Виталий СЕРТАКОВ - БРАТСТВО КРЕСТА
Люди валились с ног от голода и умирали от Желтых дождей. Многих искалечили ахары, Железные птицы и прочие нечистые твари. На пути войска вырастали деревни, но дикари точно вымерли. Сначала янычары пили в деревнях вино и закалывали скот, но потом, после массовых отравлений и смертей, начали поджигать любое встреченное на пути жилье. Больше всего народа потерял Карамаз-паша при переходе через реку, когда спокойная вода плеснула волной и утащила на дно почти половину гвардейцев…
Те, кто сумел вырваться из когтей взбесившейся природы, еле добрались до границы песка. Но имам не изменил своего решения. Спящие джинны нужны были ему для устрашения неверных и захвата западных стран.
Карамаз-паша с еще большей жестокостью угнетал болгарские племена и греческие острова. Теперь ему платили дань даже румынские купцы, которые возили товары морем в Грецию. Имам заставил платить мзду всех проходящих пролив, а подчиненные племена насильно обращал в новую веру.
Два болгарина-техника оказались в числе тех, кто благополучно вернулся в город Двух Башен. Теперь они работали над сборкой сложного устройства для перегонки жидкой химии в белый смертельный порошок. Химической мастерской заправляли послушные Карамаз-паше джинны, и последний порошок стал самым ужасным из всего, что они придумали. Техники поняли, что лазутчики имама должны раскидать порошок по чистым водоемам Италии, пока Великое посольство не достигло Рима. Страну Двух морей обрекли на новую Большую смерть…
И тогда болгары решились бежать и предупредить людей на западе о том, что их ждет. О военной крепости, которая стояла на якоре где-то вдали от берега, и ждала, когда джинны вдохнут жизнь в ее моторы. О неизбежном провале Великого посольства и ядовитом порошке.
Техники бежали на север через Румынию. Они добрались до Варшавы, но опоздали. Великое посольство уже ушло за песочную стену. Болгарам не повезло дважды, потому что они попались в руки к воеводе, который ненавидел кардинала Жмыховича. Воевода собрал верных дружков, и общим решением дело замяли. Польские сановники мало что слышали про Турцию и Карамаз-пашу. Но смекнули, что коли Мертвые земли закачаются, то никакой имам не сможет выступить в Париж немедленно. А еще они смекнули, что если всё это правда, то Карамаз-паша заплатит огромные деньги за хрустальные гробы…
Несчастных перебежчиков удавили, а воеводы начали готовить собственную экспедицию в Париж. Когда не вернулись гонцы от Великого посольства, в Варшаве началось брожение. Воеводы, в том числе и отец того самого раненого мальчика, сделали всё, чтобы очернить кардинала Жмыховича. Им нужно было, чтобы люди считали их героями. А затем Мертвые земли перешли в наступление, и редкие путешественники понесли вести о Желтых туманах над океаном и горящих лесах Рима. Воеводы поняли, что болгары сказали правду и следует немедля идти на поиски хрустальных гробов.
Герр бургомистр, раненый мальчик лишь честно признался в том, что слышал в отцовском доме. Его отец и другие (там были и святоши) понятия не имели, что делать с гробами, если удастся их найти и отбить у дикарей. Можно было продать демонов имаму. Можно было заманить Карамаз-пашу для совершения сделки и убить во имя святого Креста. Тогда ближайший друг воеводы, епископ Тышец, мог возвыситься над всеми святошами Польши. И наконец, можно было попытаться приручить джиннов и заставить их служить себе.
Они посылали малые отряды, один за другим, и люди сообща собирали для них еду и золото. Все верили, что воеводы ищут пропавшее посольство. Но те плевать хотели на посольство, они рвались к Парижу…
Мы проговорили с раненым ребенком почти целый день, пока его отец охотился и высматривал лучшую дорогу.
С воеводой прискакали почти полсотни конных. Он очень боялся, что перед кончиной сын успел открыть сердце кому-то из нас. Но мы убедили его, что не имеем духовного сана, а потому не могли бы принять чужую исповедь. Храни нас святой Лютер, он дозволил мне ложь, спасшую моих детей…
Он честный человек, этот ваш ксендз Станислав… Только он обманут, как и многие другие.
