Морис Делез - Конан и Гнев Сета

— Кончай с ним!— услышал Конан разъяренный голос амазонки, но мгновением раньше кхитаец, похоже, и сам пришел к такому же решению, потому что его оружие заплясало вдвое быстрее, и Конан опомниться не успел, как кончик кхитайского клинка тихонько свистнул, оставив на запястье киммерийца тонкую полосу, из которой тут же засочилась кровь. Именно в это мгновение противник его впервые заговорил.

— Скоро твоя рука одеревенеет, король,— грустно улыбнувшись, предупредил кхитаец,— и все закончится. Правда, ты можешь утешиться тем, что это не твоя вина. Просто жало твое короче.

— Зато руки длиннее!— рассмеялся Конан, проводя ответный выпад. Дракон на халате лишился головы, и почти сразу кровь пропитала ткань вокруг, расплывшись темным пятном.

— Убей его!— вновь рыкнула амазонка, держась за заплывшую огромным синяком щеку.— Нам пора уходить!

В тот же миг кхитаец рубанул вторым мечом, которым не пользовался до сих пор, намереваясь одним ударом закончить бой, но острие его напоролось на кинжал киммерийца, мгновенно оказавшийся в руке варвара.

— Неплохо, друг мой.— Кхитаец удивленно вскинул бровь.— Весьма неплохо! У тебя, оказывается, две руки!

Конан усмехнулся, отразив очередной сложный удар противника и, подбросив меч, перехватил его левой, неповрежденной рукой.

— Чтобы ты зря не мучился сомнениями, могу сказать сразу: у меня есть все, что положено иметь мужчине,— сообщил он.

Конан сказал это не из желания поддразнить противника, а чтобы до того не дошло, или, по крайней мере, не сразу дошло, что рука киммерийца, как того и следовало ожидать, начала если не деревенеть, то наливаться тяжестью. Достижение следовало закрепить и, неуловимым движением вновь выхватив из ножен кинжал и отразив им очередной удар, Конан поднырнул под руку кхитайца и отсек голову второму дракону, вторично окрасив халат незнакомца алым.

— И этот ответ мне по душе,— невозмутимо кивнул противник короля, не пояснив, правда, что он имеет в виду — слова Конана или его действия.— Жаль, что придется тебя убить.

В тот же миг мечи у него в руках словно ожили и замелькали перед лицом киммерийца в замысловатом танце, который должен был закончиться смертью. Конан едва успевал отбивать посыпавшиеся на него удары, с радостью отмечая, как захлебывается тщательно продуманная атака противника. Почти сразу он заметил в защите кхитайца брешь и, прежде чем успел подумать, что это ловушка, нанес удар.

Скрещенные перед лицом кхитайца клинки приняли его на себя. Лицо противника едва заметно дрогнуло в усмешке, в которой смешались радость, грусть и удовлетворение от сознания собственного превосходства, а потом случилось невероятное: два скрещенных острия, немыслимым образом переплетясь в замысловатом вензеле, потянули его клинок за собой, словно и он составлял часть этого странного узора. Затем один из них с неожиданной легкостью выскользнул из переплетения и потянулся к горлу киммерийца, но, наткнувшись на кинжал и изменив траекторию, пропорол второе предплечье короля.

На лице кхитайца отразилось уважение. Второй его меч крутанулся и резко ушел вбок, потащив за собой и туранский клинок, вырывая его из раненой руки. Конан почувствовал, что рукоять словно ожила и рвется на волю. Тогда он изо всех сил сжал ее и, шагнув в сторону, сам докрутил в том же направлении еще один оборот и одновременно увел клинок вниз, с удовлетворением услышав, как сталь лязгнула о камень, и увидев вытянувшееся лицо незнакомца.

— Не слишком расстраивайся,— усмехнулся он, отвечая на прежнее замечание противника,— вряд ли это удастся тебе. Лучше назови свое имя!

— Тебе-то оно зачем?— раздраженно спросил наполовину разоруженный кхитаец.

— Чтобы знать, кого вспоминать!— ухмыльнулся Конан.— Дрался-то ты неплохо!

Кхитаец ничего не успел ответить, потому что в тот же миг темноту разорвал топот копыт, и случилось то, чего киммериец никак не ожидал. Проявив неожиданное для его размеров проворство, звероподобный гигант едва ли не мгновенно оказался за спиной кхитайца, охватил его своей лапищей и бросился наутек.

Конан побежал следом и лишь отчаянное «Не-ет»! королевы остановило его. Зенобия бросилась к мужу, обвив его шею руками и покрывая лицо поцелуями.

— Я знала, милый, знала, что ты придешь, что ты успеешь!— без конца повторяла она, а потом словно одеревенела, прошептав лишь:— Это было так страшно…

В следующее мгновение в освещенный круг влетели его Черные Драконы и егеря Троцеро во главе с самим графом. Принц Конн спрыгнул с коня и бросился к матери.

— Успокойся, милая, все уже позади.— Конан расцеловал жену в мокрые от слез щеки и оставил наедине с сыном под присмотром десяти своих людей и стольких же егерей Троцеро. Правда, теперь он уже не был уверен в надежности такой охраны. Что ж, по крайней мере, смогут сдержать налетчиков до тех пор, пока он сам не поспеет.

— Это были они, Конан?

С непередаваемой грустью Мэгил посмотрел на друга, хотя ответ уже знал.

— Это были они,— как эхо отозвался король, поднимая с земли клинок кхитайца и рассматривая его.

Ажурно оплетенная тонкой кожаной лентой рукоять удобно лежала в руке. Гарда мягко касалась кисти, но представляла собой не традиционный кругляш, а сложно сплетенный вензель с парой отростков, нацеленных под углом вперед. Похоже, именно в этом странном переплетении запутался кончик королевского меча. Конан взвесил клинок на руке и почувствовал, что тот идеально сбалансирован, но потом понял, что такое определение неверно. Он еще раз поиграл оружием и сообразил, в чем крылась ошибка — клинок ничего не весил! Киммериец еще раз, взмахнул им, словно любуясь, и посмотрел на лезвие: странная, голубоватая сталь казалась полупрозрачной. Вдоль клинка в три ряда тянулась замысловатая мелкая вязь кхитайских иероглифов. От них веяло тайной, древними знаниями и необоримым колдовством, которое неподвластно даже времени.

— Как выглядел тот, кому принадлежал этот меч?

Мэгил, пытаясь рассмотреть клинок, заглядывал из-заспины киммерийца, и его прозвучавший неожиданно вопрос заставил Конана отвлечься от размышлений. Он пожал плечами, словно давая понять, что в противнике его не было ничего особенного.

— Кхитаец,— начал говорить он, в то время как Мэгил принялся перевязывать раны на его руках,— примерно моего возраста, но значительно ниже, хотя для кхитайца необычно высок.— Король показал ладонью рост противника примерно на уровне мочки своего уха.— Что еще? Великолепно владеет оружием.

— Так великолепно, что оставил здесь свой меч?— услышали они ироничный вопрос подошедшего Троцеро.