Александра Лисина - Темный Лорд

Юноша медленно двинулся вдоль прибрежных кустов, не обращая никакого внимания на яростный звон стали и азартные выкрики со спины. По пути безошибочно угадал, в каком месте притаился коварный гаррканец, поджидающий его подобно засевшему в засаде хищнику, и заранее обогнал наглую скотину по широкой дуге. У норовистого копытного в последние дни появилась отвратительная привычка — проверять хозяина на прочность, нападая и пытаясь оспорить чужое первенство. Видать, спокойная жизнь сказывалась: энергию девать некуда, вот он и дурачится. Или, возможно, просто повзрослел?

— Погоди, вернемся домой, и там уж будет не до шуток, — вполголоса буркнул Белик, красноречиво покосившись на густые заросли храмовника. — Но ты опять плохо спрятался, малыш. Я тебя чую.

Каким образом среди острых колючек вообще мог кто-то притаиться, было сложно понять: длинные шипы храмовника при удаче прошивали насквозь даже плотную кожу легкой брони, не говоря уж о тонкой шкуре породистого скакуна. Не зря дикие племена карликов в далеких Мертвых горах использовали их в качестве стрел. Но донесшийся оттуда легкий шорох и разочарованный вздох немедленно подсказали: мальчишка не ошибся. А когда минуту спустя из-за пышных кустов выбрался донельзя раздосадованный Карраш, стало ясно: Белик прав и снова подловил его на ошибке.

— Ты забыл задержать дыхание, — Белик с улыбкой потрепал скакуна и так же степенно двинулся дальше, засунув руки в карманы и едва не насвистывая под нос. Он неторопливо шел вдоль берега, мурлыкая про себя что-то умиротворяюще-мечтательное, совершенно не обращая внимания на пристроившегося хвостиком скакуна и несколько странных взглядов со спины. Шел медленно, размеренно, задумчиво пиная сапогами травинки и сухие листья. В одном месте зачем-то остановился, чтобы посмотреть на верхушку высокой сосны, чему-то мягко улыбнулся, после чего так же плавно побрел дальше. Затем ненадолго углубился в лес, погулял уже там. Снова вернулся к реке. С наслаждением умыл лицо прохладной водой. Беззаботным гулякой побрел дальше, краешком глаза приглядывая за резвящимся конем. Наконец, примерно через час отыскал небольшую, но уютную полянку, окруженную со всех сторон непролазными дебрями, облегченно вздохнул и, бросив наземь свой неудобный талисман, которые предпочел таскать даже сейчас, растянулся на траве во весь рост, с удовольствием вытянув длинные ноги и подставив лицо теплым солнечным лучам.

Карраш недолго покрутился вокруг, старательно обнюхал все кусты, с аппетитом схрумкал какую-то мелкую живность, которую нашел тут же, в густой траве, а потом, убедившись в отсутствии посторонних, со счастливым сопением пристроился рядом с хозяином. При этом умудрился совершенно неимоверным образом изогнуть ноги, будто там было не три, а, как минимум, десять суставов, поджал их под себя, поерзал и, наконец, свернулся клубком наподобие гигантского кота, прикрыв хищные желтые глаза и выставив торчком оба мохнатых уха.

— Смотри, увидит кто… как потом оправдываться будем?

Гаррканец неопределенно хрюкнул и махнул длинным хвостом.

— А ушастые? — снова спросил Белик.

Карраш недовольно заворчал.

— Знаю, знаю, мы с тобой их одинаково не любим, но теперь придется терпеть до самого дома. Как думаешь, Траш там не скучно одной?

— Гр-р-р…

— Вот и я так считаю: наша малышка не из тех, кто позволит себя обидеть. Думаю, голодной она всяко не останется — места там дикие, нехоженые. Зверье непуганое. Людей почти не осталось, поэтому разглядывать ее будет некому, а мы потом по дороге подхватим. Потерпи немного, скоро увидитесь.

Гаррканец счастливо вздохнул, собираясь предаться сладким мечтам о грядущей встрече с подругой, но долго отдыхать ему не дали: где-то в стороне послышался громкий треск, чей-то сдавленный вскрик, а затем и болезненное шипение, будто агрессивный храмовник, раскинувший свои владения на много сотен шагов вокруг, поймал в колючие объятия какого-то незадачливого путника.

Карраш моментально оказался на ногах, хищно озираясь и нехорошо щеря крупные белые зубы. Белик тоже прислушался, насторожился было, но почти сразу расслабился и досадливо покачал головой.

— Ну, надо же… совсем спятили, дурехи!

Он со вздохом поднялся и, ловко обогнув опасную растительность, углубился в лес, ориентируясь на чужие голоса, в которых все больше проступало отчаяние, и громкий хруст ломаемых веток.

— Вы чего тут одни бродите? — строго спросил юноша, завидев впереди голубой сарафан и длинную цветастую юбку, из-под которой выглядывали загорелые ноги. — Зачем ушли из лагеря?

В ответ донесся слаженный девичий визг и отчаянно громкий треск рвущейся ткани — две полоумные девицы, похоже, застряли в плену у коварного кустарника, совершенно не догадываясь, что уже давно и прочно зацепились подолами за колючие ветки. А от неожиданности так резво подпрыгнули и так неосторожно попытались обернуться, что тонкая ткань не выдержала — начала расползаться на длинные ленточки.

— Да стойте же! — с досадой воскликнул Белик, без труда узнав младшую дочь купца и ее служанку. — Илима! Лилька! Кому говорю! Стойте на месте, или останетесь совсем без одежды!

Вот теперь подействовало: обе красотки испуганно замерли, машинально схватившись за изрядно порванные подолы, и дружно заозирались.

— Да я это, я. Не бойтесь. Сейчас помогу, — выйдя из-за куста, юноша с уроком посмотрел в огромные, испуганные глаза Илимы и все с той же досадой добавил: — Ну, куда вас понесло, на ночь глядя? Тут же сам Торк ногу сломит, а вы в платьях… Лилька, ты еще и босая?! С ума сошла, девка?! Это ж тебе не родной огород! А вдруг змея?

— К-какая змея?!

— К'саш… да не волнуйся, это я к слову…

— Змея-а-а!!! — взвизгнула служанка и едва не ринулась напролом, но Белик как раз сумел протиснуться через колючие заросли и вовремя ухватил дурную девицу за локоть.

— Та-а-к, а ну, давай за мной, — властно скомандовал он, едва вытащил платье из тисков храмовника, а затем взял перепуганную дуреху за локоть и хорошенько встряхнул. — След в след, поняла? И ни шага в сторону! Илима, я за тобой сейчас вернусь. Только стой на месте, ладно?

В ответ на него уставилось две пары одинаково расширенных глаз: глубоких темных, обрамленных длинными, кокетливо изогнутыми ресницами, и маленьких карих, в окружении коротких рыжеватых волос.

— А… змея?

Белик вполголоса выругался, не особо стесняясь в выражениях, чем заставил густо покраснеть обеих девчонок, но не обратил на это внимания. Просто требовательно выволок из опасных зарослей сперва одну (рыженькая Лилька сразу вскочила на ближайший пень и, провокационно задрав подол, принялась лихорадочно озираться в поисках мерзких ползучих гадов), а затем осторожно вывел и вторую. Илима, в отличие от служанки, повела себя более достойно — оказавшись на свободе, низко поклонилась спасителю и, неловко прикрывая ладошкой порванный рукав, коротко велела: