Елена Белова - Вампир... ботаник?!

Ну вот что я такого сказала? Взял и вырубился прямо посреди разговора. Эх, мужики… Господи, да что ж тут вчера было? Где эта восьмая скотина?

— Не найду — убью, — нелогично пообещала я.

Торшер у стенки дернулся. И мееедленно так пополз в сторону. Стоп. Торшер? С ногами? Причем с ногами в сапогах и этих коротких местных штанишках! Особенно если учесть, что до ламп на ножках местные вообще еще не додумались! Одним прыжком я настигла оживший торшер и вжала в стенку, сдирая с головы осветительный шар. Открывшееся лицо можно было вешать на ю-тубе под названием «в-такие-минуты-очень-нужен-памперс». Вот и восьмой.

Я тут с ума схожу, а он из себя осветительные приборы строит! Заррраза!

— А ну, иди сюда, лампочка Ильича…

— Куда? Зачем? Не на…

— Сюда! Будем из тебя бра делать!

Мда. Кажется, что-то не то сказала. А, может, по-здешнему, «бра» — это что-то совсем нехорошее? Но мой «торшер» закатил глаза и попытался отключиться. Ну твою же швабру, это называется, бандиты… Фиалки, блин.

— Слышь, ты, кто меня заказал? Эй!

Бесполезняк.

Есть тут еще кто живой? Ау! Ага, есть, вон мужик под ящиком! Помню-помню этот ящик. В нем вчера халва была. Помощник Тиллаха дал, вроде как выкуп… когда я… ха, когда я у него пуговицу с рубахи откусила. Почему-то они дружно считают меня чуть ли не людоедкой. Или не чуть? Вернусь к вампиру — пусть объясняет, что он там намалевал на моем лице.

Ничего, от любой славы может быть польза.

И я нежно улыбнулась очнувшемуся киднэпперу:

— Что ты, говоришь, мне дать обещался?

Лавку я покидала нагруженная симпатичным позвякивающим мешочком и ценными сведениями о том, кто меня заказал. Зараза Тиллах так и не сказал имя, но догадаться в общем, было можно…

— Нуршулта Шергеллах! — прошипел рядом чей-то злой голос. А, я на кого-то налетела. Нет, мне ничего, а он сидит на земле. Мужчина в тюрбане, ничего такой. Причем, похоже, неудачно сидит — из-под подола здешней одежки торчит не то кожура банана, не то еще чего-то столь же приятного и вдохновляющего. На что вдохновляющего? Ну вот на это:

— Дочь жирафа! Порождение пьяного быка и черепахи! Смотри, куда идешь, ты, плод союза овцы и…

— И? — заинтересовалась я, когда тирада оборвалась на полуслове.

Взгляд типа в тюрбане прикипел к моему лицу. Я спохватилась, что так и не нашла в лавчонке киднэпперов зеркала (в смысле, нашла, даже три, но все битые — похоже, нам с пузом вчера что-то здорово не понравилось). Что ж у меня там такое нарисовано? Ладно, потом узнаю.

— Слушай, мужик, ты же не в претензии?

— Нет…

— Так, может, разойдемся по-хорошему?

— Нет…

— Не поняла. Тебе от меня еще чего-то надо?

— Нет… — похоже, остальные слова он просто забыл.

— Тогда я пошла.

Так… а куда, интересно, мне идти? Вокруг шумел, скрипел, перекрикивался на разные голоса цветистый восточный базар, и куда идти между всеми этими арбами, тележками, лавками и палатками, я не имела ни малейшего представления. Экскурсовода-то больше нет.

Дорогу спросить оказалось не так-то просто. Прохожие шарахались. Лавки на моем пути как-то поспешно закрывались. Попавшийся на пути ишак завопил дурным голосом и утянул своего хозяина в переулочек, подальше от меня. Как же добраться домой? Там вампир, наверное, уже волнуется. Если, конечно, заметил вообще, что меня нет. Если у него очередная «реакция», то фиг заметит.

