Роджер Желязны - Миры Роджера Желязны. Том 8

— Такова моя профессия, — сказал он мягким сладким голосом. Затем вздохнул. — Ну, что теперь?

Поль покачал головой.

— Не знаю. Я поймал тебя, не имея ни малейшего понятия, кто ты и что тебе здесь надо. Я поймал тебя, только чтобы обеспечить свою безопасность и удовлетворить любопытство.

— Меня зовут Маусглов, и я не собирался причинить тебе вреда.

— Тогда чего же ты шпионишь и крадешь пищу?

— Человеку надо есть, а забота о своей безопасности заставляет меня прятаться. Я знаю, что ты колдун и повелитель драконов. Мне не очень-то хотелось идти знакомиться с тобой.

— Разумно, — кивнул Поль. — А если бы еще и я знал — как ты здесь оказался, — я мог бы отнестись с пониманием или даже с симпатией к твоему воровству.

— Хорошо, — вздохнул Маусглов. — Я вор. Я пришел сюда, чтобы украсть принадлежавшую лорду Дету коллекцию фигурок из драгоценных камней. Это очень дорогая коллекция. Я собирался продать ее в западных странах и на полученные деньги жить в свое удовольствие. К сожалению, Дет поймал меня — примерно так же, как и ты — и заточил в подземную тюрьму. Мне удалось бежать, но в тот момент война была в самом разгаре. Замок был осажден, нападающие готовились взять его штурмом. Я видел, как Дет погиб во время дуэли со старым колдуном, и решил, что самое безопасное — вернуться обратно в тюрьму. Однако я заблудился в лабиринте, а затем уснул. Когда я проснулся, я увидел, как ты оседлал страшного дракона и улетел на нем. Я был очень голоден, а из кладовой взять пищу не смог.

— Не понимаю, почему же ты остался в замке?

Маусглов облизнул губы.

— Мне хотелось проверить, — сказал он после некоторой заминки, — на месте ли коллекция.

— Ну и как?

— Я ее не нашел. Но судя по тому, как выросли деревья вокруг, прошло заметно больше времени, чем я думал.

— Полагаю, прошло лет двадцать, — сказал Поль, освобождая ноги Маусглова. — Ты голоден?

— Да.

— И я тоже. Пошли, поедим. Если я освобожу тебе руки, ты поможешь мне нести пищу? Не будешь хвататься за нож?

— Предпочитаю убивать на полный желудок.

— Отлично. — Поль снял петлю с его рук.

— Много бы дал, чтобы понять этот фокус, — произнес Маусглов, глядя на Поля.

— Пошли в кладовую, — сказал Поль. — По пути я хочу услышать, как погиб мой отец.

— Твой отец? — Маусглов выпрямился.

— Лорд Дет.

— Но ведь остался только ребенок…

— Двадцать лет прошло.

Маусглов вытер лоб.

— Двадцать… Трудно поверить. Не понимаю, как это могло случиться?

— Ты попал под действие заклинания, насылающего сон, и уснул вместе с драконами. Наверное, я освободил тебя при освобождении Лунной Птицы. Ты, должно быть, спал рядом.

Они двинулись к кладовой. Маусглов повернулся и взглянул на Поля.

— Я видел, как тебя, совсем ребенка, несла мать. Она обожгла мне руки, когда я пытался дотронуться до тебя.

— Ты знал ее?

— Да. Леди Лидия… Очень красивая женщина. Но думаю, лучше начать сначала.

— Пожалуй, ты прав.

Они взяли в кладовой пищу и вино и прошли в библиотеку, чтобы поесть и поговорить. Поль взял гитару и, слушая рассказ вора, рассеянно пощипывал струны, изредка отхлебывая вино. Один раз он взял такой аккорд, что у Маусглова волосы встали дыбом и лязгнули зубы.

Поль мягко спросил:

— И они убили моих родителей? Жители деревни?

— В армии были и другие, не только жители деревни. Я видел среди них даже кентавров. Но с Детом сражался другой колдун, Мор. Думаю, его вызвали…

— Мор?

— Да.

— Продолжай.

— Твоя мать была в юго-западной башне, когда та рухнула. Я встретился с ней, когда она направлялась туда. Тебя нашли возле входа в башню и принесли в главный холл. Солдаты хотели тебя убить, но Мор сохранил тебе жизнь, обменяв на ребенка из другого мира — или, точнее, сказал, что обменяет. Он так и сделал?

— Да. И это они убили моих родителей…

— Двадцать лет прошло. Все они теперь старики, может, даже уже умерли. Тебе не удастся их найти.

— Но меня закидали камнями. И то, что они узнали знак дракона, тоже о чем-то говорит.

— Поль… Лорд Поль… мне не ведома твоя история — где ты был, какую вел там жизнь, как вернулся сюда… Но я старше тебя. Я многого не знаю и во многом не уверен, однако в одном я убежден твердо. Ненависть съест тебя, вывернет наизнанку, если ты не найдешь, кому надо мстить.

Поль хотел сказать что-то, но Маусглов поднял руку.

— Подожди. Дай мне закончить. Ты молод, и у меня сложилось впечатление, что ты только учишься обладать могуществом. Думаю, что переход сюда — головокружительный поворот в твоей жизни. Оглядываясь в прошлое, я вижу, что у меня тоже было много возможностей резко изменить свою жизнь. Такие возможности бывают у каждого. Только мне кажется, что ты еще не выбрал себе дорогу в жизни, по которой будешь идти. Старый Мор был белым колдуном. Дет, напротив, черным. Но в мире не все так просто и понятно. Не существует ни чисто белого, ни чисто черного, и лишь по прошествии времени можно оценить, на что было направлено могущество того или иного колдуна, что им руководило. Не знаю, понимаешь ли ты, к чему я веду. Если ты сейчас, через двадцать лет после тех событий, когда ты так молод, будешь думать о мести, использовать свое могущество во зло, то ты переменишься к худшему и все, к чему ты прикоснешься, будет носить черную метку. Я говорю тебе это не потому, что боюсь появления нового Дета, а ради тебя самого.

Поль молчал, затем тронул струну.

— Посох моего отца, — промолвил он. — Ты сказал, что Мор разделил его на три части. Повтори еще раз, что он с ним сделал.

Маусглов вздохнул.

— Старик говорил о каком-то магическом треугольнике Инта. Он хотел поместить части посоха в его вершины.

— И это все?

— Все.

— Ты знаешь, что это означает?

— Нет. А ты?

Поль покачал головой.

— Никогда не слышал об этом.

— А что ты скажешь о моей оценке сложившейся ситуации?

Поль сделал глоток вина и поставил стакан.

— Я их ненавижу. Может, мой отец и был злым человеком, черным магом — не знаю. Но я не могу оставаться беспристрастным, узнав о его насильственной смерти. Нет. Я их ненавижу. Они как тупые дикие звери. Они поступили со мной жестоко, хотя я не желал им никакого зла. А недавно мне рассказали о человеке, который хотел сделать им добро, хотя, возможно, не так подошел к этому. И тоже пострадал от них. Его закидали камнями. Это трудно простить.

— Поль… Лорд Поль, они боятся. Ведь ты для них представляешь то, чего они долго отчаянно страшились. А другой человек… Кто знает? Может, там такая же ситуация?