Путь гладиаторов (СИ) - Ольга Ружникова
Эдингем горько и мстительно усмехнулся в ответ.
— Это… так добровольно вы везете ее в Лютену⁈
Капитан Ярослав Мировский, Темный его забери! Белокурый и надменный красавец, о чьем присутствии Алан успел позабыть напрочь.
— Капитан Мировский! — Тон Гарсии самого Эдингема заморозил бы в мгновение ока.
Кстати, с какого перепугу илладэнец вдруг сделался его союзником?
Ярослав лишь дернул могучим плечом:
— Мы немедленно забираем у вас сестру Валентину. И везем в Лютену. Без вас!
А вот это — уже не просто плохо, а паршиво! Потому что в недавней схватке пострадали в основном свои. И теперь преимущество словеонцев — двойное с лишним. Учитывая, что тяжелораненые в бой не годятся.
— Капитан Мировский! — На сей раз голос Гарсии — не просто холоден. Режет беспощадной остротой стали. — Вы. Забыли. Кто. Здесь. Командует.
Ссорится со своим⁈ Из-за Алана? Зачем?
Или просто разбирается с соперником? Столь нагло метящим на место вожака?
— Князь Всеслав Словеонский. — Северянин умеет обдавать льдом не хуже. Тоже ветеран, что ни говори. — Чей приказ мы выполняем, капитан Гарсия.
И всё-таки тон чуть смягчился. Не хочет из-за чужаков ссориться со своим?
— Князь. Всеслав. Словеонский. Поставил. Во главе. Отряда. Меня.
А вот южанин мириться не намерен — и это хорошо. Можно использовать…
— Князь Всеслав приказал доставить похищенных Ревинтером людей в Лютену.
Ого, всеславовские вожаки скрестили взгляды. И уступать друг другу не собираются.
Нет, все-таки — плохо. Всеслав мог поставить командиром кого угодно. Его княжеское дело. Или маршальское.
Но Гарсия для северян — илладэнец. А вот Ярослав Мировский — свой. Если вмешаются солдаты…
Карлотта — всё еще в кольце ревинтеровских солдат. Ухмыляясь, смотрит на свару из-за себя. Лиарская гадюка! Вот-вот ядом плюнет…
— Эта женщина неизвестно что сделала с дочерью! — вмешался Эдингем.
Факелы бросают столь неровный свет? Или и впрямь лицо бывшей графини дрогнуло? Хорошо бы! Даже если всё остальное — плохо.
— И если все забыли — она только что совершила убийство… — Алан осекся.
Вообще-то тогда убийцы — все они поголовно.
Как ни странно — Мировский замолчал. Воспользовавшись паузой, Гарсия предложил дождаться утра. И уже тогда еще раз выслать людей на поиски пропавшей девушки.
Эдингем и хотел бы поспорить… Но южанин прав. Враги отступили, скрылись в лесах. И запросто могут перебить из-за деревьев не один десяток солдат. В столь беззвездную и безлунную-то ночь.
И никакие факелы не помогут. Разве что мишень высветят поудобнее.
Карлотту после недолгого, но яростного спора всё же решили не связывать. Просто закрыть в палатке и приставить стражу. На большее упрямый словеонский рыцарь Ярослав Мировский не согласился.
4
Плохо! Ужасно! Паршиво!
Всеславовцев Эдингему не жаль ничуть. Но как же паршиво, что пулю в грудь получил Гарсия, а не Мировский!
…Второе нападение грянуло перед рассветом. На сей раз врасплох никого не застали. Но врагов оказалось несравнимо больше. Насколько Алан вообще разглядел…
Лично перевязывая лейтенанта Моргана — навылет, в плечо, заживет быстро! — Эдингем поймал взгляд Мировского. Отныне — командира словеонцев. И выражение его глаз Алану очень не понравилось…
К счастью, взгляд был всего один. А потом Эдингем нежданно-негаданно получил передышку. На продумывание плана дальнейших действий. В новых условиях.
Потому что на импровизированных носилках принесли Гарсию. Истекающего кровью. И с надменного Мировского вмиг слетела вся спесь!
Новый вожак словеонцев резким жестом отослал в сторону всех. И своих, и чужих. А сам поднял на руки соратника. И унес в палатку. Уже с порога отрывисто приказав:
— Никому не входить!
— Они — друзья? — несколько ошалело уточнил Френсис Морган.
Молодец. А вообще — до такого следовало додуматься командиру.
Конечно, в Ярославовой физиономии только что мелькнуло что-то человеческое… Но Эдингем — не Бертольд Ревинтер. Могло и показаться.
И тогда — еле живой Гарсия сейчас в палатке наедине с врагом. Метящим на его место!
Другое дело, что спросить-то можно, а вот отвечать никто не обязан. Вон как на несчастного Френсиса уставился один из ветеранов. Хмурый матерый дядька лет сорока,
Но всеславовский лейтенант помоложе, к счастью, тоже ошалел от двух стычек подряд. Потому как нервно хохотнул — в упор не замечая взгляда стоящего рядом хмурца:
— Если бы еще только друзья…
А еще говорят — в словеонских войсках такого не бывает! Алана захлестнуло неодолимой волной отвращения. Аж вчерашний ужин назад запросился!
Усмешка лейтенантика-северянина сомнений не оставила. А ведь Гарсия даже начал вызывать уважение!
Темный побери этих южан! Женщин у них мало, что ли?
Если б не численное превосходство словеонцев, Алан приказал бы забрать «сестру Валентину» и уезжать немедленно.
Увы!
Глава 5
Эвитан, Лютена — Лиар — окрестности Лютены, поместье принца Гуго Амерзэна.
1
Эвитанского кардинала мучила бессонница. В последнее время. А длится оно уже больше двух лет…
Что ж, если всё равно не заснуть — зачем зря терять ночь?
Его Высокопреосвященство кардинал Александр — подвластный лишь Патриаршему Престолу глава Эвитанской церкви и один из восьми Регентов, однажды уже исключенный из Совета и вновь возвращенный в него, — встал, оделся, взял кремень, кресало. Самолично разжег камин.
А потом присел у огня. В любимое кресло. И задумался, глядя на задорно пляшущие огоньки. Александр любил, когда другим весело. Даже если самому давно уже не до радости…
Озорные искры вот-вот превратятся в золотое пламя… Вот так и воспитанники взрослеют на твоих глазах. Проживают яркую, стремительно-краткую жизнь… и гаснут. Только не огнями в камине, а падающими звездами…
Завтра — тяжелый день. Один из череды многих — столь же невыносимых. И надо отдохнуть, а не предаваться воспоминаниям. В таком возрасте память о былых поражениях уже не придает сил, а отнимает.
Его Высокопреосвященство тяжело вздохнул. Тело еще сохраняет тень прежней гибкости и силы. Да и на память семидесятилетний кардинал не жалуется. Но вот сердце и вечно мерзнущие ноги… Особенно когда за окном — ветер и снег. Как сегодня.
А когда застывают ноги — ноют зубы. Нудно и невыносимо. Еще одна причина бессонницы. Помогает отвар гореники с чёрным маком… но теперь уже и он — не всегда. Поэтому в первую очередь кардинал придвинул к запылавшему в полную силу камину несчастные ноги. И принялся разжигать еще и жаровню.
Вьюга взвыла на особо пронзительной ноте. Швырнула в окно пригоршни снега, зазвенела стеклом.
Бесполезно. В этом доме всё — старое. Но пока еще выдержит.
Его Высокопреосвященство не выносил, когда
