Саймон Браун - Рождение империи

«Все, что тебе нужно сделать, – лишь прочитать и подписать», – сказал он себе, решительно заточил новое гусиное перо, обмакнул в чернила и вытащил первый лист.

– Отчет из казарм Аджайзер, – пробормотал Гос, читая заголовок.

Он заметил, что многие люди, обучившиеся грамоте во взрослом возрасте, часто проговаривают слова вслух, когда читают. Краем глаза Линседд заметил Родера, знакомого клерка, – тот надменно поджал губы, словно манера чтения Госа вызвала у него неудовольствие. По крайней мере в этой работе есть хоть какие-то преимущества, подумал Линседд и снова уткнулся в бумагу.

– «Включая запрос, прилагаемый к данному письму: кожа для сапог, точильные камни…»

За окном пели птицы.

– «… ремни и каолин…»

Ветер, скорее всего западный, ударил в стены военного ведомства. Гос поднял глаза и увидел, что через верхний ряд окон струится солнечный свет.

«Смотри только на бумаги», – приказал он себе.

– «… и прочие запросы…»

Линседд с раздражением отбросил лист. Забавное словосочетание – «запрос на запросы». Утомленный бюрократическим идиотизмом, Гос не мог читать дальше. Его охватило отчаяние; он почувствовал себя связанным по рукам и ногам. Захотелось сбросить с ног сапоги и расстегнуть мундир. Захотелось выбежать на улицу. Захотелось…

Линседд резко встал, грохнув стулом. Родер неодобрительно посмотрел на него. Гос ответил злым взглядом и вышел из кабинета.

Другие клерки глядели ему вслед – кое-кто даже с нескрываемой завистью.

Линседд вышел в большой зал. Скульптурные изображения героев прошлого весьма неприветливо взирали на него. Шаги Госа эхом отдавались от мраморного пола. Завидев офицера, стражники взяли на караул.

Он вышел во внешний двор, где возвышалась огромная конная статуя императора Ричера. Один из старших офицеров изумленно посмотрел на Госа, когда тот прошел мимо и не поприветствовал его согласно уставу. Теперь Линседд находился на территории дворца; подойдя к западной стене, он перелез через нее, остановился и глубоко вздохнул.

«Что я здесь делаю?» – спросил он себя. Вернулось чувство отчаяния, усугубившееся тем, что выхода из этой ситуации Гос себе не представлял. Он мог быть командиром в экспедиции Мэддина. Мог стать свободным от военного ведомства, свободным от Родера и всех прочих чиновников, свободным от бланков запросов на запросы и вышестоящего начальства, которое вряд ли за свою жизнь убило кого-то крупнее таракана или оседлало кого-нибудь, кроме дешевой потаскухи.

Тем не менее…

Линседд стукнул себя кулаком по лбу. Тем не менее – что?..

И тем не менее Мэддин, вероятно, думал, что Гос с радостью примет его предложение, надеялся, что все может быть так же, как и раньше, когда он отдавал приказы, а Гос беспрекословно ему повиновался. С тех пор Линседду уже доводилось командовать самому. Он стал офицером, нередко водил солдат в бой, нес ответственность за их жизни. Гос отвык всецело находиться в распоряжении Кевлеренов.

«Прошло двенадцать лет, мой генерал. За двенадцать лет многое изменилось. Я тоже изменился».

Гос глубоко вздохнул и задумался. Целиком изменилась империя. Мы больше не воюем, но пересекаем незримые границы и берем измором города и деревни. То же самое делает и Ривальд. Впрочем, все лучше, чем протирать штаны за письменным столом с пером в руке вместо меча, копья или огнестрела.

«Однако Мэддин предлагает мне кое-что еще более интересное», – подумал Гос, чувствуя себя полным идиотом из-за того, что сразу не принял предложение принца. Конечно, ему хотелось вырваться из проклятого военного ведомства; просто он не собирался бежать оттуда сломя голову только потому, что об этом попросил его прежний господин. Кроме того, утаивание принцем важных сведений оставило в душе Линседда неприятный осадок. Когда они были молоды и плечом к плечу сражались с врагом, между ними не существовало никаких секретов. Сейчас же, несмотря на заверения Кадберна, Гос не мог избавиться от ощущения, что Мэддин не доверяет ему и отказывается посвящать его в свои тайны.

«Уж не потому ли, – подумал Линседд, – что принц понял: я знаю, из-за чего вся эта секретность». Существовало лишь одно место, которое требовало присутствия военачальника со способностями Мэддина, такого количества солдат и такого человека, как Полома Мальвара, – Новая Земля. Госу вспомнились ходившие в военном ведомстве слухи по поводу принца из далекого города, вынужденного покинуть родину из-за интриг предателей-соотечественников и вторжения ривальдийцев.

И все же Гос не доверял Мэддину. Их взаимоотношения изменились. Он стал офицером самостоятельно, без протекции принца, получив звание исключительно благодаря собственным заслугам.

Гос невесело рассмеялся. Благодаря собственным заслугам угодил в военное ведомство, прямо за канцелярский стол… Принять предложение принца – все равно что навсегда отказаться от карьеры боевого офицера. Линседд получал одно звание за другим, опережая на карьерной лестнице многих аристократов. Ради высокого звания он покинул границу, потеряв возможность дальнейшего продвижения по военной службе. Ему не раз доводилось слышать рассказы о том, что такие вещи случались с другими офицерами незнатного происхождения, но Гос не верил, что подобное произойдет именно с ним.

Сумеет ли он отклонить просьбу Мэддина Кевлерена? По крайней мере надо проявить решительность и независимость. Возможно – всего лишь возможно! – он найдет способ сам распоряжаться своей судьбой в Новой Земле – если, конечно, там будет, чем распоряжаться.

Гос вздохнул и, по-прежнему обуреваемый сомнениями, зашагал обратно к привычной кипе бумаг.

– Я знаю, что мне уже много лет, господа, – сказал плотник, лысый круглолицый старик с крупным носом. – Но если в такой экспедиции возникнут непредвиденные обстоятельства, то даже человек почтенного возраста, знающий тонкости своего ремесла, сможет принести немалую пользу.

Он говорил очень грамотно, что было необычно для людей его профессии и никак не вязалось с грубым акцентом. Полома Мальнара догадался, что старика кто-то обучил правильной речи – сын или дочь, которые получили образование, или кто-то из друзей или соседей. Бывший префект понял, что подобное усилие со стороны плотника вызывает к нему симпатию, хотя и не может компенсировать его преклонный возраст.

Со своего места в темном конце коридора он посмотрел на трех чиновников, беседующих с претендентами на участие в экспедиции. Похоже, все трое порядком утомились, и поэтому никто из них не удостоил старика одобрительной улыбкой.

– Например? – спросил один из чиновников.