Юлиана Суренова - Книга 2_Тропа каравана

Он всегда так злится, когда я завожу подобные разговоры…

– Не обижайся на него. У хозяина каравана слишком много забот о нынешнем дне.

– Но сам-то он только и говорит, что о будущем! – обиженно насупилась она. – Па просто считает, что я не доросла до того, чтобы думать о таких вещах, что сейчас я должна просто верить… – она замолчала, с носом забравшись под воротник шубки, согреваясь от холода мыслей, не снежной пустыни.

– В вере нет ничего плохого. Она способна помочь в миг, когда больше не на что надеяться. Она – та веревка, за которую человек хватается в метель. И не важно, где мечется обезумевший ветер – в сердце, душе, или окружающем мире.

– Наверно, – сквозь одежду ее голос звучал глухо. – Может быть, все дело в том, что я еще маленькая и, поэтому, вера у мена тоже маленькая, не настоящая…

– И это говоришь мне ты, чье сердце живет сказкой больше, чем реальным миром!

Девочка удивленно взглянула на него… И тихо рассмеялась. Ей вдруг показались такими забавными все ее страхи. Ведь, что бы ни случилось, ей всегда было куда скрыться – на луну своей мечты.

– Шамаш, – выбравшись из воротника и поспешно смахнув капельки воды с подбородка, вновь заговорила она, и на этот раз в ее голосе не звучала грусть, лишь любопытство, – почему ты отвечаешь на все мои вопросы, даже те, которые потом мне самой кажутся такими глупыми?

– Потом, однако, не в тот миг, когда ты их задаешь.

– Да, но…

– Не спросив, ты будешь продолжать думать, что не знаешь чего-то важного, того, что может понадобиться тебе уже через миг.

– И все дело только в этом? – Мати глядела на него, сощурившись, с подозрением.

Сама не зная почему, она была уверена, что есть что-то еще… Что-то, от чего веяло необычностью сказки.

– Нет, – вынужден был признать Шамаш. – Еще в том, кто я. Колдун не может уклоняться от вопросов, кто бы их ни задавал: малый ребенок или седой старик. Он должен отвечать, говоря при этом только правду.

– Так было в твоем мире? У нас Хранитель делает все, что захочет. Почему ты не можешь забыть о прежних законах?

– Я привык к ним.

– Но ведь ты отказался от прежнего мира.

– Я пытался, думая, что так будет лучше. Однако… – он вздохнул, качнув головой.

– Но у тебя не получилось?

– Это оказалось сильнее меня.

– Значит, так нужно… Скажи лучше, – видя, что этот разговор стал причинять собеседнику боль, она поспешила перейти на другую сторону тропы: – И ты ни разу в жизни не говорил неправду?

– Ни разу.

– Такого не может быть! Нет, я не врунишка, но порой так хочется поддеть кого-нибудь, посмеяться… А когда ты был маленьким, ты поступал так же?

– Конечно. У меня был очень строгий наставник.

– А родители?

– Я их почти не помню. Они умерли, когда мне было года три.

– А что с ними случилось?

– Их убили…

– Убили? А кто? Почему?… Нет, нет, не отвечай, не надо! Тебе, должно быть, очень больно об этом вспоминать, как мне о смерти мамы… Я помню, ты говорил: в том, другом мире люди не любили магов… Значит, ты тоже сирота, как и я…?

Даже хуже. Ведь у меня есть па… Шамаш, вот ты маг… Ты когда-нибудь пробовал вернуть родителей? Можно было бы пойти за ними во владения Метелицы, в ее ледяной замок и попытаться разбудить…

– Нет. У нас не было снежной пустыни, и Метелицы не было.

– Но как же тогда? Что случалось с теми, кто умирал?

– Жизнь – это дорога. Рождение – начало пути, смерть – конец той его части, что идет по просторам земли, шаг через пропасть, на другом конце которой начинается вечная, звездная дорога, ведущая меж созвездий по пути мечты.

– Здорово! – она вздохнула. – Я бы тоже лучше ушла куда-нибудь, вместо того, чтобы спать вечным сном, ожидая, что, может быть, придет тот день, когда меня разбудят…

– Все будет так, как ты захочешь. Смерть – великий чудотворец. Она исполняет самые заветные желания, нужно только не бояться ее.

– Да, – она вздохнув.

– Ты загрустила.

– Я… Ну, я просто подумала… А как же моя мама? Я знаю, что увижу ее в последнем сне, а вот встречу ли на этой дороге?

– Все будет так, как ты захочешь, – повторил колдун. Он хотел сказать что-то еще, но…

– Вот ты где! – загромыхал совсем рядом голос Атена. Девочка не успела опомниться, как сильные руки отца подхватили ее и спустили вниз, на землю. – Ну-ка беги в тепло!

– Но папа!

– Марш, я сказал! – прикрикнул на нее караванщик, и девочке ничего не оставалось, как подчиниться. Скорчив недовольную рожицу и что-то бормоча себе под нос, она побрела к своей повозке.

Проводив ее взглядом, Атен повернулся к магу.

– Извини, что я прервал ваш разговор, – в какой уж раз, поддавшись первому чувству в своих поступках, а потом, ощутив запоздалую вину, хозяин каравана просил прощения у Шамаша, которого это удивляло нисколько не меньше, чем трепетное, благоговейное отношение к нему всех вокруг. – В ожидании ночи в пустыни становится особенно холодно… И, потом, уже поздно, Мати пора спать.

Прости…

– За что? Она твое дитя. Тебе ли не знать, что будет для нее наилучшим, – промолвил колдун. Он подвинулся, жестом предлагая караванщику подняться на облучок, но тот только отрицательно качнул головой.

– Здесь опасный участок, нужно внимательнее следить за дорогой, – он оправдывался за отказ.

Какое-то время колдун молча смотрел на него сверху вниз, а затем тихо промолвил:

– Если так, может быть, следует остановиться? Вы не разбивали шатер уже два месяца. И люди, и животные устали от долгой однообразной череды дней, похожих друг на друга как снежинки из шали Метелицы. Им нужно отдохнуть.

– До города еще далеко. Мы не можем тратить время, благоприятное для пути, на отдых. Погода может испортиться…

– Я позабочусь о том, чтобы этого не случилось. И мне ничего не стоит согреть воздух внутри шатра, так что вам не придется тратить на это огненную воду.

– Нам действительно будет лучше дать всем отдохнуть, – к хозяину каравана подошел Евсей. – Я не припомню, чтобы когда-нибудь мы шли без остановок столько времени…

Атен оглянулся на шагавших чуть позади караванщиков, старавшихся не упустить ни одного слова из разговора хозяев каравана. Увидев мольбу в их покрасневших от усталости глазах, он кивнул, соглашаясь. В конце концов, за последнее время они одолели куда больший отрезок пути, чем планировали. В запасе оставалось достаточно времени. И, потом, ведь у наделенного магическим даром могли быть и какие-то свои причины говорить об остановке.

Минуло всего ничего с тех пор, как они приняли мага в свою семью, но Атену казалось, что Шамаш шел с караваном целую вечность…

"Да, к хорошему быстро привыкаешь. А ведь если бы Мати тогда не убежала… – вздохнув, караванщик качнул головой. Воспоминание о случившемся несло в себе двойственные чувства. С одной стороны, он был благодарен богам за Их милость, за все, чем Они одарила его, но, с другой, всякий раз слишком ясно представлял себе, как все могло обернуться, если бы… Его сердце сжималось от резкой боли. – Если бы боги не помогли найти Мати в снегах, если бы она не упросила взять его… Кто же знал тогда, кто мог знать…" -он снова вздохнул.