Пепел на ладонях - Александр Науменко
Иван задумчиво протирал стойку, которая потеряла свой блеск ещё до катастрофы. На полках за ним находились пустые бутылки, больше для вида, чем для дела. Настоящие запасы прятались в подвале.
Юля и Вовка сидели за одним из столиков, в углу. Девушка молчала, задумчиво глядя на свои руки, а мальчик, с любопытством исследовал интерьер. Он постукивал пальцами по столу, будто пытаясь вспомнить какую-то мелодию.
Иван налил мутноватый ананасовый сок в три стакана и поставил их перед собой. Затем, вздохнув, взял один из них и кивнул Юле:
— Выпей. Это не яд.
Девушка оторвала взгляд от своих рук и посмотрела на стакан. Запах от жидкости был резким, но вовсе не неприятным. Пахло самогоном и чуть-чуть ананасом. Она осторожно взяла его, но пить не стала.
— А у вас тут… уютно, — вдруг сказал Вовка, разрывая тишину. — Как будто ничего и не случилось.
Иван усмехнулся. Его обветренное лицо на мгновение смягчилось.
— Уютно? — переспросил он. — Ну, если не считать холода, голода и того, что свет теперь только от свечей.
Он указал на огарок, который стоял на стойке.
— Но спасибо за комплимент, дружище.
Мальчик щербато улыбнулся. Юля, наконец, подняла глаза на Ивана. Её взгляд был серьёзным.
— Зачем вы нас приютили? — спросила она тихо. — Ведь сейчас каждый сам за себя.
Иван пожал плечами, облокотившись на стойку.
— А если бы я вас прогнал, что бы с вами стало? — ответил он вопросом на вопрос. — Я не могу просто смотреть, как люди страдают. В конце концов, даже в этом хаосе мы остаёмся людьми.
Девушка не ответила. Она опустила голову, а её плечи слегка поникли. Мужчина заметил, как она сжала стакан, будто пытаясь согреться от шестидесяти градусов через стекло. Мальчик, тем временем, продолжал изучать бар, попивая сок.
— Здесь, наверное, раньше было весело, да? — вдруг спросил он.
— Весело? — ухмыльнулся Иван, вспоминая. — О да, было весело. Здесь играла музыка, люди танцевали. На веранде у моря мы устраивали вечеринки. А потом…
Он замолчал, глядя куда-то в пустоту. Вовка, заметив тишину, спросил:
— А потом всё это исчезло? — спросил мальчишка, залпом допивая сок.
— Потом всё изменилось, — коротко ответил Иван. — Но знаешь, парень, мир — он ведь не только снаружи. Он ещё и внутри нас. И если внутри всё разрушено, то никакой бар, никакая музыка уже не помогут.
Юля подняла голову, и её взгляд слегка оживился.
— А если внутри ничего не осталось? — спросила она почти шёпотом.
Мужчина посмотрел на неё. В его глазах мелькнула искра, то ли сострадания, то ли ещё чего-то.
— Тогда нужно что-то создать. Даже если вокруг одни руины.
Он взял свой стакан, поднял его, словно предлагая тост.
— За то, чтобы у нас хватило сил.
Юля неохотно улыбнулась и, наконец, сделала небольшой глоток. Её лицо исказилось от крепости напитка, но она ничего не сказала.
— А что это было? — спросил Вовка, показывая на её стакан.
— Секретный рецепт, — с улыбкой ответил Иван. — Называется «Барменский самогон с ананасовым соком». Когда-нибудь, если всё это закончится, я снова открою свой бар. И у меня будет лучшее меню на всём побережье. А пока… пока приходится довольствоваться тем, что есть.
Он вновь посмотрел на Юлю. В её глазах появилась тень надежды.
— Спасибо, — тихо сказала она.
— За что?
— За то, что остались человеком!
Иван кивнул. За окнами завывал ветер, напоминая о том, что мир стал другим. Но внутри бара, пусть ненадолго, по-прежнему царила тишина и тепло.
Когда ночь достигла своей середины, они продолжали всё ещё сидеть за столиком, при одинокой свечи, обсуждая мечты и вспоминая светлые моменты из прошлого. Снаружи мир оставался холодным и безжалостным, но здесь, в этом маленьком баре на побережье Чёрного моря, царило тепло человеческого общения. И это было самое важное, что могло быть в мире, где почти не осталось места для радости.
* * *
Около трёх утра Ивана разбудил крик. Он не сразу понял, откуда доносится звук, но вскоре дверь в его комнату распахнулась. На пороге стоял Вовка, босой, взъерошенный, словно его только что вытащили из самого жуткого кошмара.
— Дядя Ваня! — выкрикнул мальчик. — Вода!
— Что? Какая ещё вода?
— Дом затапливает!
Мужчина мгновенно вскочил с кровати, отбрасывая в голове остатки тревожных снов. Босые ноги коснулись холодного пола, и он сразу почувствовал влагу. Дом действительно затапливало. Где-то внизу вода уже начала подниматься, а здесь пока просачивалась сквозь щели окон.
— Чёрт побери… — пробормотал Иван и, схватив фонарь с тумбочки, направился к двери.
В коридоре он столкнулся с Юлей. Девушка, нескладная в бушлате, освещала путь перед собой маленьким фонариком. Свет дрожал, как и её руки.
— Что происходит? — спросила она, пятясь назад, пока Иван шагал к лестнице.
— Погода совсем с ума сошла, — буркнул он. — Надо собрать вещи. Быстро!
— Мы уходим?
— Да. И поторопись.
Девушка кивнула и, развернувшись, побежала обратно в комнату. Иван тоже не терял времени. Он открыл шкаф, достал трофейный дробовик, охотничье ружьё, патроны, фонарь и небольшой рюкзак, в который сунул всё необходимое.
Через минуту все трое снова встретились в коридоре. Иван бегло осмотрел Юлю. Она держала старый туристический рюкзак, набитый едой, и прижимала к груди куртку Вовки. Мальчишка выглядел испуганным, но держался рядом с сестрой.
— Спускаемся без паники вниз, — коротко бросил мужчина, направляясь к лестнице.
На первом этаже их встретила ледяная вода. Она доходила почти до колена, и каждый шаг давался с трудом. Юля тихо выругалась, когда её ботинок зацепился за что-то под водой, но Иван не обернулся. Он уверенно шёл к узкой двери в углу комнаты.
— Что там? — спросила Юля, пытаясь перекричать плеск волн.
— Гараж, — ответил Иван, нащупывая ключ в кармане.
Холодный металл скрипнул в замке, и дверь поддалась. Внутри, на фоне серых стен, стояла зелёная «Нива», старая, но ухоженная.
— Я думала, у вас нет машины, — удивлённо сказала девушка, оглядываясь.
— Когда падал пепел, от неё толку было мало, — коротко ответил Иван, открывая водительскую дверь. — Давайте, живее.
Юля помогла Вовке забраться на заднее сиденье, а сама устроилась рядом с ним. Иван запрыгнул за руль, завёл двигатель, и в гараже раздался хриплый рёв мотора. Он нажал на педаль газа, и «Нива» с натужным скрипом выехала под открытое небо, разбрызгивая тёмную воду.
Снаружи бушевала стихия. Ливень бил по стёклам, ветер гнул ветви деревьев чуть ли не до земли. Капли дождя,
