Олег Дивов - FANтастика

— Одинаковые. Только живущие в разных очагах. И даже если наш собственный костёр погаснет, мы сможем вернуть его душу. Мы же знаем, где её взять…

— Дедушка, а человек может разделить душу?

Может, подумал Шервуд Вольф. Не всякий человек, конечно. Но Рикки, внук шамана рода Ястреба, может разделить душу и отправить её половину на три десятилетия назад.

Если бы не драка между сезонниками из дубильной мастерской Кеннергартера и проезжими погонщиками скота, Макдаф безмятежно проспал бы до утра. К несчастью, они с Мартой жили через переулок от дубильни, а махалово снаружи гремело нешуточное. Поэтому Макдафу пришлось одеться, выйти на улицу и применить власть. Двоих драчунов, самых безбашенных, одного ковбоя и одного дубильщика, он именем закона арестовал и приказал им отправляться в офис шерифа.

И сам пошёл следом.

Кандалы, брякнув чугунной цепью, упали на пол.

— Всё, — сказал Вольф. — Уходим.

И протянул Рикки его кольт.

— Так сколько, говоришь, тебе сейчас?..

Вольф усмехнулся:

— Пятьдесят пять.

Рикки присвистнул:

— Так ты тридцать четыре года волок лямку только для того, чтобы сегодня выпустить меня из кладовки?!

Вольф кивнул.

— Чем не смысл жизни? Простой и ясный… — Он взглянул на Кольта и вдруг невольно поморщился.

— Идиотство. Я бы так не смог.

Вольф выглянул за дверь, проверяя улицу.

Макдаф издали заметил, что свет в конторе не горит. Это было странно — Вольф, если оставался там на ночь, всегда держал лампу зажжённой. Но в окнах было темно. Макдаф насторожился, приказал обоим арестованным сесть на деревянный тротуар, рывком расшнуровал кобуру и, стараясь ступать как можно тише, пошёл ко входу в офис.

Если бы не собаки, беглецов, конечно, не догнали бы. Но у Джонсона оказалась наготове отличная свора, с которой он ходил отстреливать койотов, и вышколенные псы; разу взяли свежий след.

Но даже от такой погони беглецы на хороших лошадях могли уйти — если бы не Кольт.

Парень вдруг рванул поводья, повернул коня и погнал его к возвышающемуся неподалёку обрывистому холму, который обозначился по левую руку на фоне светлеющего неба.

— Сейчас мы их сделаем! — крикнул он.

— Куда?! — заорал Вольф.

Он натянул поводья, длинно выругался, секунду поколебался, но затем все-таки поскакал вслед.

Рикки присел за камнем на вершине холма, сбросил куртку справа от себя и принялся один за другим выдавливать на неё боезапас из патронташа, поглядывая поверх укрытия на светлеющую степь.

— Щенок! — Вольф спрыгнул с коня. — Я тебя не за тем от петли спас!..

— А зачем ещё? — удивился Рикки. — Знаешь, дедуля, ты меня начинаешь доставать… Да ладно, плюнь, сейчас мы их пугнём слегка и поедем за моим серебришком… Да не ссы ты так! Завалим парочку, остальные наложат в штаны и побегут домой обтекать. Так всегда бывает.

Вольф вспомнил ограбление в Сокорро. Тогда он отстрелялся из укрытия от двух десятков местных, севших ему на хвост, положив при этом пятерых и не получив ни единой царапины. Его тогда звали Рикки, и он был самым тихим, самым неуловимым, самым везучим молодым негодяем на границе Аризоны и Нью-Мексико.

Он вспомнил ту жизнь. Он вспомнил пьянящую волю, доступных женщин в дешёвых борделях, сумасшедшую, вечную, безжалостную погоню за удачей. Он вспомнил, что доверял тогда только самому себе и всегда был чертовски аккуратен со свидетелями.

И случайными сообщниками.

Вольф успел снять «спрингфилд» с предохранителя, но парень стремительно метнулся в сторону и, совершенно не целясь, выстрелил.

Второй выстрел находившиеся в полумиле от них горожане приняли за отзвук первого.

Висящие над восточным горизонтом облака увидели солнце.

Но ни Рикки по прозвищу Кольт, ни Шервуд Вольф этого восхода уже не увидели.

Елена Хаецкая

Из цикла «Тролли в городе»

Сказки подменышей

Жила одна женщина. У нее не было детей. И чем больше она желала детей, тем больше их у нее не было.

Сперва она мечтала о маленькой дочке. Чтоб волосы у нее были как пружинки, толстые и в любой миг готовые свернуться змейками и, распрямившись, нанести удар. А глаза чтобы темные и посередине зрачка — звездочка. Вот такую дочку хотела бы иметь эта женщина.

Но дочка все не рождалась, и женщине было одиноко.

Женщина жила в большом городе, там никто не обращал внимания на то, что у нее нет детей. Поэтому у женщины хватало времени мечтать дальше. И она стала думать о другой дочке.

Эта вторая дочь выглядела старше первой на несколько лет. «Красивая и странная девочка», — думала женщина, представляя себе ее длинное лицо, узкие желтые глаза и острые скулы. Она воображала себе вторую дочь до тех пор, пока та не стала такой же реальностью, как и первая.

Теперь у женщины не было уже двоих детей, но на этом она не остановилась, хотя и понимала, что избранная ею стезя весьма опасна.

Ей придумался сын, белозубый мальчишка, который — редкое свойство! — просыпался всегда в хорошем настроении, даже если его будили насильственно. Он был храбрый и, кстати, почему-то любил кошек.

Последнее обстоятельство немало озадачивало женщину. Сама-то она кошек терпеть не могла. Но уж коль скоро сын их любит, следовательно, он — не плод воображения (ну в самом деле, для чего ей такое выдумывать!), а действительное существо. Матери остается лишь высвободить его из небытия и, взяв за крепкую смуглую руку, привести в этот мир, где, к слову сказать, полным-полно всяких кошек.

Но и сын никак не рождался, хотя в нем женщина не сомневалась даже больше, чем в дочерях.

У нее было теперь трое детей, и никого из них до сих пор не было, отчего горе женщины стало почти невыносимым.

Но она худо-бедно справлялась со своими печалями и ходила на работу, в продуктовые магазины и домой, где не ждали ее две дочки и один смешливый сын.

Когда она почувствовала, что начинает мечтать о четвертом ребенке, то не на шутку перепугалась. «Это уж слишком, — подумала женщина, — я ведь могу и не выдержать. Нужно выяснить, как это делается в большом городе у людей».

И она отправилась на рынок.

Она нарочно отправилась на рынок, а не в продуктовый магазин, чтобы по дороге ей пришлось смотреть по сторонам.

Обычно она вообще не замечала, где идет и с какими людьми сталкивается, потому что всегда ходила одним и тем же путем, а это не требовало от нее никакого внимания. Но на сей раз, решила женщина, все будет иначе. Она попробует рассмотреть окружающих и угадать, как они справляются со своими обстоятельствами.