Кейжд Бейкер - Мадам Айгюптос

Еще не веря своей удаче (еще бы, всего несколько глотков, а она уже ведет себя, как самая настоящая вакханка!), Голеску придвинулся еще ближе.

— Расскажи что-нибудь о себе, о мой нильский лотос! — проворковал он.

Амонет только хмыкнула и, жуя шоколад, искоса поглядела на него. Ее глаза озарились красным… но Голеску, хотя и испугался, все же уверил себя, что это просто отражение пламени костра. Амонет дернула уголком рта, потом вырвала у него из руки бутылку шампанского и сделала из горлышка хороший глоток.

— Ха! — Она сплюнула в костер, который вдруг разгорелся снова. — Ты хочешь знать мою историю, толстяк? Тогда слушай… Тысячу тысяч лет назад в длинной и узкой долине на берегу большой реки лежала прекрасная, зеленая страна. Сразу за долиной начиналась великая пустыня, в которой обитали шакалы и неистовые, жестокие демоны, но Мужчина и Женщина всегда говорили мне, что если я буду послушной девочкой и не стану выходить из хижины ночью, со мной ничего не случится. А если я всегда буду хорошей и послушной, я никогда не умру. Я просто уйду вниз по реке, и в конце концов мне навстречу выплывет в тростниковой лодке прекрасный юноша. Он увезет меня к Солнцу, я я буду жить вечно.

Но однажды из пустыни явились Худые. Они так долго кочевали по пустыне и так долго страдали от голода и жажды, что в конце концов начали думать, будто это единственный правильный образ жизни, предначертанный богами для всех людей. Поэтому, когда они увидели наши тучные нивы и пастбища, то объявили нас Отклонением и напали, чтобы убить. Но мы были сильнее, и хотя многие погибли, мы перебили всех Худых и побросали тела в реку. И за ними никакой юноша в тростниковой лодке не приплыл, как я и думала. Но именно тогда я впервые увидела Его — и испугалась…

— Кого, драгоценная? спросил Голеску.

— Владыку Смерть, вот кого, — ответила Амонет, и багровые отсветы пламени заплясали на ее блестящем от испарины лице. — Великого Владыку Смерть с рядами длинных и острых, как иглы, зубов и зеленой чешуей, которая сверкала под луной словно драгоценный смарагд, И еще Он не отбрасывал тени… Я никогда не видела юноши с лодкой, который отвозит послушных детей на Небо, зато я видела Его и видела Его могущество. Тогда я набрала на берегу глины и слепила маленького Владыку Смерть. Я поклонялась Ему, кормила Его мышами, птицами, ящерицами — всем, что я могла поймать и убить. «Возьми все это, — говорила я, — но не трогай меня, о Великий!»

Прошел год, и на нас снова напали пришедшие из пустыни варвары. Мы не стремились к этой войне, но она означала новую пищу для Него, и я поняла, что на самом деле миром правит только Он и никто другой. Варвары были многочисленны и к тому же гарцевали на прекрасных, быстрых конях. Они налетали, как горячий ветер пустыни, и мгновенно исчезали, оставляя после себя трупы и сгоревшие тростниковые хижины. Мои соплеменники говорили: «Оставаться здесь опасно, мы больше не можем возделывать эти поля». Многие бежали на север, и только мои Мужчина и Женщина медлили. Они хотели забрать все, что у них было — все миски, плошки, кувшины, одежду и остальное, Во время сборов Женщина нашла мою глиняную статую. Она жестоко высекла меня и назвала ведьмой. Глиняного идола она разбила, и Он наказал ее за это. Когда мы уже шли вдоль реки, нас нагнал… нет, не юноша в лодке. Это был конный отряд варваров, которые убили Мужчину и Женщину, забрали все их вещи и поскакали дальше.

Я была не в силах помочь своим, да и не стала бы. Вместо этого я бросилась бежать. Я бежала по берегу реки и молилась Ему, прося спасти меня…

Амонет говорила теперь совсем тихо, но ее голос странным образом звучал очень молодо, хотя в нем и проскальзывали грустные нотки. Го-леску, однако, чувствовал себя разочарованным. В прошлом Амонет, о котором он столько размышлял, не было, оказывается, ничего таинственного, загадочного или хотя бы романтического. Обычная история, хотя и довольно печальная. Но ему-то что за дело до какой-то древней племенной свары?.. Главное, Амонет не была ни древней жрицей, ни дочерью фараона в изгнании — она была обычной беженкой и, по большому счету, мало чем отличалась от сотен худых, изможденных женщин, которые во время войны запрудили все дороги со своими тачками и тележками, нагруженными спасенными из разрушенного дома пожитками. Таких женщин Голеску видел на своем веку, пожалуй, слишком много.

— Но все это случилось в Египте или в каком-то другом месте? И как ты спаслась? — уточнил он, как бы между прочим обвив рукой ее талию. Его голос, однако, словно разрушил какие-то чары. Амонет пришла в себя и, повернувшись в его сторону, улыбнулась такой зубастой улыбкой, что Голеску сразу почувствовал себя маленьким и беззащитным.

— Как я спаслась? — переспросила Амонет. — Очень просто. Вверх по течению реки плыла тростниковая лодочка, в которой сидел Владыка Солнце. Он пристал к берегу и забрал меня, чтобы отвезти в безопасное место. Интересно, что Солнце приплыл не за Мужчиной и Женщиной, которые были хорошими и верили в него. Он приплыл за мной, которая никогда в него не верила, и хотя я сидела с ним в лодке и слушала его рассказы о том, как прекрасно Небо, я думала, что весь мир — ложь и обман.

И я была совершенно права, что не доверяла Солнцу, толстяк. Да, я стала бессмертной, но я заплатила за это очень высокую цену. Я стала рабыней на Небесах. За мою трусость — за то, что я бежала от Смерти — меня наказали, позволив священным пчелам жалить меня снова и снова. Они кусали меня каждый день на протяжении пятнадцати лет, пока внутри меня не скопилось столько яда, что ничто больше не могло мне повредить. Когда же прошла целая тысяча лет, я настолько устала от своего рабства, что снова начала молиться Ему. Лунной ночью я выходила на берег реки, разрывала на себе одежды, обнажив грудь, опускалась на колени и просила Его прийти и забрать меня. Я кричала, и плакала, и целовала мокрый ил на берегу, мечтая только об одном— о Его белых острых зубах.

Но Он не пришел.

А Владыка Солнце отправил меня в странствие по миру, чтобы я предсказывала глупым смертным их будущее и вела дела с грабителями и убийцами… — Амонет сделала глоток из бутылки. — Потому что на самом деле Солнце — это сам Дьявол. Нет, он выглядит как самый благочестивый пастор, и ни рогов, ни хвоста у него нет, но все равно он — отец лжи.

Я очень устала, толстяк, устала работать на него и устала жить. Ничто не меняется, ничто не имеет значения. Солнце каждый день встает на востоке, а я открываю глаза и ненавижу его за это. Я ненавижу колеса фургонов за то, что они вращаются, ненавижу лошадей за то, что они везут меня туда, куда я не хочу. Но больше всего я ненавижу Его — Того, кто владеет всем миром, но не хочет заключить меня в Свои объятия!