Анархопокалипсис (СИ) - А. Штерн
— Эй, ты куда? — удивился тот, неуверенно направившись следом.
— Я там частенько сижу, когда мне грустно или весело! — отозвалась девушка, пробираясь сквозь густые кусты и намеренно забираясь в самую глубь, подальше от чужих глаз и ушей. — Вы с дяденькой там учились недавно!
— Понятно. Так ты чего не спишь, чудо? — улыбнулся Денис, направляясь за ней и неуклюже протискиваясь сквозь густые кусты.
— Всё думаю, как там Кристин! Её уже несколько дней не видать, — вздохнула монашка, юрко уходя от веток и даже не цепляя подола развивающегося платья.
— Слушай, — задумчиво воскликнул пухляш, — а чего ты так к ней привязалась?
— Ну, она… как бы это… — замешкалась Лесса, перелезая через небольшое бревно. — Она очень добрая, вот!
— Она-то? — рассмеялся парень. — Слушай, без обид, но если ты видишь только то, что хочешь видеть, то это же не обязательно так и есть! Правильно?
— Это почему это?
— Сама подумай! — парень тяжело вздохнул и покачал головой. — Это ты, скорее, такая! А другие, вроде неё, этим удачно пользуются! Тебе так не кажется?
— Почему это пользуются?
— Да потому, что это ты слишком добрая, — он тепло улыбнулся, завороженно глядя на развивающиеся волосы, цвета холодной платины.
— А может, ты просто умеешь видеть невидимое и сам не видишь ничего, кроме того, что сам хочешь? — не оборачиваясь воскликнула девушка, пуская короткий смешок.
— Да брось! Хватит того, что ты сама моешь посуду и бегаешь на побегушках у этой чокнутой парочки! Нет, я, конечно, понимаю, что они нас кормят и всё такое, но ты не должна им потакать и уж тем более убираться по ночам! — он снова вздохнул и вскрикнул, отдирая от ветки зацепившуюся прядь непослушных волос. — Да и с этой рыжей пацанкой ты уж слишком учтива! Она же грубит тебе постоянно! Это, по-твоему, доброта? — нахмурился Дэн, припоминая безучастную мину Кристин. — Не понимаю, как таких вообще земля носит.
— Понятно, — бросила Лесс, выхватывая из сумочки острый метательный нож и кидая в заросли, прямо Дэну под ноги. Он и сказать ничего не успел, когда острое лезвие вонзилось в землю, всего в полуметре от него самого, с треском захлопывнув мастерки скрытую ловушку Палыча.
— Кап-кан! — звонко отчеканила девушка и вприпрыжку направилась вперед даже не оглядываясь.
— Ух, мать моя женщина! — восхитился перепуганный парень. — Это как ты это?
— Владея одной только «снайперской» — долго не проживешь!
— Так это твоя? — он резко остановился и ошарашенно взглянул на хрупкую барышню. — А я думал, это рыжая тебя заставляет за ней всё таскать!
— И совсем уж и нет! И вообще, чем же она так тебя зацепила, что ты так хаешь её постоянно?
— Разве ты не видишь, какая она… мм-м… странная? — парень закатил глаза и снисходительно посмотрел на послушницу.
— Это чем же? — Вуншкинд остановилась и удивленно оглянулась.
— Да она же мужик без юбки! — надменно подметил Денис, насмешливо улыбаясь и выставляя руки в боки. — Вот ты — настоящая девушка, хоть и, как ты говоришь, умеешь со стволом обращаться! Не то что эта психичка! С её то фигурой, совсем некрасиво так себя мыщищами уродовать! Ещё и наглая до жути, короче говоря — дерьма хватает. Ты не обижайся только, но это моя точка зрения, а врать я не люблю!
— Нет, ну я это уже слышала! — пискляво протянула светловолосая. — И вообще, неужели только в этом и проблемка?
— А что ещё надо? — доброжелательно отозвался Сперроу, потирая мозоли на пальцах. — Внешность так себе, ещё и характер мерзопакостный. Душераздирающее зрелище, Лесь.
— Понятно, — она слабо улыбнулась и опустила глаза, глядя на лежащую между ними ветку. — Всё-таки, «честные» люди и правда любят всех вокруг обижать! А ты вот сам-то? Про всех такие же гадости за спинами говоришь? И обо мне так же думаешь?
— Да ты чего? Нет конечно!
— Ясненько. Слушай, тебе тяжело же со всем вот этим, наверное? — она мягко улыбнулась, слегка прикрывая веки и снова направилась в вглубь лесной чащи.
— Это ты о чем это? — Воробей не на шутку обиделся и угрюмо поплелся следом. Казалось, он вовсе не торопился в уборную, как ещё пять минут назад.
— Ты вроде не злой, но, как бы это сказать? — задумчиво проговорила монашка, проходя на середину небольшой уединенной полянки где умостилась на широкую корягу. — Делаешь глобальные выводы, исключительно на основе первого впечатления и своих личных воображаемых доводов! Надо же и глубже копать! А ты на первой запятой зависаешь. Странно это, не по-взрослому!
— Извини, — Денис виновато улыбнулся, усаживаясь на травку напротив, — но тебе совсем не идут все эти заумные словечки! Будь проще и к тебе потянуться!
— Ой, а это и правда очень смешно! — Алессия звонко рассмеялась, топая ножками по крепкому бревну. — Ты сам эту шутку придумал?
— Вообще-то, так ещё наши далекие предки говорили! — обиженно воскликнул пухляш, невротично подергивая головой и мотая вьющимся хвостиком. — Между прочим, они побольше нашего знали!
— Да? — она искренне удивилась. — Но это же так глупо! Ко же любит дураков и простаков? — Воробей не нашел что ответить, а Лесса умиротворенно прикрыла глаза. — А всегда ты такой наивненький, да?
— Ты о чем?
— Ну, ты же книжечки по обложке судишь, ага? Ну, или читаешь пару страничек и бросаешь, думая, что уже знаешь концовку? — мило поинтересовалась послушница, глядя на собеседника совершенно пустыми глазами. — Это как бы, если говорить проще, метафора.
— Мета… чего? Красиво сказано, но не совсем понятно!
— Ну, то есть сравнение! Вот смотри: ты Кристин только пару деньков знаешь, а уже так о ней отзываешься, будто вы уже давно с ней знакомы, и ты наперед знаешь, что там у неё в душе!
— Да нет конечно! — отрезал Воробей, до конца настаивая на своем. — Я всё понимаю, но вот… не могу я понять такого! Уж извини.
— Какого это такого?
— А ты сама подумай! Она мне сразу грубить начала, ни с того ни с сего! И вообще, они с тем амбалом даже на меня и не посмотрели тогда, на перевале! А всё почему? Правильно! Потому что я — толстый!
— Ну и что? — удивилась Вуншкинд, умащивая на коленях походный мешочек. — Это же не приговор!
— Ах, если бы ты только знала… — печально подметил юнец и тяжело вздохнул. — Таким как они невдомек, что такое настоящие муки. А я вот устал уже от того, что меня только из-за этого все и гнобят!
— За что же? — удивилась послушница. — Это же совсем уж и не важно! Главное, какой человек в душе!
