Елена Козак - Смертельная тайна любви

Алехандро и Вердана — спокойные как никогда, зевающий Бурин, хмурый Реанин. Казалось, никого особо не трогает то, что говорил Дириани. Как будто все это было одной из историй, которыми они потчевали студентов на своих уроках.

Впрочем…. возможно, он был не прав. Дорин вздохнул, надеясь, что безразличие коллег ему просто показалось. Тем более, магистры редко выказывают свои чувства даже в кругу себе подобных. Дорин еще раз обвел глазами зал и вздрогнул, заметив неприкрытые эмоции в глазах своего, в прошлом, бывшего ученика, и, в настоящем, — коллеги — подающего надежду некроманта.

Это Ристер пытался вызвать дух погибшей Милины и одержал поражение — первое за свою жизнь. Сейчас на его лице было написано нешуточное волнение и настоящая боль. Мужчина на самом деле принимал смерть двух студентов близко к сердцу. Даже, пожалуй, слишком близко…

У магистра Дорина было множество умений и даже талантов, благодаря которым он стал тем, кем стал. Но умением читать чужие, закрытые от него, мысли на лицах окружающих, не обладал. Что ж, каждому свое…

— Ну, наконец-то, я уже не знала, что и думать, — темная фигура (впрочем, в темноте, а вокруг стояла безлунная ночь, все кажется темным, мрачным, пугающим) отделилась от дерева и приблизилась к новоприбывшему.

— Что я не смог прийти, что забыл о тебе, о своем обещании, что погряз в многочисленных свитках и чьих-то работах и предпочел их общество твоему, — по какой бы причине мужчина и не опоздал, а все его предположения и медянки не стоили. Иначе он бы не стал обнимать свою спутницу, нежно целуя ее волосы, зарываясь в них с головой.

Девушка мягко улыбнулась, потом упрямо вздернула носик и топнула каблучком:

— Но ведь по правилам должна опаздывать я!

— Но ты ведь так любишь нарушать все эти правила, почему бы и сегодня не забыть про одно из них? — с ласково-насмешливой улыбкой спросил мужчина.

Девушка улыбнулась, а затем поспешно обернулась, чтобы скрыть непрошенную улыбку с губ и замерла. С окна наверху на нее смотрело чье-то лицо. Бледная кожа и темные волосы — это было все, что она рассмотрела в незнакомке (ее лицо освещал небольшой огонек, но расстояние было все же слишком большим). Но ей и не нужно было видеть что-то еще. Девушка и так знала, кто перед ней — Милина Азер, всюду сующая свой любопытный нос. Больше некому.

Их глаза внезапно встретились. Фигура наверху вздрогнула и начала поспешно закрывать окно, но не успела. Мужчина посмотрел туда, откуда не спускала глаз его собеседница, и прищурил глаза. Что-то блеснуло, а потом все вокруг на миг завлекло туманом.

Когда туман рассеялся девушка со злостью посмотрела на собеседника:

— Как же я ее ненавижу! И как ей удается все замечать?! Как собака, сидящая на цепи, принимающаяся рычать при каждом следующем моем движении. Я бы хотела…, - девушка замолчала, так и не закончив своей мысли.

Мужчина провел рукой по ее лицу, шутливо заправляя выбившийся локон в прическу, но в его глазах не было радости, смеха:

— Чего бы ты хотела? Ее смерти? Внезапного исчезновения?

— Я, — девушка уныло усмехнулась, решив скрыть правду, потом все же не сдержалась — я бы хотела получить свободу. И ровным счетом не имеет значения, какой ценой она мне достанется.

— Не глупи, — теперь нахмурился мужчина — это того не стоит. Есть вещи, гораздо ценнее свободы.

— Для тебя, возможно, — меланхолически ответила собеседница и резко вырвалась из объятий — а для меня она ценней всего — женская фигура отвернулась и сделала шаг.

Сзади послышался горький смех. Девушка обернулась и с болью посмотрела на человека позади себя:

— Всю жизнь мне говорили, что я должна и чего не должна, заставляли учить бесконечные правила приличий. А потом я узнала, что это все ложь, что мой отец…, - девушка упрямо сжала зубы, с ее глаз скатились несколько слезинок — птица в тесной клетке. Пускай и с золотыми прутьями, инкрустированные бриллиантами. Эта все равно клетка. И такая жизнь ничто в сравнении со свободой, а ее то у меня и нет.

Две фигуры смотрели друг другу в глаза, пытаясь что-то сказать друг другу, но они стояли слишком далеко, сил не хватало. А потом одна из них все же спросила вслух, устав играть в молчанку:

— Уже уходишь? — в голосе послышалось легкое удивление — ты же так и не сказала, о чем хочешь поговорить.

— Ты знаешь не хуже меня, о чем я хотела поговорить. Только это бессмысленно. Разговоры, встречи. Я не могу уйти, отказаться. Кто же мне позволит? Род, честь, чужое грубое, но безумно дорогое кольцо на безымянном пальце… Так я лишь приближу развязку. А совсем иного "счастливого конца" я ожидаю, — девушка снова повернулась и зашагала прочь, больше не оборачиваясь…

Глава 24

— Что произошло? — мы с Лиин поднялись по лестнице наверх, зашли в свою комнату, не забыв запереть за собой двери. Я села на кресло, Лиин прилегла на кровать. Вид у нее был измученный, но я все же должна была кое-что узнать. Ведь завтра, как знать, Лиин может не захотеть разговаривать, замкнется в себе, и будет обращать примерно столько же внимания на мои вопросы, как я на разговоры магистра Бурина на его лекциях.

Услышав мой вопрос, девушка нахмурилась, потом опустила глаза, и у нее задрожали губы. На лице отразилась боль. Я даже хотела подойти к ней, начать успокаивать, опасаясь, как бы подруга не расплакалась, но соседка взяла себя в руки:

— Я узнала, что вчера ночью погибла Милина Азер, наверное, именно поэтому магистр Алехандро нас вызывал, — я кивнула, еле сдержавшись от того, чтобы не хлопнуть себя по лбу: "как же я могла забыть о ее смерти?!"

— Да, но это не объясняет, как ты оказалась у Анри и, почему он так вел себя с тобой.

Лиин еще раз вздохнула:

— Вчера я поговорила с Сорином, ну с Монескью, — уточнила подруга, на случай, если я не поняла, кто это — он рассказал мне, что Милина была по уши влюблена в Анри и постоянно следила за Джулин.

Я нахмурилась, переставая что-либо понимать:

— Не вижу связи.

— Ты что? — Лиин округлила глаза — Джулин и Анри помолвлены с самого детства. Они собираются пожениться сразу же после окончания Университета. Говорят, даже их отправили сюда, чтобы они лучше узнали друг друга. Хотя это совершенно излишне: все равно, даже, если они возненавидят друг друга, это ничего не изменит. Брак могут расторгнуть только главы их родов, а никак не сами Анри с Джулин. Впрочем, насколько я знаю, это не особенно их расстраивает. Они явно испытывают симпатию. Иначе Анри не ходил бы на все вечеринки, которые устраивает Джулин, — я внимательно слушала Лиин, иногда качая головой в такт ее словам. Все было правильно. Только вот последний аргумент меня не воодушевил. Почему бы Анри не ходить на эти вечеринки. Я и сама туда собиралась. Барон ведь, явно, не сидит там без дела.