Саги огненных птиц - Анна Ёрм
– Просто я бы на твоём месте не осмелилась нарушать клятву на крови, произнесённую здесь.
– Я подумаю, – хмыкнул Ольгир, вновь повторяя за ней.
– Мне пора идти. Отец, верно, уже заждался меня.
– Хочешь, я подвезу тебя? – Ольгир ухмыльнулся.
– Я не умею держаться в седле, – призналась Ингрид. – Боюсь, вывалюсь на первой же кочке.
– Ничего ты не выпадешь, если будешь держаться за меня.
– Я…
– …Подумаю?
– Согласна. – Лицо Ингрид вновь стало бесстрастным.
Сол оказался обучен опускаться на колени, чтобы на него мог взобраться даже раненый. Ингрид уселась в седле, и Ольгир, заставив коня встать, сел позади неё. Подол её платья задрался, обнажая сильные ноги. Ольгир засмотрелся на них, а после тронул поводья. Ингрид крепко держалась за седло и взрыкивала каждый раз, когда Ольгир поддерживал её за талию. Они выехали к реке, и Ольгир, вместо того чтобы повернуть коня налево, в сторону переправы, повернул его направо – к порогам.
– Я живу выше против течения, – сказала Ингрид и указала рукой. – Туда. Ты что, забыл?
Ольгир пустил коня рысью, и Ингрид затряслась в седле, испуганно схватившись за гриву коня. Ольгир хохотнул.
– Держись-ка ты покрепче, не то расшибёшься, если выпадешь, – сквозь смех проговорил он.
– Куда ты везёшь меня?! – взвилась Ингрид.
Ольгир подхватил её, но ничего не ответил, плотнее прижал к себе, не давая вырваться. Ингрид сопротивлялась изо всех сил, и Ольгир, недолго думая, пустил коня галопом. Она закричала, и боязнь свалиться с седла заставила её вжаться в Ольгира. Каждый перестук копыт, гулко отдававшийся во всём теле, всё больше отдалял её от родного дома. Ингрид была готова расплакаться – так напугана она была скоростью, высотой и мужчиной, который крепко прижимал её к себе.
Сол без устали нёс их прочь. Ингрид не запоминала дороги, но видела, что по левую руку иногда показывается река. Долго они ехали и наконец попали на раскисшую дорогу. Лес здесь отступал всё дальше от реки, будто бы испуганно. Тёплая разливалась по долине, затапливая всё, до чего дотягивались её потоки. Большие камни торчали из воды, будто пытались преградить ей путь. Почти сразу за камнями и начинались пороги. Ольгир повернул коня к воде. На грязи конь сильно споткнулся, и Ингрид взвизгнула от страха.
– Держись-ка тут крепче и не брыкайся, – велел Ольгир. – Не хватало ещё, чтобы ты упала на камни или конь из-за тебя оступился.
Ингрид лишь яростно скрипнула зубами в ответ. Воспользовавшись тем, что Сол остановился, она резко дёрнула головой, пытаясь ударить своего похитителя затылком в нос, но Ольгир ловко отклонился и до боли сдавил её живот.
– А ну не брыкайся! – рявкнул он.
Сол перешёл реку, ни разу не оступившись, и когда вышел из воды, Ольгир вновь пустил его вперёд. Теперь дорога проходила сквозь ясеневую рощу, иногда петляя, и Ингрид совершенно растерялась. Место оказалось абсолютно незнакомым для неё, да и тропа, по которой они ехали, явно была не основным трактом. Ольгир нарочно выбрал этот путь, чтобы запутать Ингрид. Вскоре Сол перешёл на шаг, так как раскисшая грязь не позволяла ехать быстро.
Кругом была ночь, но Ольгир каким-то чудом безошибочно выбирал дорогу и вывел их к полю. В темноте виднелись тёмные крыши ферм.
– До Онаскана совсем ничего осталось, – негромко произнёс он, и Сол пустился рысью в сторону залива и реки Полотняной.
Ингрид очнулась на мягкой кровати. Она с трудом разлепила опухшие от слёз глаза и уставилась на потолок. Тот показался ей совершенно незнакомым, и она дёрнулась, рывком поднимаясь на локтях. Осмотрелась. Сквозь небольшие оконца под самой крышей проникал яркий солнечный свет, косыми лучами падая на застланный досками пол. Помещение было небольшим, но чистым, и имелось здесь всё необходимое. Резное изголовье кровати, похожее на двух ощерившихся друг на друга волков, высилось над головой. В противоположном углу стоял сундук, а у двери на стольце – кувшин с водой, кружка и миска с кашей.
Снизу раздавался какой-то шум, наперебой спорили разные голоса. Её комната была наверху, и Ингрид на мгновение замерла, не решаясь опустить ноги на пол. Там, внизу, были другие помещения и комнаты, наполненные людьми, и от этого осознания ей стало не по себе. А ну как пол провалится ещё!
Тем не менее Ингрид встала с кровати и подошла к двери, опустилась на коленки и заглянула в узкую щель внизу, но было слишком темно, чтобы что-то рассмотреть. Она наудачу толкнула дверь, но та оказалась заперта. Ингрид не поверила и толкнула вновь, навалившись со всей силы.
– Выпустите! – закричала она. – А ну выпустите!
Ей никто не ответил. Она вновь заглянула в щель и прислушалась. За дверью точно никого не было. Она метнулась к сундуку и сдвинула его к одному из окошек, вспрыгнула на крышку, и роста как раз хватило, чтобы лицо оказалось на уровне окна. Её на мгновение ослепило ярким светом, но, когда глаза привыкли к солнцу, она отказалась поверить в увиденное.
Это что, море?
Ингрид увидела пристань и множество ладей и лодок, привязанных к столбам. А за острыми мачтами виднелось оно. Море. Это был всего лишь узкий залив и впадающая в него река Полотняная, но и того было достаточно Ингрид. Там, за невысокими скалами и лесом, начиналось настоящее море. Вода блестела и переливалась, как чешуя лосося. Ингрид долго и жадно смотрела на водную гладь, а после опустила глаза вниз, на город.
Под стенами был разбит огромный двор, но часть обзора закрывали крыша амбара и другие хозяйственные постройки. Двор был обнесён высоким забором, и куда ни посмотри – повсюду стояли преграды. Даже из воды торчали деревянные зубья, преграждающие путь недругам. Ингрид поёжилась. Пасти города сомкнулись вокруг неё…
Воспоминания ночи нахлынули, окатив кипятком, и сердце Ингрид болезненно сжалось. Она вспомнила лицо Ольгира, серьёзное и, кажется, даже пристыженное. Его горячие руки и кровь, которой он окропил землю священного круга. Его голос, послушно повторяющий за ней слова смертельной клятвы. Его взгляд, едкий, ледяной, но страстный. Она вспомнила и то, как он смотрел на неё, когда она стояла промеж богов, озаряемая белыми молниями. Испуганно, но обожающе.
– Как он посмел так поступить? – прошептала она и, спрыгнув с сундука, схватилась за голову. – Как он посмел?!
Волна чёрной безбрежной ненависти разлилась в её душе. Она зарычала,
