Михаил Белов - Царица воинов

- Это правда, - кивнула воительница. - Спасибо вам друзья, что не оставили меня. Глядя на вас, можно поверить, что и Элладу ждут лучшие времена...

Через несколько дней, когда путницы стояли на городской стене и смотрели на уже привычную картину многочисленного флота у побережья, к ним подошёл македонец Тимолай, сказав:

- Пришёл приказ от Помпея. Всей коннице велено грузиться на корабли и переправиться из города в лагерь. Вечером надо отплывать.

- Понятно. Готовь людей и лошадей к выступлению, - кивнула Зена.

- Что это значит? - спросила девушка.

- Это значит, что готовится крупная операция. Все силы стягиваются в один кулак.

- Значит, началось?

- Да, началось. Бери с собой только самое необходимое...

Ночью Помпей проводил военный совет. Воительница, как и другие командиры союзных сил, не имела права голоса, однако всем им позволили выслушать план готовящейся атаки. На южной оконечности лагеря помпеянцев осадная линия Цезаря была ещё не завершена, что стало известно от перебежчиков, там же, на нейтральной земле меж двух лагерных валов, стоял и брошенный лагерь одного из легионов Юлия. Он решил переместить свои силы в другое укрепление и это оставил пустым за ненадобностью, Помпей же задумал овладеть им, чтобы окончательно прорвать своё окружение. Флот должен был высадить ночью отряд за линией цезарианцев, когда же основные силы пойдут на штурм, эта группа должна помочь им действиями с тыла. Все командиры получили свои персональные приказы, и Зене, как и другим начальникам конницы, было велено держаться позади легионов и ждать, когда в них будет необходимость.

День провели в подготовке, вечером воительница посоветовала всем хорошо выспаться, ибо вставать придётся рано. Сама она возглавила всадников, пешие же под началом Тимоксена остались в резерве и должны были лишь наблюдать за ходом сражения. Общий сигнал к построению, что дали римские трубачи, разбудил их, когда темнота ещё цеплялась за землю, и очертания едва начали проясняться. Потянулись последние часы ожидания, и воины, уже облачившиеся в доспехи и вставшие на свои места, изнемогали от нетерпения, все уже устремлённые вперёд. Люди Зены не спускались с коней, впереди них колыхалась масса легионов, по флангам сидели на земле многочисленные лучники и пращники. Наконец, знаменем подали главный сигнал, его подхватили сигниферы, подняв значки центурий, затрепетали в воздухе штандарты конницы, и массы безмолвно двинулись, приветствуемые алой полосой рассвета.

Легионы перевалили вал и затопили пространство между укреплениями, брошенный лагерь встретил их молчанием, внешняя же стена взорвалась градом метательных снарядов. Всадники пока не спускались с вала и просто наблюдали, ибо и без них в узком пространстве скопилось очень много народа, да и в штурме они не могли быть особенно полезны. Завязалась тяжёлая перестрелка, в ход шли дротики, стрелы и свинцовые снаряды, сзади подтянулись и осадные машины, защёлкали механизмы скорпионов и катапульт. Однако затягивать такое противостояние было нельзя, и, после интенсивного обстрела, помпеянцы бросились на приступ. Тяжёлые черепахи, созданные щитами, поднялись как волна и скоро преодолели сопротивление уступавших в численности защитников. Линия была взята, и новые силы устремились в прорыв.

Позади укреплений цезарианцев Помпей велел строить новый лагерь, половина воинов взялась за кирки и лопаты, другая же половина прикрывала их от возможных атак противника. Ещё один легион занял брошенный лагерь Цезаря, что стоял между двумя линиями. Таким образом, осада была взломана, однако выходить всем войском с огромным обозом было слишком опасно, вместо этого было решено провести перпендикулярную линию укреплений, разрезающую вал Цезаря пополам, что уже не позволяло ему замкнуть круг вновь. Всадники переправились через рвы и выбрались на открытую равнину вблизи строящегося нового лагеря, они всё ещё оставались в полной готовности, ибо контратака была весьма вероятна.

Около полудня тревожные сигналы оповестили всех, что битва разгорается вновь - колонны цезарианцев пошли в наступление по ничейному пространству между укреплениями на собственный старый лагерь, теперь ставший угрозой. Из-за высокого вала людям у нового лагеря было не видно, как разворачиваются события, и они питались лишь новостями от гонцов, ожидая, когда Магн бросит их в сражение. Прошло немного времени, однако напряжение заставило всех чувствовать, будто минула целая вечность. Наконец, когда вестник сообщил, что солдаты Цезаря уже начали проникать в брошенный лагерь, Помпей приказал всем своим силам двинуться на помощь, и пять легионов обрушились на цезарианцев с фланга.

На этот раз приказ получила и конница, и Лабиен повёл всё её массу через бреши в укреплениях, дабы охватить противника с тыла. Рвы и частоколы затрудняли движение, некоторые всадники из восточных народов, беспечно пустив лошадей в галоп, слишком уклонились в сторону и соскользнули в вязкую жижу, ибо рвы были частично заполнены водой из ближней реки.

- Держитесь плотно, не отделяться от группы! - закричала Зена своим. - Смотрите под ноги, на земле осталось много острого железа от штурма!

По левую руку от них кипела яростная пехотная битва, строй цезарианцев ещё держался, сплотившись щитами, но на него наседали намного превосходящие силы. Пилумы были брошены, и воины перешли к мечам. Они были очень похожи, ибо использовали одинаковые кольчужные панцири и шлемы с красными хвостами, лишь рисунки на щитах позволяли их отличать. О штурме солдаты Цезаря уже не думали, и люди за частоколом лагеря приободрились, азартно обстреливая врагов снарядами со своих позиций.

Конница обогнула сражающихся, пересекла неглубокую речку, подняв облака мелких брызг, и зашла в тыл левой колонне цезарианцев. Теперь пришло время для удара, и Лабиен приказал сотням развернуться в широкую лаву, отряд Зены оказался с правого края, рядом с неунывающими фракийцами, затянувшими свою песню. Воительница опустила копьё, приказав своим воинам:

- Метайте с ближней дистанции! Не врезаться в них! Следовать за командирами и не откалываться от отряда!

Они ускорились для атаки, и чёрная земля заходила волнами под копытами, гул движения заглушил все остальные звуки. Римляне в задних рядах начали разворачиваться, дабы встретить врага лицом, но было уже слишком поздно. Многие всадники в центре построения пытались остановиться, дабы не покалечить лошадей при столкновении, однако напиравшие сзади не позволили этого сделать, и волна врезалась в когорты. Кони перелетали через легионеров, опрокидывались на землю, люди соскальзывали с сёдел, однако на цезарианцев этот удар произвёл ещё более разрушительный эффект. Разделившись на две части, конница стала обходить когорты с флангов, и в этот момент началось массовое бегство, плотный строй пехоты распался.