Николай Толстой - Пришествие Короля

— Ты думал отдать нас богу, которому ты поклоняешься, бледнорожий сэсон? Однако думается мне, что это вы, бродячие болотные лисы, прошли под Копьем Ллеу!

Кинуриг бешено воззрился на меня своими змеиными глазами и повернул коня, чтобы подъехать к войску. Но мне куда больше не понравился злобный взгляд, который бросил на меня pro огромный боец.

— Не думай, что испугаешь таких, как мы, своими пустыми шутками, — прорычал он, оскалившись на меня. — Тут воины, которые не раз видывали такие чудные орудия, что выплевывают из своего черного брюха смертоносные копья. Среди нас те, кто сражался с румвалами у Вендель-сэ, — фрайнки и венделы, которые знают такое колдовство.

Я перевел это Руфину. Он встал и, внимательно посмотрев на вражье войско, кивнул.

— Он, в общем-то, прав. Смотри, вон те, с красными волосами и топорами с короткой рукоятью, — фрайнки, а вон те, с заплетенными светлыми волосами, — вандалы. Осадных орудий я у них не вижу, но их таким не очень-то запугаешь. Похоже, Мердинус, пришло время всем нам быть наготове. Они на миг испугались, но вскоре вернутся. И тогда придет время обменяться чем-то повесомее брани, ежели я не ошибаюсь. Пока я намерен смотреть за их передвижениями отсюда, с надвратной башни. Что будешь делать ты?

— Я иду к королю Это его они хотят убить, поскольку, если он падет, — все пропало.

— Значит, ты думаешь, что мы еще можем выиграть этот день? — с загадочной улыбкой спросил трибун.

— Я так не говорил. Кто знает, когда и где ждет его дихенидд? Каждый падет, как лист с дерева, когда исполнится тингед. Перед нами стоит задача, и у нас нет времени раздумывать, что может случиться, а может и не случиться до того, как ночь опустит занавес.

С этими словами я пошел к королевскому шатру. Мэлгон сидел на троне, оружия при нем не было, если не считать двузубца из белого ореха. Он завернулся в плащ, застегнутый золотой брошью. По левую руку от него сидел Идно Хен, старший друид его двора, по правую — благословенный Киби. Мэлгон и его военачальники слушали, как киварвидд, искусный рассказчик, рассказывает об угонах стад, битвах и осадах, деяниях поединщиков и героев и о победах королей былого — Кунелды, Эмриса и Артура. Когда киварвидд окончил рассказ, внезапно послышались волнение и гул — по крепости проносили Красного Дракона, стяг, который обычно приносил кровопролитие, так что кровь стояла по щиколотку, а кости и черепа лежали расколотые.

Все затихло в крепости, когда Талиесин встал посреди королевского госгордда и запел пред ними священную песнь «Монархия Придайна». То была подходящая песнь для славного воинства Кимри — волненье и пламя, гром и весенний разлив.

Затем Идно Хен собрал своих друидов и выплеснул три кубка воды на ветер, приговаривая так:

— Три ливня пламени обрушатся на лица лживых ивисов, коими отниму я у них две трети их отваги, и воинского искусства, и силы, задержу мочу в их телах и в телах их коней. С каждым вздохом воинов Кимри будут возрастать их отвага, воинское искусство и сила. Даже если воевать им семь лет, не будут они знать усталости!

И силой наполнились сердца воинов Кимри, когда было сказано это заклинание. И т акой же силой обладала вода из священного источника из Финном Гиби, которой окропил благословенный Киби воинов, говоря такие слова:

— Се град крепкий, и не слабость похваляться этим. Се крепкая стена без злобы к людям, стена против демонов. Се сильнейшая из молитв Господу, против Дьявола великая ее сила, се псалом меча, се гимн щита. Боевой клич сего воинства будет благородной песнью, которую услышат в Чертогах Небесных, сие воинство преклонит колено пред Христом, коснется щеки Его и поцелует грудь Его. Буду биться я вместе с грозным воинством короля, клич мой будет против клича дьявольского, я буду опорой им!

Когда выслушали воины заклинание друида и заклинание святого, нелегко было им решить, кто из двоих сильнее в чарах, колдовстве и связывании. Невозможно было потому сказать, что защищало это убежище — заклятья друидов или тайные чары.

Но тут с укреплений прибежал человек и сказал, что полчища дикарей идут, как волны, как дочери Манавиддана, когда зимой, в самое худое время года, бросаются они на полуостров Пенрин Блатаон на севере, перехлестывая через утесы и валуны и заливая землю Более того, ивисы возвели огромный помост, на котором в черном шатре сидит на корточках ведьма, и гонит она колдовскую бурю на воинов Кимри, и мало кто может выдержать это. С каждого ее пальца срываются острые стрелы, и каждая находит свою цель.

Я увидел, как побледнел Мэлгон, услышав эту дурную весть, и догадался, что думает он о злодеяниях своих, о проклятии Гильдаса Мудрого и нарушении своего кинеддива. Припомнил он и все дурные сновидения, что видел он на вершине Динллеу Гуригон, хотя тогда я ничего об этом не знал. Ведь колдовские стрелы обычно выискивают в человеке слабые места, где его дурные дела открывают проходы в теле для пагубы.

— Мирддин, — сказал Мэлгон, — не сыграешь ли со мной в гвиддвилл?

— Сыграю, господин, — ответил я.

Тогда юноша из королевских слуг принес нам королевскую игральную доску с золотыми фигурками, и мы начали игру. Мы играли на класс Ллеу, доска лежала в ограде каэра, каэр был окружен стенами мира, и все отражалось на тверди небесной у нас над головами, где тоже шла великая игра. Каждый угол доски озаряло сияние драгоценного камня, обозначавшего один из четырех углов Острова Придайн — Пенрин Блатаон на севере, Пенрин Пенвэд на юге, Кригилл на западе и Руохим на востоке. Мне не понравилось то, что я увидел перед собой, поскольку зловещей показалась мне эта доска и изгнанье сделало на ней свой ход.

— На что мы будем играть? — спросил Мэлгон Гвинедд. — Ведь, когда играют в гвиддвилл, принято делать ставки.

— Мы будем играть на Тринадцать Сокровищ Острова Придайн, — ответил я, — то есть на Мантию Тегау Эурврона, на Дирнвир, меч Риддерха Хэла, на Корзину Гвиддно Гаранхира, на Рог Брана Галеда, на Колесницу Моргана Минваура, на Уздечку Клидно Айдина, Нож Ллаувродедда Мархога, на Котел Дирнаха Гаура, на Оселок Тудвала Гудглида, на Одеяние Падарна Пайсрудда, на Кувшин Ригенидда Священника, на Игральную Доску Гвенддолау маб Кайдио и Мантию Артура из Керниу.

Мэлгон Гвинедд коротко рассмеялся на эти слова.

— Ты странный и дерзкий человек, Мирддин маб Морврин, вот что я тебе скажу. Большая часть Сокровищ находится на севере, а это не слишком удачное место, чтобы ходить туда.

— Верно, о король, — ответил я, — и все же на это должен я играть, к добру или к худу.

— И что же будешь ты делать с Тринадцатью Сокровищами, если тебе повезет выиграть их? — спросил король.