелера пошел ко дну, его вынудили покинуть родной дом, он учился жить самостоятельно в мире грязи. Для восточного эльфа-мага это было ужасно.

Женщина держала удар крепче, в ее взгляде читался вызов, который она бросала миру. А мир в данный момент был локализован в виде меня.

— Почему, Увеласа Дренен так ополчилась на вас? — задал я свой вопрос, когда мешок с золотом готов был признать меня хозяином.

Самый сладостный миг — деньги, идущие мне в руки.

— Не все ли тебе равно, наемник? — не особо учтиво спросила Ульвия.

Эвелер зашептал своей жене, он думал, что я его не слышу:

— Успокойся, не говори, пусть уходит.

— Я уйду — придут другие, — я пожал плечами.

Влюбленная парочка уставилась на меня. Мои слова клином врезались меж них, я пробился в их мир каким-то образом.

— Пусть так, справимся, — прошептал Эвелер.

— Со мной же не справились, без обид.

— Ты хочешь посмеяться над нами или тебе есть, что сказать? — прошипела Ульвия.

— Вам следовало взять имя — Игнис, пламенная. Было бы уместней.

Она промолчала. Я не ответил на ее вопрос потому что не знал ответа. Мне вспомнился сотник, встреченный мной по дороге. А я ведь так удивлялся его истории, эти же двое бросили на алтарь любви и достаток, и спокойствие, и даже жизни свои. Я мог это понять, но с другого края, так сказать. Уйти так просто, обобрав двоих несчастных? Я никогда не старался играть роль злого парня, хотя очень этого хотел. Мой цинизм основывался не на злости, а на легкости моего мышления. Я просто не видел необходимости переживать по пустякам.