Вольфганг Хольбайн - Цикл Дегона. Печать силы

— Шеннон!

Юный драконоборец поспешно махнул рукой, видя, что я собираюсь что-то сказать.

— Не сейчас, Роберт. Нам нужно убираться отсюда! Быстрее!

Отбросив канат, он подтолкнул меня, чтобы я шел вперед.

И все же я еще раз повернулся и взглянул вниз.

Осознав увиденное, я застонал. Тот несчастный, которого Шеннон столкнул вниз, уже исчез, а вместо него на земле бурлила огромная лужа раскаленной лавы, в центре которой извивалось ужасное червеобразное существо в пять раз больше того, что выползло из яйца.

Внезапно я понял, в чем суть этого ужасного лабиринта.

Но Шеннон не дал мне времени поддаться безумию и, схватив меня за руку, побежал вперед. За нами раздался целый хор возмущенных голосов, и, оглянувшись, я увидел дюжину людей в потрепанной одежде, ринувшихся к нам с разных сторон. Среди них был Дегон, и, несмотря на большое расстояние, мне показалось, что я вижу гневный блеск в его рыбьих глазах.

Достигнув конца лабиринта, Шеннон бросился в первый попавшийся переход, выбрав его из множества коридоров, пробитых в скале. Жар и свет остались позади, но я по-прежнему слышал яростные крики наших преследователей.

Казалось, этот путь будет бесконечным. Я вообще не понимал, как Шеннон ориентировался в полной темноте, и подумал, что он, возможно, и сам не знал, куда же мы бежим. Как бы то ни было, где-то через четверть часа голоса преследователей постепенно стихли. Наконец Шеннон остановился и, отпустив мою руку, оглянулся.

Я шатался от усталости, в легких горел огонь, а сердце выскакивало из груди.

Сев на камень, я закрыл лицо руками.

— По-моему, нам удалось оторваться, — произнес Шеннон.

Его голос звучал взволнованно, и в нем слышался страх.

С трудом подняв глаза, я провел тыльной стороной ладони по лбу и попытался что-то сказать, но с моих губ сорвался лишь стон.

Шеннон взглянул на меня и, улыбнувшись, опять сосредоточил свое внимание на коридоре. Казалось, он прислушивается, но я был уверен, что на самом деле он использует другое зрение.

— Откуда, черт подери, ты взялся? — наконец выдавил я.

— А что, это имеет значение? — усмехнулся Шеннон. — Я здесь, и этого достаточно, не так ли?

— Не так, — тяжело дыша, ответил я. Каждое слово давалось мне с трудом. — Ты…

— Я больше не служу Некрону, если тебя это беспокоит, — перебил меня Шеннон.

Внезапно он ухмыльнулся и чем-то напомнил мне маленького мальчика.

— Считай, что я уволился. Условия работы у старца меня больше не устраивают.

Но шутливый тон юноши меня не обманул.

— Ты что, сбежал? — спросил я.

Шеннон кивнул, и улыбка на его губах погасла.

— Да, — сказал он. — У меня не было выбора. Если бы я этого не сделал, Некрон убил бы меня. Мне нужна помощь, Роберт.

— Ох. — Я хотел улыбнуться, но у меня получилась лишь жалкая гримаса. — До этого момента у меня было такое ощущение, что все обстоит совсем наоборот. Что, черт побери, все это значит?

Немного помолчав, Шеннон начал свой рассказ. В его голосе было столько тревоги, что у меня мурашки побежали по коже.

— Я сбежал не только потому, что боялся за собственную жизнь, Роберт, — признался юный маг. — Жизнь одного человека мало стоит. Здесь же речь идет о большем. Не только о ТУЛЬСАДУУНАХ Дегона или жизни этого острова. Возможно, речь идет о выживании всего человечества.

— Ты преувеличиваешь, — охрипшим голосом произнес я, но Шеннон, пафос которого пугал меня, лишь покачал головой.

— Хотел бы я, чтобы это было так, — сказал он. — Некрон и Дегон — безумцы. Они знают об опасности того, с чем имеют дело, но не обращают на эту опасность внимания. ВЕЛИКИЕ ДРЕВНИЕ и ТУЛЬСАДУУНЫ — враги, и их вражда старше нашего мира. Дегон говорил тебе о том, что ТУЛЬСАДУУНЫ служат ВЕЛИКИМ ДРЕВНИМ? В определенном смысле это так, но я бы скорее назвал их рабами. Когда-то они были враждующими народами, а потом ВЕЛИКИЕ ДРЕВНИЕ поработили ТУЛЬСАДУУНОВ. Да, ТУЛЬСАДУУНЫ — слуги, но, будь у них шанс сбросить ярмо господства, они напали бы на ВЕЛИКИХ ДРЕВНИХ, будто толпа изголодавшихся волков. И если они проснутся раньше своих господ, то такая возможность у них появится.

От этих слов я вздрогнул. Я не знал, говорит ли Шеннон правду, так как заклятие Тергарда по-прежнему блокировало мои магические способности, и все же то, что я сейчас услышал, заставило меня замереть от ужаса.

— Так, значит, на этом острове…

— Находится вторая из СЕМИ ПЕЧАТЕЙ СИЛЫ, — закончил за меня Шеннон. — Если Дегону удастся сломать ее, ТУЛЬСАДУУНЫ проснутся, Роберт. И тогда произойдет то, что по сравнению с нашей предыдущей борьбой покажется увеселительной прогулкой. ВЕЛИКИЕ ДРЕВНИЕ не потерпят того, что их заклятые враги попытаются обрести новую силу. — Он помолчал, давая мне возможность осмыслить эти слова, а затем, понизив голос, продолжил: — Грядет война богов, Роберт. Когда-то они уже опустошили этот мир. Когда-то они уничтожили то, что природа создавала миллиардами лет.

Я хотел ответить ему, но от волнения у меня перехватило дыхание. Перед моим внутренним взором возникли ужасные картины: я представил себе, как ТУЛЬСАДУУНЫ, чудовищные хтонические божества с огненными телами, выползают из-под земли; как их миллионная армия заполняет этот остров, а затем море и все континенты. Да, Шеннон был прав. Грядет война, столкновение, во много раз превосходящее границы представимого.

Война богов.

И судя по всему, было лишь два человека в этом мире, которые могли воспрепятствовать этому. Поборов усталость, я взглянул на Шеннона. — Ты знаешь, как отсюда выбраться?

Шеннон кивнул.

Мы двинулись в путь. У меня возникло странное чувство, которого мне уже давно не хватало. Оно успокаивало, несмотря на охвативший меня ужас.

Это было осознание того, что я нашел друга.

КНИГА 2

Кукла была маленькой, не больше ладони. Причем она была изготовлена настолько грубо, что в ней вообще едва можно было различить человеческие черты. Тело, руки и ноги куклы были сделаны из тряпичных мешочков, сшитых друг с другом неровными стежками, а голова представляла собой неправильной формы шар, на котором небрежно были прорисованы глаза, нос и губы. Вот только волосы куклы были сделаны с необычайной аккуратностью: в пучке выкрашенной в черный цвет соломы, прямо над левым глазом, белела искусно вплетенная прядь.

Человек в деревянной маске тщательно осмотрел куклу вуду. Он был очень высоким, не великаном, конечно, но при этом достаточно рослым, чтобы бросаться в глаза на фоне местного населения. Всю его фигуру скрывала вышитая яркими нитками церемониальная туника, достававшая ему до пят. Деревянная маска кошки полностью скрывала его лицо, а на руках были коричневые перчатки с пришитыми к ним когтями пумы.