Анна Кочубей - Душа архонта

— А ты — человек, Лиандра? Это ведь не твое имя.

— Я не помню своего.

Какой странный вопрос — человек ли она… Хан отпустил Лиандру и задумался.

— Поджог в Готе Герванта удивил, и только. Если он узнает о казематах, тебя ждет допрос пострашнее моего, а у нелюдя достанет ума сделать выводы. Ты зашла слишком далеко. Не пытайся улизнуть — поймают. Продолжишь ломать комедию с немотой — тебя раскусят. И накажут в любом случае.

Ханлейт направился к выходу, обернулся на пороге и добавил:

— Для Герванта важны факты, слово «доверие» для него — пустой звук, а ты и так долго лгала. Подумай об этом.

Лиандра осталась одна. Все, что она сделает — будет иметь ужасные последствия. Заговорит — придется объяснять, почему молчала; не заговорит — ее секрет знает Хан. Как поступит эльф? Доложит Герванту обо всем, что услышал? Девушка обреченно смотрела в запертую дверь. Вот-вот в нее ворвутся, и…

— Он не скажет.

Лиандра вздрогнула — она не сомневалась, что находится в сарае совсем одна.

— Он не скажет, и я и тоже буду молчать. Хан прав — о казематах крепости Герванту говорить нельзя. Он не поверит.

Девушка узнала мелодичный голос Киндара. Избитый эльф стал невольным свидетелем разговора с Ханлейтом.

— Я могу уйти, прямо сейчас. Я убегу, у меня есть лошадь! — с отчаянным упрямством возразила Лиандра, но так и не решилась выйти.

— Уже нет. Я все видел, эти стены похожи на решето. Как думаешь, зачем эрендолец ходил в конюшню? Предупредить твое бегство. Он рассудил правильно: ты далеко зашла, бежать нужно было раньше. А ты не могла бы подойти ближе? Мне тяжело говорить громко.

Эльф лежал на спине в дальнем углу сарая, надежно спрятанный за рухлядью. Лиандра нашла его и села рядом, обхватив руками колени. С гримасой боли Киндар повернул голову, чтобы лучше видеть свою собеседницу. Гвидо выполнил приказ буквально — сломал эльфу ребра.

— Отсюда нельзя уйти, девушка. Разве ты не слышала, что тебе сказал Хан? Все так и есть. К Герванту — как в яму, выход из братства — только мертвым.

— Но тебя же выгнали?

На губах Киндара появилась мягкая улыбка, и он отрицательно покачал головой.

— Нет, я понес заслуженную кару за вранье. Будь иначе, со мной бы «говорил» не Гвидо, а меч Ханлейта. Смерть от его руки — это лучшая смерть, о которой я могу мечтать. Эрендолец убивает быстро.

— Ты желаешь себе гибели?

— Ничего не имею против.

Лиандра озадаченно посмотрела на Киндара. Весь облик эльфа говорил о смирении и покорности судьбе, в его лице не было ни страха, ни ненависти.

— Зачем ты здесь?

— Потому, что у меня нет выбора. Я убил ария.

— Ария? — непонимающе переспросила девушка.

— Да. Арии — маги, сильнейшие в Империи. Каждый из них подчиняет себе одну из стихий. Например, воду. Или огонь. Это очень важные и дорогие сердцу Императора существа, — объяснил Киндар с легкой иронической улыбкой.

— Тогда как же ты его убил?

— Ты хочешь спросить: «Как такой слизняк смог убить всесильного мага?» Дело в том, что арии — существа из плоти и крови, они пьют, едят, иногда болеют, как и все смертные. Я ее отравил.

«Ее? Так это была женщина?» — поняла Лиандра, но не стала уточнять.

— За содеянное меня ждут пытки на главной площади Аверны, пока «вся кровь не покинет тело и не остановится сердце». И чем дольше продлится наказание, тем приятнее будет Императору. Великая честь для маленького эльфа, правда? Так что братия Герванта для меня — наилучший из вариантов.

В старом хлеву повисло молчание. Где-то в его глубине через худую крышу просачивались дождевые капли и падали на металлическую поверхность. Унылый, монотонный звук нагонял тоску, казалось, что в мире не осталось чистого и сухого угла, где никто не угрожает расправой, нет страданий и боли.

— Зачем ты обманул, что умеешь врачевать?

— Ну, доля правды в этом есть. Моя родина — Озерный край, долина реки Виндала. Ты бывала там, девушка? Нет? — Киндар вздохнул, — жаль, ты не видела лучшее место на земле. Тогда представь: в долину не заглядывает зима, а благодатное солнце отражается в чистых водах бесчисленных озер. По их берегам растут удивительные растения, которые дарят моему народу красоту и молодость. Почти вечную, девушка. Увы, эльфы стараются не для себя — арии Императора должны быть не только грозны, но и прекрасны! Руки озерных эльфов, а до недавнего времени и мои собственные, трудятся во благо Империи, продлевая дни магам. Так вот, Лиандра — я убил свою госпожу, и не жалею об этом. Но я не врачеватель и не умею лечить боевые раны. Признаюсь, зубы тоже.

Рассказ Киндара показался Лиандре очень простым.

— Почему ты не объяснил все Герванту, как мне только что? — наивно спросила она.

Киндар посмотрел на нее странно-ласковым, немного удивленным взглядом:

— А кто изображал скромницу бессловесную?

Хороший вопрос. Наверное, с эльфом тоже не все так очевидно…

— Я никому не скажу! — уверила Лиандра.

Киндар только улыбнулся.

— Я считала, эльфы и так не стареют…

— А я думаю, что ты плохо разбираешься в эльфах. И не только в них. Вспомни, как выглядит эрендолец, и посмотри на меня.

— Ты совсем юный. Моложе меня лет на… — Лиандра запнулась, с опозданием вспомнив, что не знает свой возраст.

— На сколько, девушка? Я начал принимать эликсир молодости в семнадцать лет. Так и выгляжу. А Ханлейт не принимал вообще. Он продолжает стареть.

— Разве Хан старый?

Киндар неожиданно рассмеялся, придерживая рукой ребра.

— Да, ему лет двести!

Лиандра задумалась: верно, юным Ханлейт не выглядел. Если бы речь зашла о человеке, то ему можно было дать около тридцати с хвостиком… Не старый, но зрелый и опытный. И очень мрачный. Эрендолец-убийца. Мысли Лиандры вернулись в исходную точку.

— Наверное, Хан уже обо всем доложил Герванту.

— Нет, девушка. Ханлейт лучше, чем ты думаешь. У некоторых представителей нашей расы встречаются врожденные способности, иногда очень занятные. Хан, как бы тебе объяснить… чувствует ложь. Старайся не говорить ему неправду. Сейчас он тебе верит.

Лиандра перевела дыхание. Сердце, сделав лихорадочный скачок, как только речь зашла о Хане, снова забилось ровно.

— Кто такие архонты, Киндар?

— А не слишком ли много вопросов?

Эльф попытался сесть, но лег обратно, закусив губу.

— Вот что, Лиандра. Пока мы не замерзли насмерть, помоги мне встать. Нам обоим будет кстати горячая ванна и лекарь. Не думаю, что он живет в этой дыре, но чистое полотно в доме найдется, а в воде здесь недостатка не бывает.