Роб Макгрегор - Индиана Джонс и Дельфийский оракул

Инди уже минут десять неторопливо записывал на листке бумаги перевод рукописи. Хотя на следующей странице можно было найти и перевод на английский, ему хотелось проверить свои способности. Он не знал смысла лишь трех слов, и теперь домыслил их значение, исходя из контекста. Инди подул на бумагу, высушивая чернила, и положил авторучку на стол.

– Ладно, посмотрим, – пробормотал он, поднося бумагу к свету. Насколько можно судить, рукопись отвечает на вопрос, почему предсказания оракула зачастую оказывались двусмысленными. Инди негромко зачитал перевод вслух:

– «Ибо оракул вопрошают не какие-нибудь отдельные особы по поводу покупки раба или прочих личных вопросов, но весьма могущественные граждане, короли и деспоты, притязания коих весьма обширны. Они ищут божественного совета по судьбоносным решениям. Разгневать либо огорчить сих людей грубой правдой, не отвечающей их упованиям, не принесло бы проку жрецам оракула».

Инди перевернул страницу, и увидел, что на этом текст не кончается. На сей раз он начал переводить с листа, не записывая. Как ребенок, научившийся читать по слогам, он медленно, с запинками, разбирал текст.

– «Что касается ответов… даваемых обычным людям, порой бывает разумно сообщать, что таковые… скроются от своих угнетателей или… избегут врагов. Таким образом, оные потеряются в… околичностях и… велеречивости оракула, смысл коих сокрыт от прочих, однако всегда может быть постигнут… тем, кого они касаются, если он потрудится распутать их».

«Смахивает на заявление политика, объясняющего, почему он не выполнил предвыборных обещаний», – подумал Инди, переворачивая страницу. Пробежав глазами английский перевод, он улыбнулся. Точность собственного перевода порадовала его; теперь он не сомневался, что сможет перевести надпись на доске, ожидающей его в разломе. Ну, если Дориана покончит с проволочками, он со своей задачей справится.

Инди извлек карманные часы и сверился с ними. Испарения каждый раз поднимались ровно двенадцать минут, потом рассеивались, а длительность пассивных периодов постепенно увеличивалась. В первый раз интервал составил три часа пять минут. В следующий раз до извержения прошло три часа одиннадцать минут. Они быстро сообразили, что с каждым разом интервал увеличивается на шесть минут. Однако и сегодня, на третий день пребывания в Дельфах, Дориана настаивала на продолжении измерений.

Инди наблюдал за разломом с часу дня. Испарения закончились в 4 часа 16 минут; теперь должен последовать интервал в четыре часа пять минут. Если график сохранится, то следующий раз газы пойдут через восемнадцать минут, в 8:З9 вечера.

«Какая ирония!» – усмехнулся он. Бросить занятия посреди семестра, чтобы превратиться в цепного пса возле дырки в земле. А ведь речь шла о единственном шансе в жизни! Хорош шанс! Хорошо хоть, можно помечтать об обеде. В девять придет смена, и он отправится в деревню.

Инди протянул руки над согревающей хижину жаровней. Согревшись как следует, он откинул закрывающий вход полог. Затем потянулся за лежащей на столе шляпой, но локтем задел фонарь, опрокинув его. Тот покатилась к краю стола. Инди ринулся следом и успел подхватить фонарь, когда тот грозил вот-вот скатиться на пол.

Осторожно установив фонарь посреди стола, Инди убрал руки.

– Вот так и стой.

Он сделал шаг назад, каблуком наступив на край жаровни. Она подскочила, как катапульта, разметав раскаленные угли по полу; те заскакали по всем углам.

Инди ругнулся и принялся отфутболивать угли один за другим к центру хижины, а оттуда – на улицу. Потом огляделся, настороженно принюхиваясь.

Дым!

Вдруг у основания стены рвануло пламя. Инди сбил его курткой, отыскал тлеющий уголек и пнул его за дверь. Затоптав тлеющие искры, он стал размахивать пологом, чтобы выгнать дым. Приток воздуха раздул незамеченную искру, и стена занялась вновь.

– Чтоб тебя!… – гаркнул Инди, схватил с пола галлоновый кувшин с водой и выплеснул ее на стену. Убедившись, что искр больше нет, Инди поднес фонарь к стене, чтобы оценить нанесенный ущерб. Несколько квадратных футов стены обгорело дочерна, хижина провоняла дымом, но в целом строение не пострадало. Меньше всего ему хотелось под конец своей вахты спалить эту хижину.

Но с другой стороны, Дориана вряд ли стала бы возражать против подобного исхода.

Эта слаженная из веток, перьев и пчелиного воска хижина как бы воспроизводила первый дельфийский храм и воплощала в жизнь первую часть плана Стефаноса Думаса по воссоединению прошлого с настоящим, дабы сделать руины более понятными и интересными для неискушенных в науке посетителей. Думас с помощниками выстроили ее неподалеку от храма незадолго до землетрясения, во время которого она осталась невредимой.

Сразу по прибытии, когда Думас повел их к расщелине, Дориана задержалась у хижины, осмотрела ее и справилась у Думаса, что сие означает. Выслушав разъяснения, она рассмеялась.

– Значит, вдобавок к археологии, ты еще и рекламный агент? Разве этому я тебя учила, когда ты был моим студентом?

– Ну, не совсем, но…

– Более того, Стефанос, я учила, что туристы – дорогостоящая помеха в работе. Реклама отнимает средства, необходимые для исследований, а если позволить им тут копаться, туристы уничтожают нашу работу.

Думас поначалу опешил от столь резкой критики, но быстро оправился.

– Доктор Белекамус, в общем, сюда прибывает весьма важный турист. Король собственной персоной. Вы, несомненно, согласитесь, что доставить ему удовольствие – идея славная.

Дориана отвернулась от хижины и секунд пять смотрела в сторону храма. Инди был поражен ее самообладанием. Должно быть, решила, что поездка короля в Дельфы связана с шатким положением ее семьи и ее собственным возвращением.

Но обернувшись, Дориана уже улыбалась.

– Выходит, все как-то сразу – и появление испарений, и приезд короля.

– И ваш тоже, – добавил Думас.

– Да. И мой. Ну, расскажи-ка мне об этих испарениях.

Думас сообщил, что за день испарения поднимались трижды, и выбросы происходили с интервалом от двух с половиной до трех часов.

– Ладно, устроим в хижине наблюдательный пост и приглядим за испарениями, – сказала она.

Думас было запротестовал – мол, хижина строилась не для того, – но Дориана тут же напомнила ему, что он сам выслал ей после землетрясения просьбу о помощи.

– Раз уж я ради этого примчалась сюда из самого Парижа, позволь мне, Стефанос, работать так, как я считаю необходимым. Ясно?

Думас быстро пошел на попятный, и с этого момента стало ясно, что пока Дориана в Дельфах, руководит здесь она.

Инди надел шляпу и вышел наружу. Руины заливал лунный свет, освещая колонны храма Аполлона, камни и остатки древних стен. Резко возносящийся склон горы позади храма прятался в тени, навевая мрачные предчувствия. Инди потер окоченевшие руки, разгоняя кровь, и двинулся к храму.