Двор очаровательный и жестокий - Стасия Старк
– Что у вас вообще за дела?
– Тебя это не касается.
– Конечно. Наемник есть наемник. – Она скривилась и снова отвернулась от меня.
Я же боролся с желанием ее придушить, обхватить ладонями такую манящую бледную шею и сжать.
Но я лишь крепче вцепился в поводья, теперь уже сам раздражая собственную лошадь.
7
Приска
Дни летели за днями.
Наверное, сейчас я оказалась в худшей ситуации в своей жизни и могла умереть в любой момент – если бы меня обнаружили. Но, как ни странно, впервые за двадцать две зимы я чувствовала себя… свободной, словно резвящийся в лесу щенок.
Меня пугало, что мы ехали сейчас в противоположную от столицы сторону, однако Мэрт заметил, что подобный путь может сыграть нам на руку, поскольку северные городские ворота охранялись более строго.
Отчего-то казалось, что Мэрт сообщал лишь то, что мне нужно было услышать, но приходилось с этим мириться, ведь я никак не могла повлиять на сложившуюся ситуацию. По крайней мере, так я себе твердила.
Наемники по-прежнему скрывали, куда ехали и зачем. Но я почти не сомневалась, что речь шла не о каком-то обычном поручении. Нет, судя по приглушенным разговорам и почти физически ощутимому напряжению, исходившему от всех мужчин и в первую очередь от Лориана, у них было очень важное дело. И мне не терпелось узнать, какое именно.
Я также сгорала от желания выяснить побольше об их силе. Никогда еще я не общалась с людьми, у которых было бы столько магии. Но они не слишком охотно говорили на эту тему, пусть даже и поощряли меня пользоваться собственным даром.
Хотя однажды вечером возле костра, перебрав эля, Мэрт кое-что поведал мне о своей магии. В отличие от мамы, у которой видения могли возникнуть в любое время, Мэрт свои умел контролировать, особенно просматривая прошлое конкретного человека. Очень полезный навык для наемника.
Но на вопрос, как далеко в прошлое он способен заглянуть, Мэрт лишь пожал плечами. Похоже, мне не слишком доверяли, чтобы сообщать об этом.
А потом рядом с нами уселся Лориан, и больше я не стала Мэрта ни о чем спрашивать.
Райтос обладал природным обаянием. Наверное, это могло бы раздражать, однако, как только я поддавалась своим страхам, Райтос неизменно заставлял меня улыбаться. Как бы сильно меня ни терзало беспокойство, его широкая улыбка всегда вызывала у меня желание улыбнуться в ответ.
Тихий, спокойный Кавис вечно витал в своих мыслях – наверное, вспоминал о семье – и оживлялся, лишь когда речь заходила о его жене и дочери.
Что до Гэлона, он был самым старшим в отряде, и его безграничная преданность Лориану не вызывала сомнений. Казалось, он даже во сне был начеку, выискивая потенциальные опасности, а в течение дня постоянно окидывал пристальным взглядом окружающий лес. Прошлым вечером Гэлон рассказал мне, что его магия связана с водой. В тот день на берегу, чтобы высушить мою одежду, он просто мысленно вытянул из ткани все капли.
Если бы я путешествовала в одиночку, то наверняка уже погибла бы, и тем не менее рядом с ними я не чувствовала себя в безопасности. Однако выбора не оставалось, и я каждый день тряслась вместе с ними в седле, по ночам спала возле костра и при каждой возможности практиковалась в магии.
Впрочем, до сих пор безуспешно.
Но, несмотря на бесполезность собственной силы, я почти… наслаждалась происходящим. Само собой, мне по-прежнему хотелось прирезать Лориана – настолько, что Гэлон каждый вечер перед сном отбирал у меня оружие.
Да, возможно, эти мужчины не заслуживали доверия, но с ними я по крайней мере могла быть собой и не прятать искры силы, которые пытались вырваться в мир. Я чувствовала себя так, будто долгие годы сдерживала дыхание, а сейчас вновь начала дышать полной грудью.
Конечно, я понимала, что долго это не продлится. Стоит добраться до столицы, и мне снова придется прятаться. Лишь при мысли об этом к горлу подступал ком. И все же, пусть на короткое время, мне удалось ощутить вкус жизни, не испорченный довлеющим над ней тяжким бременем тайны.
И этот вкус казался мне восхитительным.
– О чем задумалась? – ворвался в мысли низкий, почти интимный голос Лориана.
Когда его теплое дыхание коснулось уха, я с трудом подавила дрожь и бросила на него свирепый взгляд.
Но этот упрямец только крепче обнял меня за талию.
Однако я не собиралась делиться с ним своими мыслями. Лориан не имел на них никакого права.
– О своей магии, – коротко отозвалась я.
– Хорошо. Возможно, если ты хорошенько пораскинешь мозгами, то поймешь, как ею пользоваться.
Я тут же напряглась.
– Твои методы преподавания никуда не годятся.
– О, ты ранила меня в самое сердце, – весело заметил он.
– Ты заявляешь, что все, о чем мне рассказывали прежде, – ложь, но отказываешься объяснить подробнее. И только бросаешь в меня камни!
На каждой тренировке повторялось то же, что и в первый день. И всякий раз, когда я спрашивала, что Лориан имел в виду, говоря о моем невежестве, он качал головой и сообщал, что, возможно, когда-нибудь расскажет – если я смогу стать полезной не только для украшения.
– Ты не слишком стараешься, – усмехнулся он и пожал плечами. Его крупное тело ощутимо задвигалось позади меня.
Ну уж нет. Научиться пользоваться магией было в первую очередь в моих интересах. Ведь я почти не сомневалась: если у Лориана возникнут сомнения в моей готовности, он вполне может разбить лагерь в лесу неподалеку от городских стен и торчать там до тех пор, пока не решит, что может мне доверить провести отряд через ворота столицы. Так что чем раньше я овладею своей силой, тем скорее наши пути разойдутся в разные стороны.
С севера подул прохладный ветер, неся с собой запах дождя и свежесрубленных сосен. Солнце почти зашло, и я задрожала, втягивая в легкие холодный воздух.
– Скоро нам понадобится укрытие.
– Переночуем в ближайшей деревне.
У меня пересохло во рту. Наверняка деревенские жители глаз не спустят с приезжих, прикидывая, нельзя ли кого из них сдать королевским стражникам. А за сотню золотых монет можно купить даже самого доброго трактирщика.
– Это не опасно?
– Я о тебе позабочусь, – небрежно заметил Лориан, и я, усмехнувшись, покачала головой.
Конечно, я до определенной степени доверяла ему, но уж точно не собиралась слепо принимать на веру все его обещания.
Кажется, дикарь заскрежетал зубами в ответ на мою реакцию. Но
