Николай Бородин - Хозяин Пророчества

— Дайте-ка мне повеселиться.

Остальные, если и были удивлены подобной самоуверенностью, виду не подали, поэтому наугер спокойно отставил кружку, встал и, поудобнее перехватив свое оружие, с привычной легкостью вогнал его острием в камень.

Печать вызова элементаля очнулась от краткого сна и раскрылась, выпуская скрытую в ней Силу, но не воплотившуюся в элементаля сразу же. Кьяр, как будто предчувствуя что-то, с самого начала сделал печать гораздо сложнее обычной, и теперь все, что ему оставалось, — это создать для энергии новый поток. С поразительной скоростью задвигав пальцами, он принялся создавать прямо в воздухе новые руны и выстраивать из них новую конструкцию заклинания.

Волна демонических псов тем временем неслась вниз с всевозрастающей скоростью, уже преодолев половину горного склона. Альтемир, уже сражавшийся с этими тварями, почувствовал, как волосы у него на голове начинают шевелиться. Если бы тогда, во дворце Мирбурга, бестии обладали хотя бы десятой долей своей нынешней скорости, у паладина не было бы против них ни малейшего шанса. Мощь зверей впечатляла.

Впрочем, наугер вел себя настолько спокойно, что казалось, будто его это совершенно не волнует. Остальным же оставалось только надеяться, что гном знает, что делает. И Кьяр их не подвел. Закончив с рунами, он схватился обеими руками за рукоять воткнутого в землю науга и выпустил в оружие завершающий заклинание штрих. Стальная рукоять едва не покраснела, мгновенно раскалившись, под землей на запад прошел целый вихрь Силы… а потом все на мгновение стихло.

Вал бестий внезапно дрогнул и замедлил свое движение вниз. Остроглазый Ширш отлично видел, как демонические псы недоуменно глядят себе под ноги и мотают головами, не желая переставлять лапы без крайней на то нужды. Их куцые рассудки не могли взять в толк, что же происходит. Однако же наугер на самом деле сотворил нечто совершенно неописуемое. Чтобы оценить зрелище во всей полноте, надо было стоять рядом с местом Силы, откуда обзор был лучше всего.

Кьяр, ни много ни мало, оживил гору, сделав ее целиком телом громадного земляного элементаля. Конечно, это обошлось ему недешево: гном обмяк, покрылся испариной и скорее плюхнулся, чем сел на камень — ноги его не держали. Снор, к счастью, уже знал, что надо делать в подобных случаях, когда брат пускался в подобные изнурительные авантюры, не присущие обычным гномам, а потому быстренько нацедил ему новую кружку из уже наполовину опустевшего бочонка.

Остальные тем временем наслаждались зрелищем. Даже древнего, мудрого и почти всезнающего эльфа, как оказалось, можно было чем-то пронять. Он стоял, чуть приоткрыв рот, а в широко раскрытых глазах читалось искреннее восхищение не только масштабом, но и мастерством сотворенного заклинания. О других не приходилось и говорить.

Гора разворачивалась в исполинских размеров фигуру, горбом поднимая вершину, снег на которой был весь истоптан лапами испуганных тварей. Боковые отроги пошли трещинами, куда посыпались воющие бестии, и превратились в лапы. Линия подножия задиралась все выше и выше до тех пор, пока в темных глубинах за завесой каменных осыпей не зажглось два красных огня. Элементаль, подобных которому еще не видывал свет, пробудился ото сна и устремил поразительный по своей мощи взгляд на своего создателя. Затем глухо заворчал и, снова нагнувшись, внезапно содрогнулся от основания до самой вершины.

Не в силах удержаться на ходящих ходуном склонах, целые стаи тварей срывались, описывали в воздухе красивые дуги, подобные полету горящих стрел, и градом бились оземь, испуская дух. Элементаль сейчас больше всего походил на большого мохнатого пса, что нагулялся под дождем, а теперь забрался домой и принялся со смаком отряхиваться. Из безбрежной армады чудовищ уцелело от силы несколько сотен, но и они, всеми когтями вцепившись в камень, не помышляли о нападении. Огромное воплощение стихии Земли снова одарило наугера тяжелым взглядом и развернулось к западу. Единожды вызванный, элементаль обладал свободой воли, не подчиняясь призвавшему его чародею, но помнил свою цель и задачу. Созданный магией Кьяра гигант первым делом разобрался с облепившими его крошечными мушками, а затем, медленно и неостановимо, как горная лавина (вполне в буквальном смысле), развернулся кругом, к западу.

Он чувствовал, что именно там ждет основной враг, и не ошибся. Пусть даже осознание своей правоты не продлилось, вместе с жизнью самого элементаля, и пары мгновений.

Защитников места Силы словно окатило холодным душем, сдирая прежнее радостное возбуждение. Давящий барьер Пустоты исчез, как сдунутый ветром, но заслуги союзников в этом не было. Просто враг решил больше не таиться.

Элементаля развалило на две части магическим клинком высотой чуть ли не в лигу. Громадное лезвие, разрезав гору, словно мягкий сыр, изогнулось полукругом и, взрывая землю, чудовищным плугом двинулось в центр долины. Это выглядело так, словно кто-то решил выжать из уже использованного оружия еще хоть немножечко пользы и отправил волну дальше наудачу. Удастся повредить защиту противника — замечательно, не удастся — не страшно.

Поэтому Светлана, сохраняя на лице привычное выражение беспросветной скуки, даже не стала привлекать к делу своих магов, занявшись обороной в одиночку. Несмотря на чудовищный объем вложенной мощи, заклятие не имело даже простейшей защиты, поэтому некромантка, издевательски посмеиваясь про себя, перехватила его почти в самом начале пути и ударила по ключевым точкам, разрушая форму плетения. Сила, заключенная в лезвии, тут же рванулась на волю, найдя выход в громадном взрыве. Опоздай чародейка всего на мгновение, дай вражеским чарам пройти хотя бы полпути до места Силы — и защитные контуры пришлось бы активировать уже сейчас. А так весь урон ограничился волной горячего воздуха, пахнувшего в лица союзникам.

Гора разваливалась на части долго, дробясь в воздухе и осыпаясь со страшным грохотом. Теперь, когда магия, скрепляющая скалу воедино, исчезла, а дух элементаля снова укрылся в глубинах мироздания, напомнили о себе все законы, запрещающие горам двигаться, и превратили полное жизни создание в груду булыжников.

Эльф немедленно вырвал посох из-за спины и словно бы воткнул в голый камень; острие вроде бы и не погрузилось в него, но посох застыл вертикально. Сам же пришелец, раскинув руки, негромко затянул какое-то песнопение, начав обряд. Сказать в деталях, что же за волшбу творил остроухий, не мог никто, но по крайней мере Радимир представлял себе это в общих чертах. Чары эльфа были созданы для пленения и удержания зверей, каким-то невероятным образом перерабатывая часть их силы и используя против них же. Отличие от защитного круга того же Мурена было налицо — шаман готовился отразить несколько атак и выиграть время для союзников, а пришелец бил сразу по корню проблемы.