Александр Мазин - Мой друг Тролль

Карлссон милостиво кивнул, но Сережа сел на всякий случай подальше, на стул.

— Чего расселся? — напустилась на него Лейка. — Иди стаканы из кухни принеси! Не в ресторане!

— Слушай, этот Карлссон, он, наверное, страшно богатый! — прошептала она Кате на ухо.

— С чего ты взяла? — изумилась Катя.

— Ну, он так стильно одет. Эта подчеркнутая небрежность. А туфли? Видела, какие у него туфли? Готова поспорить: ручная работа, авторская.

Тут в дверь снова позвонили. Катя и Лейка бросились открывать. На этот раз пришли сразу четверо. В прихожей стало тесно и шумно.

— Сейчас я тебя буду знакомить, — сказала Лейка. — Народ, это моя подруга Катя. Она теперь хозяйка этой классной студии. Знакомься — Стасик…

— Чего ты паришь, Лейка. Мы же знакомы, — громко возмутился плечистый красавец в двух футболках, одна поверх другой, и художественно продранных джинсах. — Катенька, неужели вы меня забыли?

— Можно на «ты», — ответила Катя, чувствуя себя довольно неловко под взглядом четырех пар изучающих глаз. Вернее, трех — потому что одной из девиц, блондинке в белом брючном костюме, не было до нее никакого дела. Она рассеянно повертела головой, обнаружила зеркало и устремилась к нему, на ходу поправляя прическу.

— Это Димка. Это Диана, — продолжала Лейка. — Вон там, у зеркала, Наташка.

Темноволосый Дима сдержанно кивнул в ответ из-за спин своих товарищей. Его лицо было Кате незнакомо. А Диану Катя сразу узнала. Именно эта монголоидная девушка, одетая по-учительски строго — в коричневый жакет, розовую блузу и коричневую же юбку до середины колена, — предостерегала ее против Лейки и сулила разнообразные жизненные неприятности.

— Привет, Диана, — сказала Катя, обрадовавшись знакомому лицу.

Диана в ответ обшарила ее взглядом с головы до ног, помрачнела и поздоровалась сухо и надменно.

— О, у нас будет студенческая тусня по-английски! — донесся из комнаты голос Сережи. — Би уай оу би?

— Чего? — с подозрением спросила Лейка, — Какая-нибудь очередная гадость?

— BYOB — Bring your own bottle, — пояснил Сережа. — «Каждый приходит со своим бухлом». И с закуской, понятное дело.

Катя, решив, что он намекает на скудный стол, покраснела.

— Вот и принес бы что-нибудь, — сердито сказала она.

— А я сюда не есть пришел, — возразил Сережа. — Пожрать я и дома могу. У меня другие планы.

— Где ты этих английских выражений нахватался? — хмыкнула Лейка.

— Забыла, что ли, папашка же меня зимой на курсы зарядил. Я ж рассказывал! Там у нас препод был — классный чел, только и делал, что хохмил и сленгу нас обучал. Иначе, говорит, скучно преподавать. Зато теперь умею английским матом ругаться…

— Ну еще что-нибудь изобрази! Из сленга, — заинтересовался Стасик.

— Go dutch, — охотно проявил познания Сережа. — Это означает: если приглашаешь девушку в кафе, то платит она. А если заплатишь ты, то она подаст на тебя в суд за сексуальные домогательства.

— Повезло американцам, — поддела его Катя. — Экономия-то какая.

— Конечно, повезло, — грустно согласился Сережа. — У нас народ отсталый, особенно некоторые девчонки…

Как выяснилось, гости все-таки принесли с собой какую-то еду. Совместными усилиями девушек стол был накрыт еще раз.

— У нас фуршет. Берите бутерброды и напитки и располагайтесь где вам удобно, — объявила Лейка, озираясь по сторонам в поисках шведского бизнесмена. Катя тоже оглянулась и увидела, что Карлссон куда-то исчез, а рядом с ней стоит и улыбается красавец Стасик.

— Давай я за тобой поухаживаю. Хочешь я тебе «Кровавую Мэри» намешаю? — предложил он, с удовольствием рассматривая Катю.

— Только не «Мэри»! — испугалась Катя. — У меня на нее аллергия.

— Ну тогда вина, — Стасик перегнулся через стол, дотягиваясь до бутылки. При каждом движении с его стороны накатывалась плотная ароматическая волна. Стасик, похоже, не знал, как пользоваться духами, и умастил себя раз в десять щедрее, чем следовало.

— Ты офигительно выглядишь, — негромко сказал он, наливая вино. — Я тебя сначала даже не узнал! На самом деле ты мне еще тогда, у Сереги, понравилась, — поправился он. — Но сегодня особый вечер. Наша встреча не случайна. Ты это не чувствуешь?

— Я, кроме твоего одеколона, вообще ничего не чувствую, — сострила Катя.

Стасик юмора не понял.

— Классный запах, да? — гордо прошептал он. — Мужской Kenzo, новая коллекция… (Вообще-то Kenzo был отцовский, но Стасик заострять на этом внимания не стал.) Ладно, не о том речь. Речь о судьбе… Нет, я ничего такого в виду не имею… Я хочу сказать: ты сегодня необычайно красива…

Они остановились у окна. Красивой Катю до сих пор называла только мама, и вообще Катю раньше не очень-то осыпали комплиментами, поэтому она не знала, что следует отвечать, и только улыбалась загадочно-иронически.

Похоже, это было то что надо.

— Ты только не подумай, что я из тех, кто с ходу клеит красивых девушек! — начал оправдываться Стасик. — То есть мне, конечно, нравятся красивые девушки, но у нас другое… Нечто более глубокое… — Тут он совсем запутался в словах, и Катя пришла ему на помощь.

— Знаешь, умом я понимаю, что это просто болтовня, — кокетливо сказала она. — Что то же самое ты говоришь всем девчонкам, которые тебе приглянулись. Но мне все равно приятно это слышать. Так что продолжай.

— Я говорю совершенно искренне! — возмутился Стасик. — При чем тут другие девушки? Какое отношение могут иметь другие девушки к нам?

Конец предложения был произнесен негромким, почти интимным тоном, после чего Стасик поставил прихваченную со стола бутылку на подоконник и приобнял мускулистой рукой Катину талию.

И тут же за ее спиной раздалось довольно сердитое покашливание.

Стасик убрал руку, а Катя, обернувшись, наткнулась на ледяной взгляд кошачьих Наташиных глаз.

«Ой… он же вроде ее парень…», — оробев, подумала Катя.

— Э-э-э, — протянула Наташа, явно забыв Катино имя, — у тебя в хозяйстве шейкер есть?

— Поищи на кухне, может, и найдется, — выпалила Катя, понятия не имевшая, что это такое.

Наташа кивнула, бросила на Стасика взгляд, способный заморозить горящую бенгальскую свечу, и удалилась. Как айсберг в туман.

Но Стасика ее взгляд не очень-то смутил.

— Прошлый раз я подумал — ничего такая девчонка, — как ни в чем не бывало, продолжал он охмуреж, не забыв подлить Кате вина. — Симпатичная, миленькая…

— Ты что, Сережка, совсем дурак! — раздался возмущенный вопль Дианы. Катя даже вздрогнула от неожиданности.

— Ой какие мы нежные! — захохотал Сережа. — Муси-пуси!