Евгений Решетов - Последний языческий бог (СИ)

Внимательно слушая мага, я спросил:

- А кто такие маги силы?

- Я и сам толком не знаю, но доподлинно известно, что раньше много сотен лет назад, жили маги удивительной силы. Говорят, они черпали свою магию прямо из пространства, не используя при этом заклятия! Ты можешь себе это представить?

- Нет, - быстро ответил я.

- Вот и я не могу, - печально ответил маг и уткнулся в книгу.

Мысленно махнув рукой, попытался тоже увлечься чтением, но после очередного громкого, протяжного вздоха не выдержал:

- Все. Надо что-то с эти делать! Ты хоть пытался ее куда-нибудь пригласить?

- Нет, - опустив глаза, произнес Эртифекс, не став уточнять кого, тут и так было все понятно.

Я прикинул, что за окном начало ночи, что-то около Средневековья и девушки вряд ли избалованны различными донжуановскими выходками.

- Нам нужен музыкальный инструмент, под аккомпанемент которого можно петь, - твердо проговорил я.

- Как у менестрелей? - уточнил маг.

- Ага.

Эртифекс задумался, затем щелкнул пальцами и воскликнул:

- У менестреля и возьмем!

- Ты гений, - иронично произнес я, вставая со стула.

- А зачем нам его инструмент? - запоздало попытался уточнить маг.

- Потом все объясню. Веди к менестрелю.

Как только мы покинули библиотеку, я сразу воскликнул:

- Какого хрена здесь коридоры освещены факелами, а тот, что ведет в мою берлогу, нет?!

Эртифекс растеряно пожал плечами и произнес:

- Экономика должна быть экономной.

- Так вот откуда это пошло, - пробурчал я и показал магу рукой, что бы он шел вперед.

Благодаря факелам мы быстро двигались вперед. Ментал откуда-то точно знал, где живет менестрель, но я не стал спрашивать откуда, мне это было не интересно.

На всем протяжении нашего пути только единственный раз произошла заминка, когда из-за очередного поворота нам на встречу вывернула дородная мадам в белой ночнушки и колпаком на голове.

- ААА! - заорала она.

- ААА! - заорал Эртифекс.

- Твою мать! - выделился я.

Мадам упала в обморок, смачно приложившись о каменный пол. Маг привалился к стене и держался за сердце. А я поспешно убрал руку от лица, которой пытался защититься от внезапно возникшей мадам.

- Пойдем быстрее отсюда, - проговорил я магу.

Эртифекс сглотнул слюну, отнял руку от сердца и тихо выдохнул:

- Да, да, идем скорее.

Дальше наш путь прошел без эксцессов. Мы добрались до правого крыла донжона. И теперь в растерянности стояли на первом этаже напротив деревянной двери, из-за которой доносились бурные вздохи и ахи.

- Он точно там живет? - уточнил я, обернувшись к магу.

- Ага, - с некой завистью ответил он, поглядывая на дверь.

Я пожал плечами и быстро проговорил:

- Ничего не поделаешь. Не ждать же нам пока они закончат. Может он половой гигант, и мы здесь до утра стоять будем.

- Да, - поддакнул Эртифекс и тихо добавил: - Он не гигант, чуть меньше меня.

Я громко постучал в дверь. Крики мгновенно стихли. Тишина воцарилась в воздухе. Затем за дверью послышался неразборчивый диалог и громкий звук падающей мебели. Спустя пару секунд дверь открылась.

На пороге завернувшись в простыню, стоял длинноволосый парень лет двадцати. У него была яркая женоподобная внешность. Пухлые губы, круглые синие глаза с густыми ресницами, румянец на щеках и роскошные золотистые волосы, которым позавидует каждая вторая женщина.

Увидев меня и Эртифекса, но в основном меня, он слегка затрясся своим жилистым телом и начал бестолково хлопать глазами.

Маг, презрительно поджав губы, произнес:

- Мне нужен твой музыкальный инструмент…

- …мотоцикл и одежда, - не удержался я. Так эта сцена была похожа на известный кинофильм.

Парень, все так же хлопая глазами, произнес два слова:

- Зачем? Что?

Голос у него и правда, был певческий. Похоже здесь на эстраду попадают таланты.

- Кроманьель, - обратился Эртифекс к менестрелю. - Одолжи на пару часов свой инструмент.

- И мы не скажем о твоих ночных забавах с женой… - я не договорил, закинув пробный крючок, на который он тут же попался.

Парень сравнялся цветом с простыней и тихо выдавил:

- Сейчас принесу. Надеюсь, сэр, вы сдержите свое слово.

Дверь закрылась, и тут же раздался горячий шепот Эртифекса:

- Чья там жена?

- Не знаю, наугад брякнул.

Маг разочарованно выдохнул и даже сплюнул от досады.

Дверь открылась, на пороге вновь стоял Кроманьель.

- Вот, только не сломайте.

На моих вконец шокированных глазах он протягивал Эртифексу балалайку. Маг принял ее, и дверь тут же захлопнулась.

Я пальцем провел по лакированной поверхности балалайки и произнес:

- Ну, сейчас мы исполним серенаду.

- Что?

- Скоро услышишь. Веди меня к окнам Кары.

Я даже не сомневался в том, что маг знает, куда они выходят.

Простучав копытами до выхода из донжона, мы вышли во внутренний двор, и под ярким светом звезд устремились к цели.

- Вот они, - произнес маг, тыча пальцем в район третьего этажа.

- Высоко, - оценил я. - А теперь Эртифекс вспоминай какую-нибудь хвалебную оду.

Он почесал в затылке и неуверенно начал петь что-то о любви.

- То, что надо, - одобрил я. - Давай громче.

Я ударил по струнам балалайке и ночной концерт начался. Это было самое странное занятие, которое мог себе вообразить. Ночью, в теле чудовищно перекаченного дикаря, в магическом Средневековье, играть на русском народном инструменте, для того, чтобы хрипло поющий седовласый маг-ментал, мог склеить красотку магиню. Ну, не знаю, может мне в этом мире предстоит что-нибудь еще более дикое, но пока это квинтэссенция странности.

Так продолжалось недолго, отчаянно выводящий рулады Эртифекс на миг сбился и хрипло произнес:

- Она услышала.

Он снова запел, а я внимательно смотрел на ее окно, где трепещущий круг света становился все объемней. Кара с зажатой в руке свечой устремила взгляд вниз. Распознав кто там околачивается, она изумилась еще больше, нежели тогда, когда увидела, что я разговариваю.

Вот ее глаза гневно сузились и она выкрикнула:

- Эртифекс, сын плешивой собаки и хромоногой блохи, чего тебе надо? Почему ты тревожишь меня?

Маг мгновенно прервал пение, задохнулся воздухом, закашлялся и беспомощно посмотрел на меня.

- Пригласи ее куда-нибудь сходить, полюбоваться луной.

Эртифекс с ярко пунцовым от смущения лицом, отчетливо видимым даже ночью в свете звезд, проблеял:

- Может, сходим куда-нибудь, полюбуемся луной?