Светлана Багдерина - И стали они жить-поживать

Царевич подумал, что заставить старичка не упоминать это злосчастное слово на букву "бэ" можно только одним способом — отвлечь его чем-нибудь.

— Не расстраивайтесь, дедушка. Я думаю, вы все потом вспомните. Мировая литература знала немало примеров, когда после травмы головы человек терял память, а потом она возвращалась. Давайте, мы ваше имя угадать попробуем. Я вот читал об одном сказителе, например, так его звали Баян.

— Гармошка такая, что ли? — прозвучало из-за плеча Ивана. Не оборачиваясь, он понял, что вернулся Агафон.

— Это ты не подумавши молвил, — с улыбкой отозвался старик, и его бледно-голубые глаза ожили на худом морщинистом лице и залучились смехом. — Баян — от старинного лукоморского слова "баять" — говорить, значит. Для волшебника — потеха, а для сказителя — самое подходящее имя. Лебедь — по поднебесью, мотылек — над землей: всякому свой путь. Да только не отзывается мое сердце — не то, значит…

— Ну, тогда… Порфирий?

— Никанор?

— Илья?

— Семен?

— Аристарх?

— Святослав?

— Захарий?

— Епи…

— Стой! — старичок замигал глазами на Агафона. — Как ты последнее сказал?

— Последнее? — наморщил лоб Агафон. — Не помню… На "З", по-моему, что-то… Зоил? Зосима? Зиновий? Зенон?.. А, Зах..

— Вспомнил! — расцвел старик. — Вспомнил. Меня называли "Дед Зимарь".

— Зимарь? — озадачено переспросил маг. — Зимарь? Никогда не слышал такого имени. Это от слова "зима", что ли?

— Может, это не имя, а прозвище? — догадался Иван.

— Может, и прозвище, — задумавшись, согласился дед. — Но лучше уж маленькая сушка, чем дырка от большого бублика. Хоть что-то вспомнили — и то хорошо. А имя… глядишь, и оно придет. Со временем.

— Будем надеяться… — вздохнул чародей, но тут же весело добавил: — А, кстати, я речку нашел — иди, умойся, царевич лукоморский, а то я рядом с тобой дальше не пойду!

Умыться — это максимум, на что согласился Иванушка. Стирать одежду в холодной воде и потом ждать, пока она высохнет на бледном октябрьском солнышке, или, тем более, надевать ее сырой, он отказался наотрез. Да его никто об этом и не просил.

Правда, возникла было идея вернуться в избушку Бабы-Яги, но за отсутствием клубка, который указал бы дорогу обратно, долго она не прожила.

— Баба-Яга? — нахмурил брови дед Зимарь. — Помнится мне — была такая в этих краях чуть не с незапамятных времен. Не столько злая, сколько вредная. Но народ ее уважал, — поспешно добавил он, быстро оглянувшись по сторонам, как будто опасаясь, не подслушивает ли его эта Яга в ближайших кустах или обернувшись белкой. — Вы от нее идете?

— От ее избушки, если быть точным, — ответил Иван, с трудом выбирая участок воды, свободный от камышей и приступая к водным процедурам.

— Саму ее дома не застали, — уточнил Агафон.

— Вернется — серчать будет, — покачал головой старик. — Еще вдогонку бросится, чего доброго.

— Вряд ли. Судя по следам, в последний раз она была дома лет пять назад.

— Пять лет? — схватился за голову дед. — Пять лет?! Так сколько же это я мертвяком недвижимым здесь под листочками-грибочками пролежал-то, а?!..

— А ты помер — какой год был?

— Не помню… Ничего про себя больше не помню, сынки… Ни-че-го…

— Ну, а местный ты или нет, помнишь? Места эти помнишь? — не унимался чародей.

— Не знаю… То кажется, что знакомые места… А то — что в первый раз вижу… Если б заметку какую — горку приметную, или плес, или поле — а то лес кругом, и лес…

Старик расстроено замолчал.

Подул легкий ветерок — и зашуршали, заходили камыши, как будто большая рыбина приплыла и стала тереться о стебли.

— Ну, ладно, — отбросив подальше пучок сухой травы, которой он чистил свой кафтан, кивнул Иванушка. — Нам дальше пора. Сейчас Агафон наш клубок путеводный запустит, а мы его попросим, чтобы он его попридержал — и пойдем за ним. Агафон, ты клубок-то взял, не оставил там?

— Взял, взял.

— Маленькое, кругленькое, а за хвост не поднимешь, — вдруг хитро улыбнулся старичок.

— Что? — не понял Агафон.

— Это ты должен сказать, что. Это же загадка такая, — засмеялся Зимарь.

— Загадка? Ну, тоже мне — загадка, — снисходительно усмехнулся маг. — Это репка.

— А почему это ее за хвост не поднимешь? — не понял Иван. — Очень даже поднимешь.

— Ну… Тогда — мышь.

— А почему круглая?

— Крупы объелась!

— А с хвостом как быть?

— А поди-ка, подними-ка ее за хвост!

— А что?

— Убежит!

— А если дохлая? И, к тому же, она же у тебя крупы объелась! Как же она убежит!

— Ну, Иван, какой ты нудный! Если тебе мои отгадки не нравятся, свои предлагай! — надулся волшебник.

— Я думаю… — Иванушка почесал за ухом. — Это мяч.

— Почему мяч?

— Потому что круглый.

— А где же ты видал у мяча хвост? — с видом экзаменатора, изобличающего на экзамене школяра со шпаргалкой, подпер бока руками волшебник.

— Нет хвоста. Поэтому и не поднимешь, — пожал с победоносным видом плечами царевич. — Игра ума! Правильно, дедушка?

Зимарь снова заливисто захохотал, так, что даже обиженный Агафон бросил дуться и заулыбался.

— А положи-ка, что ты в руках держишь, Афонюшка, на землю.

Чародей послушался.

— А теперь возьми за кончик нитки и подними.

Он наклонился, хотел схватиться за конец нитки, но тут же разогнулся и захохотал:

— А, и верно ведь! Я же отгадку в руках все это время держал! Ну, и хитер ты, дед Зимарь, ну и хитер!

— Это не я хитер, а наш народ, — развел руками тот. — Он много загадок придумал — а нам теперь развлечение.

— А ну-ка, загадай-ка еще загадку какую-нибудь! — попросил разохотившийся Агафон.

— А, может, мы сначала клубок запустим? — намекнул ему Иван.

— А, клубок…

Как будто легкое облачко набежало на солнышко.

— Клубок… Да, конечно, запустим. Проще простого.

— И прикажи ему, чтобы помедленнее катился — с нами пожилой человек, — напомнил ему царевич.

— Сам знаю, — покривился маг, отошел от клубка на пару шагов и сделал несколько плавных округлых пассов похолодевшими вдруг руками.

Сначала ничего не произошло, и Агафон хотел было уже обрадоваться, как внезапно из клубка высунулись восемь гибких розовых ножек с крошечными копытцами, и он без предупреждения резво кинулся в речку.

— Эй, эй!!! Стой!!! Ты куда!!! — чародей снова взмахнул руками, пытаясь остановить своевольный моток ниток, но было поздно. Он скрылся под водой и вопреки всем законам физики больше на поверхности не показывался. — Кабуча…