Олег Говда - Воин. Возвращение

Я еще и сам не понимал толком, на кой ляд мне все это нужно, но какая-то мыслишка на периферии сознания уже забрезжила. И для ее реализации мне очень нужен был тролль. Живой и дружественно, ладно — нейтрально настроенный. А потому, прежде чем лишить жизни несчастное создание, следовало сперва оглядеть его на предмет пригодности к дальнейшему использованию.

Я тщательно осмотрел туловище тролля спереди, но кроме хоть и глубоких, по человеческим меркам, но явно не беспокоящих толстокожее существо царапин, ничего не обнаружил.

Странно, сырыми поганками он отравился, что ли?

Надо было взглянуть на спину. Но, как не пытался, свалить на бок монстра, кстати, я силушкой не обижен, сто пятьдесят от груди девять раз жму, — тролль словно влип в ствол дерева. Прямо не бук, а клейкая сосна или ель канифольная… Попыхтев еще пару минут, я осознал, что придется идти за подмогой.

Мелькнула было идея, использовать меч в виде рычага, но не прошла по конкурсу. Уж если использовать рычаг, то древесный, а не из дорогостоящего и имеющегося в единственном числе, снаряжения. Которое, если кто забыл — вечером еще понадобиться. С 'зелени' спесь сбивать.

Если идти не таясь, то до большака всего ничего. Обогнул пару неохватных стволов, протиснулся сквозь придорожные заросли и уже на опушке.

Заметив и услышав меня, продирающегося сквозь кусты без опаски, с шумом и треском, — Ярополк спешно заковылял навстречу.

— Издох? — поинтересовался с надеждой староста и, получив в ответ отрицательное мотание головой, продолжил не так радостно, но все еще оптимистично. — Ушел?

— Не гадай, пошли, подсобишь…

— Я?

— Ты видишь еще кого-то?

— Нет, но…

— Тролля я оглушил. Хочу на живот перевернуть… Одному не сдюжить. Пошли, пока не очнулся.

— Оглуши…Тро…

Ярополк Титыч икнул, но расспросы прекратил. Видимо, даже такое, невероятное деяние, не слишком выделялось на общем фоне репутации умельцев из отряда 'снежных пардусов'.

Тролль все еще пребывал в беспамятстве, но, тем не менее, стоило поторопиться.

Вооружившись двумя толстыми суками, под бессмертную считалку: 'Раз-два — ухнем, три-четыре — сама пойдет!', нам таки удалось нарушить устойчивость слишком усидчивого существа, и вся эта крупногабаритная и невесть сколько весящая туша ('Шестьсот двенадцать килограмм или…! Спасибо') мягко и неторопливо повалилась на правый бок.

На первый взгляд и тут все было в полном порядке. Широкую, как шкаф, спину тоже бороздили новые и старые шрамы, но ничего несовместимого с жизнью не наблюдалось. Ниже…

А вот ниже кое-что стоило особого внимания.

— Ой, не могу… — судорожно всхлипнул Ярополк, выпучивая глаза не хуже недавних оливковых визитеров. — Нет, так не бывает. Никто ж не поверит… Влад, скажи, что мне привиделось… Или мы с тобой все еще в кружале сидим, а все прочее мне только снится.

Староста явно собирался забиться в падучей, поэтому пришлось излишне смешливого ветерана привести в чувство, дружеским похлопыванием по спине. Едва не зарыв носом в листву, Ярополк опомнился, но пальцем упорно продолжал тыкать троллю прямо в… корму. Вообще-то я не такой, но больно уж настойчив был в своем извращении Титыч. Взглянув по направлению перста, я сперва не въехал в тему. Не то чтоб не приходилось раньше видеть таких ранений, просто… цветовая гамма и габариты другие, вот и не сопоставил сразу одно с другим. И вообще, откуда мне знать, как у троллей там все устроено. Может, так и должно быть? Пришлось подключать эксперта, в виде отставного легионера.

— Твое мнение, Титыч?..

— Мммм… — как заправский актер, староста продолжал тянуть паузу, одновременно пытаясь перестать ржать.

Как говаривал незабвенный Фурманов в анекдоте про Василия Ивановича, глядя на слона: 'Судя по ушам и я…м, этому зайцу лет триста'.

— А понятнее?

— Извини, Влад, но ведь и в самом деле, рассказать — не поверят. И как он только умудрился. Да ты сам глянь, чай не слепой!.. О-хо-хо…

Понимая, что ближайшее время от Ярополка ничего внятного не добиться, пришлось самому нагнуться. Сперва я, по-прежнему ничего не понимая, осмотрел это мозолистое седалище, коего не постыдился бы и слон средних размеров, как по мне — слишком вонючее даже для задницы, — и только потом понял, что именно в этой пикантности мне не нравиться больше всего. 'Аромат' исходивший от тролля отдавал не дерьмом, а гноем… Как очень запущенная рана.

Дальше пошло проще. Не знаю, как узрел этот обломок староста, но я, честно говоря, заметил его только после того, как буквально с носом сунулся в объект исследований.

— Ты об этом? — теперь пришла моя очередь тыкать пальцем.

— Ну, да… — Ярополк наконец-то обрел дар внятной речи. — Я не знаю как, но секач загнал этому молодцу клык прямо в зад. Оно и понятно, в любом ином месте, кабану бы нипочем не пробить кожу тролля. Даже здесь клык от удара сломался и засел в ране. И смотри, что получается… Ранение, хоть и неприятное, но можно сказать, пустяшное, самую малость опаснее занозы… Если б подсобил кто, а самому не дотянуться. Не вынуть. Человек еще извернулся бы, а троллю — никак не достать.

Я посмотрел на совковые лопаты, заменяющие существу руки, и согласился.

— А рана болит, гниет, кровоточит… М-да, не хотел бы я оказаться в его шкуре. Знаешь, Влад, я думал, что это только я вызываю у всех сочувствие, но этому парнишке пришлось гораздо хуже. Совсем незавидная участь. Но, я так и не понял: почему ты его не убил?

— По соображениям общественной пользы.

— Обще… чего? — староста опять попытался изобразить члена клана Лупоглазых.

— Скажи, Титыч, как ты считаешь, прирученный тролль нам в хозяйстве мог бы пригодится?

Спросил и вспомнил старшину Комара, который на полном серьезе утверждал, что у хорошего хозяина даже змея при деле будет. Видимо, староста Выселок в этом вопросе придерживался одного со старшиной мнения.

— Оно, конечно… Нашли бы чем занять, эдакую силищу-то. Но ведь тролли не приручаются. Они совершенно не в состоянии хоть что-либо запомнить, и делает только то, что ему в данную минуту втемяшится. Захотят жрать — значит, сядут жрать. Захотят спать — значит, тут же улягутся… И хоть ты кол на голове теши. Так что пустая это затея, Влад. Прибей лучше, чтоб не мучился. Можно, конечно, и так уйти — вреда от него теперь никакого, но не по-людски как-то. Тоже тварь божья. Хоть и без души, а боль чувствует…

— А я рискну. Даже дикое животное чувствует благодарность к спасителю. Сам говоришь: муки он терпел жутчайшие. Так давай, избавим его от них, и поглядим — что получится. Сил у него совсем не осталось, а значит, заехать ему в лоб камнем во второй раз, я всегда успею. Ну, как, Титыч, согласен со мной?