Еще один поворот, и опять народ втихую рассасывается, не доорав восхваления своего товара. Да твою же швабру!

Единственный, кто отважился подойти, был нищий. И то, как выяснилось, слепой. Сунула ему монету — полдороги потом слышала, какая «госпожа красавица». Но дорогу у него не спросишь… В смысле, спросишь, но он-то ориентируется по-другому.

— Тетя, тетя, а почему вы такая большая? — пискнуло из-под ног.

Я вздохнула.

— А может, это ты маленькая?

Синеглазый ангелочек с пухлыми щечками почесал носик и недоверчиво изрек:

— Я не маленькая… мне уже… уже вот! — и мне были продемонстрированы четыре довольно перемазанных пальчика. — Вот. А ты все равно большая. Почему?

— Наргинэ! Наргинэ, о всемилостивый! — от ближайшей лавки героически бросилась женщина, точней, девчонка. — Отойди от нее, ты!

— Да запросто. Тихо-тихо, я не кусаюсь.

Черноволосая девчонка подхватила свое сокровище, все еще пересчитывающее свои пальчики, и сверкнула глазами:

— Ты не получишь мою дочь!

Дурдом. Тихий…

Эта девчонка (помладше меня, между прочим!) и правда оказалась мамой малышки. Алия ее звали. И вполне отзывчивой. Одолжила мне платок лицо прикрыть, дорогу показала… и даже не хотела монетку брать. Взяла, только когда я сказала, что это малышке на бусы.

Так что сейчас топаю по рынку честь честью, пугаю народ только размером. Но этим их не напугаешь.

— Рыба, рыба, рыба! Свежая, копченая, соленая! Продаются рыбьи потроха на гадание! Продается рыба угу, ароматная! Рыба, рыба, рыба!

— Ножи-и точу… ножи-и точу…

— Рыба, рыба, рыба!

— Крысы! Бойцовые и охранные! Змеи-и-и-и!

— Рыба, рыба, рыба!

— Крысы и змеи!

И глаза с двух сторон: то равнодушные рыбьи, то злые черные бусинки — крысиные. Бррр. Что за ряд такой… неприятный?

— Плети! Наручники! — тут же раздалось справа как знак, что нет предела совершенству. — Цепи!

— Услуги палача… — вкрадчиво предложил голос слева — от ряда мужчин, которые ничего не продавали, а стояли мрачно-неподвижно, как секьюрити у гроба несбереженного клиента. — Опытный мастер…

Твою швабру, куда меня занесло?

— Мальчик десяти годов, гожий для услуг домашних и иных, — тут же донеслось спереди.

Я замерла. Алия, объясняя дорогу, выразилась что-то типа, «а потом пройдешь мимо рабского рынка, и..».

Похоже, мимо я не прошла.

Знаете, я бы, может, и прошла. Вон в ОБЖ всегда советуют: увидите конфликт — пройдите мимо. Вызовите милицию-полицию-службу-спасения-и-все-такое, но сами не лезьте.

— Первая цена… эй ты, повернись спиной! Дай почтеннейшим на тебя посмотреть! Первая цена — орел.

Ну… наверное, правила ОБЖ не дураки придумывали? Кстати, слушалась бы я ОБЖ — сюда бы не попала.

— Терпелив, скороумен, ловок на руку…

— А по здоровью как?

— Сейчас. Зубы покажи. Покажи зубы, кому сказал! З-з-звереныш! Опять плетки захотел?

А, ладно. Все равно с ОБЖ у меня никогда не ладилось…

И я свернула к помосту.

Когда вечером по городу пошли жуткие слухи о разрушении рабских рядов каким-то чудовищем, которое принадлежит вампирам, я только поражалась неуемной фантазии сплетников. Никакое я не чудовище вообще-то. И рынок я не разрушала. Честное слово. Я даже сначала просто купить ребят хотела… Деньги из логова похитителей были — так чего жмотничать на доброе дело?