Кэтрин Ласки - Тень

— Я пойду с тобой, — решительно заявил Брангвен.

— Но ты же боишься Сарк.

— Еще больше я боюсь, что ты споткнешься или потеряешься.

— Но сейчас я острее чую запахи.

— Ты не сможешь различить яму по запаху и не найдешь носом дорогу к Сарк, — заметил Брангвен.

— Пожалуй, ты прав. А как же дети? Кто позаботится о них?

— Тетя Дарагх, конечно же.

— Она так строга.

Брангвен хотел сказать, что не так уж строга, как была сама Мораг, но промолчал.

Итак, решение было принято. На заре они пойдут в Топь и найдут пристанище Сарк.

Глава семнадцатая

Желудок Гвиннет

На рассвете, в тот же час, когда Мораг со своим супругом отправились в Топь, со скалистого выступа в Кольце Священных вулканов взлетела Гвиннет. Поиски углей прошли удачно, и за месяц она собрала прекрасную коллекцию. Только все это время у нее из головы не выходила та страшная сцена, невольной свидетельницей которой она стала у каменистой гряды. Отчаянный предсмертный крик малькада и звук раздираемой плоти преследовали ее по ночам. Если бы Священной стражей командовал прежний фенго, Гвиннет обязательно поговорила бы с ним о том случае, но сейчас новым фенго стал волк по имени Финбар, а с ним она была не настолько близко знакома.

«Пожалуй, стоит посетить Саркиз-Топи, — подумала Гвиннет. — Я ведь сова-кузнец, у меня теперь немало бонков, а Сарк любит горящие угли». Отец Гвиннет и отец ее отца, насколько она помнила, всегда обменивались с Сарк угольками. Многие говорили даже, что Сарк гораздо охотнее общается с совами, чем со своими сородичами.

Сарк только что достала из гончарной печи горшки, как перед ней приземлилась Гвиннет.

— У меня есть несколько превосходных бонков, мадам.

Обращаясь к Сарк, совы обычно называли ее «мадам». Ей это определенно нравилось. Если бы не нравилось, она бы не преминула об этом сказать.

— И второсортные есть?

— Да. Только зачем они вам?

Сарк повернулась и внимательно посмотрела на Гвиннет.

— Совы-кузнецы и совы-угленосы считают, что чем горячее, тем лучше. И это понятно. Ты же, Гвиннет, сова, которая имеет дело с металлами, а я имею дело с глиной и глазурью. Изготовляю я их из молотых костей, песка и минералов, которые нахожу в реке и превращаю в пыль. Настоящий мой секрет — это не состав смеси, а температура, при которой ее следует готовить. Отгадай, что мне требуется для нужной температуры?

— Что?

— Погадки. То, что вы называете отходами.

— Вы имеете в виду эти белые липкие комки?

Гвиннет была изумлена. Совы чрезвычайно гордились своим особым пищеварением, и некоторые даже называли этот процесс благородным.

— Иногда да. Но за этими белыми липкими комками — особенно за теми, что оставляют чайки, — мне ходить далеко.

Сарк наклонилась и толкнула лапой сухую лосиную лепешку.

— Фу!

— Не фукай! Прости, но совам не дано учуять по запаху ценный навоз.

Волчица принялась разламывать лосиную лепешку на кусочки.

— Этот лосиный навоз горит медленно и равномерно. С его помощью я сделаю красивую глазурь, какую ты в жизни никогда не видела.

Сарк замолчала и снова обратила свой взор на Гвиннет. Бегающий глаз волчицы скакал по сторонам, словно живя своей жизнью, но другой внимательно рассматривал сову.

— Эй, да с тобой что-то не то. Что случилось?

— В каком смысле?

— Ты выглядишь взволнованной. Даже больной, как будто тебя вот-вот вырвет. И вовсе не потому, что я тебе прочитала целую лекцию о навозе. Судя по твоему виду, ты словно… Как это называется, когда из вас вместо сухих выходят влажные погадки?

И, не дожидаясь ответа, Сарк снова принялась внимательно изучать свою посетительницу.

«Великий Глаукс, — подумала Сова. — Как она догадалась?» Вот уж действительно мудрая волчица, не похожая на других. Не то чтобы другие волки были такими уж глупыми, но Сарк по своей догадливости вполне могла бы сравниться с целительницами Великого Древа, к которым совы прилетали, когда серьезно заболевали. От нее ничего не скроешь, сколько ни старайся.

Вспоминая о том, свидетельницей чему она стала у каменистой гряды, Гвиннет чувствовала, как к горлу подступает комок. Теперь же она не сдержалась и срыгнула.

— Ой, извините, мадам! Я не хотела!

— Не смеши меня! — отозвалась Сарк. Она подобрала комок, положила его сверху лосиной лепешки и слегка придавила. — Ты же не против?

— Не против чего?

— Того, что я использую твою погадку. У меня в печи получается такое интересное сочетание… Как бы выразиться… Весьма подвижное и необычное. Ты даже не представляешь, как долго я пыталась получить матовую бирюзовую глазурь.

Гвиннет не имела ни малейшего представления, о чем говорит Сарк. Но у них было кое-что общее — пристрастие к красоте и любовь к искусству.

— Да, конечно, — сказала она.

Положив навоз и погадку в печь для обжига, волчица снова повернулась к сове.

— Теперь, когда ты выглядишь немного лучше, пора поведать, что же тебя так заботит.

Гвиннет вздохнула поглубже.

— Я здесь по поводу малькада.

— Только не говори, что… — Сарк было подтянула шкуру для Гвиннет поближе к огню, но резко остановилась. Замер даже ее блуждающий глаз. — Зачем сове интересоваться малькадом, кроме, разумеется, очевидного?

Гвиннет в негодовании встопорщила перья.

— Потому что тем малькадом раньше всяких сов, лис, кугуаров или лосей заинтересовался волк.

Теперь уже на загривке у Сарк шерсть встала дыбом.

— Ты хочешь сказать, что за малькадом вернулась мать?

— Нет, не мать. И щенок не стал добычей других животных.

— Ты хочешь сказать… — от изумления Сарк даже потеряла дар речи.

— Да. Малькада зверски убили.

Непослушный глаз Сарк бешено завращался, ноги задрожали и едва не подкосились.

— Неудачная шутка, — заметила она, в глубине души понимая, что сова говорит правду. Никому бы в голову не пришло шутить на такие темы. Опустившись на шкуру и переведя дыхание, она добавила: — Ничего подобного не слышала! Ну ладно, расскажи, что ты знаешь.

Волчица была в курсе, что ушные щели для масковой сипухи — самый важный орган чувств.

И Гвиннет рассказала.

Когда Сарк наконец-то поднялась, чтобы добавить в костер хворосту, огонь в пещере уже почти потух.

— Вам точно не нужен бонк? — поинтересовалась сова, просто для того чтобы прервать неловкое молчание, с которым Сарк встретила ее рассказ.

— Нет, — пробурчала Сарк. — Зачем тратить бонк на очаг? У меня же мех, не забывай. Мне не нужен такой горячий огонь.