Мария Николаева - Дороги Судий: Чужой Путь

— Одиночество и боль, — поспешно ответила женщина, опасливо косясь на меня. Она нервно вытирала вспотевшие ладони об цветастую юбку, но не убегала — знала, что если уж предложила, то теперь должна рассказать все, что увидела. — Они ваши вечные спутники. От начала времен и до самой смерти. Но вы упрямо пытаетесь создать себе иной путь. У вас ничего не выйдет. Вы погибнете, доверившись тому, кто этого не достоин.

— Когда? — я устало прикрыла глаза, стараясь впитать не только слова провидицы, но и ее эмоции — не редко это оказывается важнее самого предсказания.

— Я плохо вижу. Вас окружает чужое сияние и… любовь? Не понимаю. Впрочем, внутри этого кокона все равно живет одиночество. Тоска будет грызть вашу душу, и вы сдадитесь ей тогда, когда надо будет бороться, — Гадалка подняла на меня глаза, на мгновение из ее взгляда исчезло все, кроме сияющего в их глубине знания, — Не идите на поводу чужих чувств, если не можете их разделить. И будьте осторожны с тем, кто ведет вас в этой жизни. Он уверенно идет к своей цели и уже ни перед чем не остановится. А вы стоите на его пути…

Я взяла холодную ладонь провидицы и вложила в нее золотую монету. Знаю, что это большие деньги, но за некоторые вещи мы благодарим не глядя. Странники редко ошибаются настолько, что предлагают нам свои услуги.

Гадалка бросила на меня еще один, последний, испуганный, взгляд, сжала в кулаке монету и скрылась где-то во дворах, явно жалея, что вообще сегодня вышла на улицу. Я молча смотрела ей вслед. Что ж, хоть какая-то польза от поездки в город. Я невольно провела пальцем по ломаным линиям на своей ладони.

Одиночество. Тоска. Смерть.

Этот круг мне знаком давно. Да и не это меня заинтересовало в словах странницы.

… он уверенно идет к своей цели и уже ни перед чем не остановится. А вы стоите на его пути…

К чему же ты рвешься, Хэл, чего ждешь от мира? И что же я упустила из виду?..

***

Старая цыганка бросилась прочь. Она старалась как можно дальше убраться с улицы, где столкнулась с Судией. А еще лучше и из города. Хорошая идея — верная, если в мире появляются посланники Пустоты, то лучше держаться подальше от этого мира.

Но прежде надо кое-кого предупредить. Уж Плетущие ее хорошо отблагодарят за эту информацию, а их благодарность во все времена стоила много.

Шаг 5

Время шло. Неумолимо приближался тот миг, когда я больше не смогу сдерживать цепь событий и тщательно выстроенный план превратится в пылающие руины.

На первый взгляд все идет как надо, но в мелочах жизнь расходится с моими предположениями и расчетами. Хэл по-прежнему встречается с Ласточкой, но что-то у них не клеится. Они стали хорошими друзьями с намеком на романтические чувства, но сами они осознают это не раньше чем через несколько лет. А меня это, мягко говоря, не устраивает. Но как можно заставить павшего жениться на принцессе? Только обманом, но для этого нужно иметь время и пространство для необходимых маневров. Ни того, ни другого у меня сейчас нет и в ближайшее время явно не предвидится.

Эльфы совсем из-под контроля вышли. У них на носу война, а они все никак поделить посох Пресветлого Владыки не могут! Знают же, что я не позволю им поменять династию, но все равно косятся на меня и ждут, когда же я умру от их проклятий. Глупо. С их опытом и знаниями так разменивать себя по мелочам — преступление. О чем я сразу и сообщила Старшим при первой же встрече. Конечно, лучше после этого ко мне относиться не стали. Видит Свет, надо было отправить их в Бездну! Но я вовремя вспомнила о скорой войне и вполне разумно решила сберечь их. До более подходящего случая.

Отдельно в моем списке проблем стоит маг Пустоты. Нарин…

Я посмотрела на своего ученика. Теперь он без труда справляется с тремя эльфийскими воинами класса "экстра". И смотрится это соответствующе. Размытые тени носятся по полю, время от времени сталкиваясь, раздается звон металла и снова тишина до следующего удара. Завораживает. И Нарин совсем неплохо держится, особенно если учесть его физическую форму до начала обучения. Хорошие все-таки есть среди остроухих наставники, жаль только, что растрачивают они свои таланты по пустякам.

— Любуешься? — ехидно поинтересовался Хэл, падая на траву рядом со мной.

— Думаю, — прохладно поправила я своего хозяина, вспомнив, отчего собственно занесла рыжего эльфенка в список своих проблем. Пару дней назад Нарин признался, что я дорога ему, при этом он сказал это таким тоном, что я сразу поняла — мой ученик влюбился. В меня. Смешно? Мне как-то не очень. Но это полбеды — вот, когда об этом узнал Хэл, моя жизнь стала совсем… интересной.

— Да, здесь есть о чем подумать, — усмехнулся мой хозяин, не сводя взгляда с Нарина.

— Хэл, может, хватит? — не слишком надеясь на положительный ответ, попросила я.

— Что? — павший мило улыбнулся мне, сделав вид, что абсолютно не понимает, о чем я говорю.

— Не дразни мальчика. Он еще плохо понимает, в кого влюбился.

Мне уже надоели его вечные придирки к Нарину. Как можно так унижать того, кто не в силах ответить? А Хэл, как только узнал о признании рыжего эльфа, сразу же стал насмехаться. И это он раньше боялся чужой боли сильнее собственной?! Неужели смерть Элесана так сильно изменила его? Все может быть, особенно когда дело касается павших.

Нарин, конечно же, старается не обращать внимания на насмешки, но даже я вижу, как тяжело ему приходится. Может, сейчас он и кажется сильнее, увереннее в себе, но в нем еще очень много осталось от смотрителя пастбищ, перед которым закрылись все двери.

— Думаешь? Он-то как раз понимает — этого не понимаешь ты. Он влюбился в мою вещь, — в голосе Хэла прорезались собственнические нотки, а со дна синих глаз на меня привычно глянула Тьма.

Вот и все объяснение. Он никогда не позволит кому-либо приблизиться ко мне, потому что сейчас я принадлежу ему. Всего лишь меч… Даже меньше чем раб.

— Я не хочу быть вещью, — я не возражала, не повышала голоса, хотя очень хотелось послать всех в Бездну — но вместо этого я тихо озвучила свои мысли.

— Эми, для меня ты не вещь, — Хэл лег на спину и, положив руки под голову, посмотрел в небо, — Но тебя я не отпущу. Ни к этому рыжему недомерку, ни к кому другому.

Я невольно улыбнулась. Почему-то хозяева всегда привязываются к нам сильнее, чем мы — к ним. Так было всегда, сколько я себя помню.

— А я и не собираюсь уходить. Что мне может дать этот мальчик? Ровным счетом ничего. Он мне интересен, как бывает интересна ученому забавная зверушка, но любовь?.. Нет, это не для меня.