Пирс Энтони - На коне бледном

— Разве он не ненавидит меня?

— На Небесах нет места ненависти.

— Но ведь я убил его!

— Вам предстоит испытать то же самое. Вы ненавидите своего будущего преемника?

— Да я его даже не знаю!

— Он тоже не знал вас. Иначе принял бы меры предосторожности.

Зейн решил сменить тему.

— Я только что забрал душу младенца. Она вся серая, ни единого светлого участка. Не понимаю, откуда там столько греха, почему зло распределилось равномерно. Что с ним делать, тоже неясно. Вы мне можете что-то подсказать?

— Да, конечно. Ребенок, вероятно, печальный результат кровосмешения или изнасилования, поэтому несет на себе печать особо тяжкого первородного греха. Такие дети не начинают жизнь с чистого листа.

— Первородный грех! — воскликнул Зейн. — А я-то думал, что от этой доктрины давно отказались!

— Увы, нет. Возможно, она не имеет силы в нехристианских областях мира, но здесь, несомненно, действует. Вера — одна из основ человеческого существования, а понятие греха — важная часть религии, поэтому он передается из поколения в поколение.

— Это несправедливо! — воскликнул Зейн. — У ребенка нет свободной воли, тем более если он еще не появился на свет. Он не может выбирать, как произойдет зачатие.

— К несчастью, вы не творец, а всего лишь составная часть системы. У всех нас есть свои возражения по поводу отдельных аспектов, однако наше влияние весьма ограничено.

— Но куда отправить душу ребенка? Я не знаю, как добраться до Чистилища, если, конечно, подобными случаями занимаются именно там.

Хронос рассмеялся:

— Разумеется, там, а добраться до него проще простого. Вы живете в Чистилище, Танатос!

— Живу?

— Да, отдыхаете от нелегкого труда по ловле душ. Великолепный особняк на Небесах, резиденция Смерти.

— Я никогда там не был, — немного задетый, произнес Зейн. — А как до нее…

— Добраться? На своем прекрасном бледном скакуне, естественно.

— Скакуне?

— Смерть ездит на коне бледном. Неужели не знали? Морт всегда при вас.

— Конечно, знаю! Но где добыть этого коня?

— Не где, а как, мой друг. — Хронос покровительственно улыбнулся и похлопал по приборной панели. — Он перед вами!

— Автомобиль? — Зейн совсем запутался. — Да, на номерном знаке написано «МОРТ». Но при чем здесь машина?

— Нажмите вот сюда, — Хронос указал на одну из кнопок на приборной доске, которую Зейн раньше не замечал. На ней красовалось стилизованное изображение головы шахматного коня.

Зейн повиновался.

Он сидел верхом на великолепном жеребце. Шкура жеребца была светлой, словно выбеленный дождями и ветром череп, а грива походила на переливающиеся серебряные нити; сверкающие копыта казались стальными. Конь поднял красивую голову, насторожил уши и фыркнул, выпустив клубы пара.

Как давно Зейн мечтал приобрести летающую лошадь! Сегодня грезы стали явью. Правда, у его скакуна не было крыльев, но при таких возможностях они не понадобятся.

— Хотите узнать еще что-нибудь? — сухо осведомился Хронос. Он теперь примостился на крупе жеребца позади Зейна.

— У меня столько вопросов, что, боюсь, нам не хватит даже вечности, — ответил Зейн, ошарашенный мгновенной трансформацией уже ставшего привычным автомобиля в живое существо. Да, наука и магия сейчас стали союзниками, однако такое и представить себе невозможно!.. Он чувствовал, как подрагивают могучие мускулы волшебного жеребца, и был взволнован будто ребенок, неожиданно получивший невероятный подарок. — Но сейчас почему-то все кажется не таким уж важным. В это мгновение я понял…

— Кстати, «это мгновение» в каком-то смысле мы остановили, — напомнил ему собеседник и слез с коня. — Я должен идти. — Песочные часы в руке Хроноса сверкнули; он исчез.

— Время летит, — меланхолично заметил Зейн и, стряхнув с себя грусть, потрепал по холке жеребца. — Я знаю, мы подружимся, Морт. Только я не очень-то ловко езжу верхом, поэтому для обычных вызовов в город удобнее использовать тебя как автомобиль. Так что, если нам не надо срочно в Чистилище… Или стоит отправиться туда прямо сейчас?

Жеребец фыркнул. Он явно не одобрил предложение хозяина. Что ж, ему виднее.

Зейн опустил глаза на седло, обнаружил там кнопку и нажал на нее.

— Наверное, это снова превратит тебя в лимузин?

В то же мгновение он оказался в кресле водителя. Неплохо! Конечно, он с удовольствием поговорил бы с волшебным конем, но дело не ждет.

Зейн нажал на часах кнопку «Старт», отметив про себя, что они педантично зафиксировали задержку на полчаса и ее потом придется ликвидировать. Что ж, время не прошло напрасно; по крайней мере стало понятно, каковы правила работы.

Он определил направление и включил сверхзвуковую скорость. Лошадь превращается в автомобиль… Довольно необычно, зато очень удобно. Интересно, кто из них машина, а кто — живое существо? Надо потом выяснить. Теперь ясно, почему вести Морт-мобиль было так легко. Водитель может зазеваться и, скажем, врезаться в дерево, но разве такое когда-нибудь случится с всадником? Лошадь соображает не хуже хозяина. Все хорошо, только чувствуешь себя человеком, который едет не верхом на своем скакуне, а внутри его!

Морт доставил Зейна на место для парковки возле большого стадиона. Уже стемнело, но арена была освещена так ярко, что вокруг нее вечер превратился в день. Зейн присмотрелся к талисманам на браслете. Может, произошла ошибка? Нет, «кошачий глаз» стал огромным, а стрелка уверенно указывала на спортивный комплекс.

— Что же, значит, все правильно, — произнес Зейн, вышел из машины и подошел к входу. Контролер, проверявший билеты, молча пропустил его; наверное, принял за здешнего служащего. Зейн зашагал вперед, сверяясь со стрелкой.

Он появился в кульминационный момент матча. Играли в американский женский футбол. Над полем реяли флаги с названиями команд: «Крольчихи» против «Овец». Мяч находился на девяностофутовой линии «Овец», и девушки как раз вводили его в игру.

Талисман указывал на поле. Игра, впрочем, пока шла на другой его половине.

Зейн, с трудом проталкиваясь сквозь возбужденную толпу, обошел трибуны. Наконец стрелка на камне дрогнула, повернувшись к отметке рядом с пятидесятифутовой линией «Крольчих». Там никого не было.

Неужели произошел сбой? Но тут Зейн сообразил, что изменил график и поэтому прибыл слишком рано; до смерти клиента оставалось еще целых три минуты. Что ж, придется немного подождать.

Он опустился на удобную скамейку возле стопятидесятифутовой линии. На ней сидели игроки команды «Овец» — рослые, крепко сбитые девушки, по-своему привлекательные, особенно для любителя мускулистых сильных дам. Их непомерно развитые выпуклости выпирали из узких маек и шорт. Та, что сидела рядом, взглянула на Зейна и, увидев скелет, в страхе отпрянула. Потом, сообразив, что ей почудилось, отвернулась и вновь принялась следить за игрой. Ни один из многотысячной толпы болельщиков не обратил внимания на Смерть, сидящую на скамейке запасных.