Светлана Багдерина - И стали они жить-поживать

Ах, так… ах, так… Ах, вот вы как…

Ну, тогда я… Тогда я… Я тогда…

А чего я тогда?

А если…

Сердце царевны, снова почуявшей путь к спасению, радостно пропустило удар и заскакало, как кузнечик на допинге.

– Где ваш сержант? – не терпящим пререкания тоном задала она вопрос Первому.

– Сержант Юркий пропал в этом лесу, – бесцветно отозвался умрун.

– А где штандарт-полковник Атас?

– Штандарт-полковник Атас пропал в этом лесу, – повторилась печальная история.

– Кто сейчас вами командует?

– Командиров сейчас нет. Все пропали в этом лесу.

– Вы знаете, кто я? – если бы у нее не были связаны руки, она бы их уперла в бока, и, скорее всего, это выглядело бы значительно эффектнее, но в ее положении выбирать не приходилось, и поэтому она просто нахмурилась и скроила страшную мину.

– Так точно. Наша матушка.

– А еще?

– Невеста царя Костея.

– Царь Костей может отдавать вам приказы?

– Так точно.

– Сейчас его здесь нет. Но здесь я – его невеста. И поэтому командование бедой я принимаю на себя! Ма-а-а-алчать!!! Равняйсь! Смиррр-на! Равнение на меня!

Все пятнадцать гвардейцев наклонились и уставились на Серафиму.

Наверное, потому, что это была единственная форма равнения, возможная в ее лежачем положении.

По крайней мере, она на это надеялась.

"Спокойно", – сказала себе она и голосом, человека, не знающего слова "нет", продолжила:

– Первый – развязать вашего командира! Второй – развязать мальчика! Третий – развязать девушку! ВЫ-ПОЛ-НЯТЬ!!!

Если бы лица умрунов могли складываться в выражения, Серафима поклялась бы, что единственное чувство, посетившее все пятнадцать угрюмых физиономий чтобы навеки там поселиться – облегчение.

Теперь все будет хорошо.

Теперь у них есть командир.

Мощные лапы бережно поставили на ноги царевну и отряхнули ей платье.

– Наша жизнь – твоя жизнь, – пятнадцать кулаков в бронированных перчатках ударились одновременно в черные кожаные нагрудники.

– Спасибо, у меня своя есть, – кивнула царевна и окинула быстрым взглядом свой двор. – Все в порядке?

– Д-да, – кивнул поваренок.

Находка, из опасения откусить выбивающими морзянку зубами язык, просто закивала головой в такт дроби.

– Чего тебе на дереве-то не сиделось, а? – теперь, когда Серафима убедилась, что всем действительно хорошо, в первую очередь включая умрунов, можно было и провести душеспасительную беседу кое с кем. – Или олени по деревьям не лазают?

– Я сидел!.. Честно!.. Я держался!.. А все вокруг шевелилось – листья, ветки, яблоки… Жуть-то какая страхолюдная! Аж волосы по голове пешком ходили!.. А потом вдруг кто-то меня ка-а-ак пнет! И еще! И еще! И со всех сторон!.. Я от стра… от неожиданности, то есть… руки-то и разжал…

– П-пнет? – не в силах успокоиться так сразу, Находка все же рискнула выговорить односложное слово. – П-пнет?

– Пнет, пнет! Чего ты на меня так смотришь? Правду я говорю, чтоб мне обратно в замок вернуться! – чуть не плача, протянул к царевне руки Саёк. – Вон, ажно синяки зреют!.. И под глазом!.. Но я держался! А потом прямо в ухо ка-а-ак засандалит!.. У меня тут в голове все и зазвене… ло…

И тут он с ужасом осознал, что настоящие герои должны говорить совсем не так!

Он торопливо приосанился, выпятил гордо вперед прикушенную нижнюю губу и небрежно стал бросать короткие, рубленые фразы, сопровождая их такими же короткими, как выпады, взмахами руки:

– На меня напали. Все демоны этого леса, не меньше. Но я отбивался как волк. Как зверь! Как тоже демон! Не многим удалось…

– Не б-браните его, ваше ц-царственное в-величество, – октябришна махнула на него рукой, призывая помолчать, и просительно заглянула в непонимающие очи Серафимы. – Это я виновата…

Сказать, что очи стали еще более непонимающими, было не сказать ничего.

– Я, я, дура деревенская, правду господин первый советник Зюгма говорил! Мы когда по деревьям лезли, я не посмотрела, что Сайку досталось, а это оказался сандал ногоплодный!

– Сандал?.. – потерял и без того жиденькую и рвущуюся нить своей истории и недоуменно уставился на рыжую девушку оплывающим глазом поваренок. – Какой еще сандал?

– Да, сандал, сандал! А откуда, по-твоему, слово "засандалить" пошло? От него и пошло. Так-то оно тихое, дерево, как дерево, стоит и молчит, но когда у него плоды поспевают… ножки, то есть… у него плоды на ногу человеческую похожи – пятка, пальцы… его поэтому и называют "ногоплодный"… это нам те колдуны из Ши… Ша… Шентони… рассказали. Ну, так вот – когда плоды созревают, оно само не свое делается. Уж больно много кругом охотников до его ножек. Только зазевайся – с ветками оборвут! Вку-усненькие…

– Так что ж ты мне раньше!.. – возмущенно вытянул шею и вытаращил глаза герой.

– Прости, миленький, не подумавши чего-то я была, со страху света белого не взвидела, куда уж там дерево различить…

– Сама-то, небось, березу выбрала… – не переставал обижено бурчать Саёк, снова позабыв о том, как положено разговаривать настоящим героям.

– Отставить пререкания! – скомандовала вошедшая в роль Серафима и повернулась лицом к новой проблеме.

Вернее, к беде.

Вся пятнадцать умрунов стояли шеренгой по стойке "смирно" и ели, как по уставу положено, начальство глазами.

Серафима – командир умрунов.

Ха.

Какое звание, интересно, мне себе придумать по этому поводу?

Комбед?

Кошмар.

И что мне с ними теперь делать?

Уничтожить умруна можно было, только прокрутив его через мясорубку…

Она вспомнила про поляну, заросшую сабельником.

Если приказать им ходить по ней, к примеру, две недели, а еще лучше – ползать, то мясорубка может и не понадобиться…

Перед мысленным взором Серафимы возник глубокий, чуть не кости, как от удара кинжалом или косой, порез на ноге поваренка, она представила, что останется от послушных приказу гвардейцев, и ее передернуло.

Конечно, неплохо бы было оставить их при себе – лучшей защиты от всех напастей в этих дебрях да и потом, когда выберемся, конечно, не придумать… Но если они встретятся со второй бедой, под командованием Щура, или с другим отрядом Костея, то кому станут подчиняться ее "детки", такие исполнительные сейчас, вопроса, увы, даже не возникало.

Неужели придется поступить так?..

Но другого способа избавиться от них не было.

Или был?

Или не было?..

Или был.

Идея была тут как тут – простая, как мычание.

Надо отправить их подальше, куда глаза глядят, придумав им невыполнимое задание где-нибудь за тридевять земель, чтобы Костей никогда не смог больше наложить на них руку. Где-нибудь в Вамаяси, или Узамбаре, или вообще в какой-нибудь Нени Чупецкой, где бы это ни было…