Юлия Набокова - Шерше ля вамп

— Прекрасные дамы, — процедил он с улыбкой и ощупал меня зорким взглядом тусклых зеленых глаз. Обычно зеленые глаза красивы, как свежая зелень альпийских лугов, как изумрудные воды тропического острова, как бирюзовая гладь озер. Но любоваться глазами незнакомца желания не возникало, от них хотелось скорее отвести взор и отряхнуться. Как от чего-то грязного, липкого. Это была даже не пожухлая трава, не тусклая топь болота, а что-то еще более мерзкое. — Мы уж вас заждались! — Фальшь в его голосе была такой же броской, как и огромный бриллиант на одном из колец. Притворная любезность и подлинный алмаз размером со сливу — в этом что-то есть. Что-то фантасмагорическое.

— Ипполит, — принужденно засмеялась Вероник, — ты же знаешь…

Отчаянно захотелось ему надерзить, и не успела я спохватиться, как с моих губ уже сорвались слова, перебивая оправдания мексиканки:

— На выезде из Парижа были пробки.

Вампир не выказал удивления такой чудовищной лжи, но и в долгу не остался:

— А в магазинах Парижа остались только красные платья?

— Почему же, — невинно отозвалась я. — Просто этот цвет мне к лицу. Вы не находите?

Наши взгляды скрестились, как шпаги дуэлянтов. Публика настороженно замерла. По открытой спине скользнул холодок, но я только еще выше вздернула подбородок.

— Мадемуазель, вы просто обворожительны. — Фальшь в его голосе достигла максимума, так же как и неприязнь в глазах.

— Жанна. Меня зовут Жанна.

— Несказанно приятно. — Его рука метнулась ко мне, как плеть, и прежде, чем я успела уклониться, он схватил в плен мою ладонь и коснулся ее ледяным светским поцелуем. — Позвольте представиться. Ипполит Сартр.

Тот самый, вспыхнула я, вспомнив слова дворецкого Бернара, и невольно выдернула руку. Впрочем, он меня и не держал. Однако моя реакция не осталась незамеченной: Ипполит метнул на меня настороженный взгляд инквизитора.

Плесень, поняла я, встретившись с ним глазами. Глаза Ипполита Сартра были похожи на старую, прогнившую плесень, которую обнаруживаешь на забытой в хлебнице булке, вернувшись из отпуска, и при виде которой к горлу подступает тошнота.

— Сартр, — сказала я, чтобы хоть что-нибудь сказать, — что-то знакомое. Уж не тот ли самый, что… — Я запнулась, пытаясь вспомнить, о каком же Сартре я слышала — певце или музыканте?

— Не тот самый, — с достоинством произнес вампир. — А его потомок.

— О! — Я изобразила вежливое удивление. — Я большая поклонница… работ вашего деда.

Заминка в моей речи была секундной, но и она не укрылась от зоркого Ипполита.

— Приятно слышать. И каких же?

Он уставился на меня с видом экзаменатора, собирающегося подловить нерадивого студента.

— Ранних, — с вызовом ответила я, чувствуя, как на меня смотрят все собравшиеся в зале и каждый из них мечтает, чтобы Ипполит посадил меня в лужу. Не дождутся! Кем бы ни был этот неизвестный мне предок, музыкантом ли, художником, артистом, его творчество можно разделить на периоды. Если только он не политик или военный! Но блефовать так блефовать. — В ранних работах есть душа, а в поздних — один профессионализм, — тоном знатока выдала я.

— Интересная трактовка. — Он оценил мой блеф. — Как-нибудь побеседуем об этом поподробнее, если вы не против? А пока не смею отнимать прелестную гостью у жаждущей с ней знакомства публики. Приятного вечера. — Он склонил голову и отступил, оставляя нас с Вероник один на один с толпой черных фраков и черных платьев.

Сколько же их тут! Я с любопытством окинула взглядом парижан. Одетые с иголочки мужчины, затянутые в черный шелк и бархат женщины. Казалось, все черные платья изо всех модных коллекций собрались в зале. Вот строгий черный бархат с узкой юбкой, миниатюрная хозяйка которого похожа на перевернутый бокал для шампанского, а ее прическа и лицо… Неужели Вивьен Ли? Нет, просто похожа. Вот собранный в сложный силуэт черный атлас, придающий хрупкой шатенке сходство с орхидеей. Вот маленькое черное платье на высокой блондинке с ногами от ушей. Такие ноги грех не продемонстрировать! А вот похожая на монашку дама в черном балахоне, которая смотрит на меня с явным осуждением. Ее сутулая соседка — натуральная ворона. Только клюва не хватает. А вон та взъерошенная брюнетка с короткой стрижкой, в накинутом на плечи черном боа и в платье силуэта колокольчик, — вылитая попугаиха. Вот умопомрачительная брюнетка с эффектным декольте, а вон задрапированная, как мумия в саван, каланча с длинным носом. Чуть поодаль — шатенка в платье-баллон, которое совершенно не идет к ее коренастой фигуре и полным ногам. А вот роковая красавица в платье с разрезами до бедра, которые магнитом притягивают мужские взгляды.

Собравшиеся — в основном европейцы, белокожие и смуглолицые, но почти все брюнеты. Наверное, среди них много итальянцев и испанцев. Я уже успела заметить, что парижане похожи на своих соседей со Средиземноморья. В сравнении с многонациональной московской тусовкой экзотических лиц здесь единицы: парочка афроамериканцев — держится особняком; статный араб — по гордому виду шейх, не меньше! — обнимает за плечи миловидную голубоглазую блондинку; прехорошенькая азиатка — вытаращилась на меня так, что ее узкие от природы глаза сделались похожи на очи мультяшек из анимэ. Знаменитостей меньше, чем в Москве. Я опознала французского писателя, недавно приезжавшего в Россию, забытую солистку русской поп-группы, итальянскую актрису, пик славы которой пришелся на конец девяностых. А это неужели… Я взволнованно зарделась при виде испанского певца, песнями которого заслушивалась в школе. Знойный мачо с тех пор совсем не изменился. Интересно, а в мою честь запланирован концерт, как тогда, в Москве? Я бы не отказалась послушать кумира моей юности вживую. Интересно, а он все так же страстно трясет бедрами? Заметив мой взгляд, горячий испанец игриво повел бровями, а на его подбородке образовалась ямочка, которую я до дыр зацеловала на плакате, когда-то давно висевшем в моей комнате. Смешавшись, я отвела глаза. Еще несколько лиц показались знакомыми, но я так и не вспомнила имен. Возможно, звезд здесь все-таки не меньше, просто я не знаю тех, кто пользуется известностью во Франции.

— Что ж, господа, — Вероник хлопнула в ладоши, — вы, наверное, проголодались?

Я встревоженно покосилась на нее. Надеюсь, в мою честь не запланировано никакое жертвоприношение с дальнейшим распитием свежей крови?

— Давайте пройдем к столу, — предложила Вероник и двинулась через зал к арке, ведущей в соседнее помещение.

Вампиры словно только и ждали приглашения — загудели и хлынули следом за нами. Не удержавшись, я бросила взгляд через плечо. Темная волна фраков и платьев — то ли стая ворон, то ли траурная процессия, то ли свита черной королевы.