– Вы полагаете, герр Борк, что посольство погибло?
– То, что натворили слуги имама на юге, докатилось и до нас. И продолжает усиливаться. Я боюсь, как бы время окончательно не остановилось, герр бургомистр…
До Артура вдруг дошло, какой собачий холод стоит на вершине башни. Солнце закатилось, но луна над немецким городком так и не появилась. Над покореженными шпилями словно развернулось мохнатое пыльное одеяло, скрывшее звезды и спутавшее все ориентиры. Внизу, на кривых улочках, помощники Борка разжигали дополнительные костры. За шиворот Ковалю непрерывно попадала холодная морось; казалось, дождь налетал отовсюду, сверху и с боков. Куда не повернись, лоб моментально становился мокрым.
– Не бойтесь, это чистая вода, - сказал в темноте пивовар. - Пока еще чистая.
– Они нашли гробы? - тихо спросил Артур.
– Я разве вам не сказал? - усмехнулся Борк. - Никто из них не вернулся. Во всяком случае те, кто ушел этой дорогой. С ними были опытные проводники, некоторые водили купцов через Ползущие горы еще двадцать лет назад. Никто не вернулся.
– Откуда вы знаете, что Карамаз-паша не захватил хрустальные гробницы? Ведь он теперь, как я понял, отказался от мысли о большой армии…
– Потому что дикари по-прежнему охраняют свои святыни, и Железные птицы кружат над городом. Мой сын, со взводом верных людей, неделю назад вернулся от Ползущих гор. Он встречался с теми, кто шел из Парижа. Пока там всё спокойно, если можно так назвать бесконечные местные раздоры. Кстати, дороги больше нет, вам придется идти прямо через пески, - Борк выжидающе замолк.
– Мне осталось спросить вас, герр охотник, почему вы всё это рассказали мне, а не Станиславу?
Пивовар помолчал, опираясь на мокрый каменный парапет. В слабом свете лампы, оставленной на винтовой лестнице, Артур различал его кряжистую фигурку в кузнечном переднике. Пивовар смотрел вниз, на родной городок, свою мрачную колыбель и защиту от ненавистного солнца.
– Потому что один Проснувшийся может разбудить и других. Так я думаю, герр Кузнец. А еще я думаю, что осталось очень мало времени, и совсем скоро Карамаз-паша начнет откапывать дряхлое французское оружие в подземных карманах. Если его опередить, то есть шанс, что мои будущие внуки не вырастут в рабстве.
– Так вы всё-таки можете нас провести?!
– Я еще раз спрашиваю вас, герр Кузнец, зачем вы хотите попасть в Париж?
Артур видел лицо охотника как бледное круглое пятно, на котором полыхали два красных уголька.
– Ладно, ваша взяла, - признал Коваль. - Я действительно хотел разбудить своих коллег. Я слишком долго откладывал… Ждал, пока Качальщики создадут достаточно мощных драконов, чтобы не рисковать идти пешком.
Борк закивал, в глазах его загорелось неподдельное любопытство.
– Как вам повезло, что Хранитель отговорил вас лететь! - разволновался он. - И как бы я хотел взглянуть на живого дракона. Недавно сюда начала залетать вся эта нечисть с юга, но пользы от них, как вы понимаете, никакой.
– Вы проводите нас, герр охотник?
– Я должен обсудить с братьями и сыновьями, - Борк шагнул к выходу на лестницу. - Вы убеждены, что ваши… коллеги не принесут нам нового колдовства?
– Они не умеют колдовать, но могут быть очень полезны.
– Полезны… Боюсь, мы не совсем понимаем друг друга. Ну, впрочем, ладно, - пивовар шмыгнул носом. - Пока отдыхайте.
– Кстати, - вспомнил Артур, спускаясь за коротышкой навстречу сладким запахам пекарни. - А почему вас зовут охотником? Или так у пивоваров всех принято называть?
– Не всех, - без улыбки ответил крепыш. - В наших городах охотник - это больше, чем у вас бургомистр. Чтобы заслужить право так называться, надо одним ножом убить ахара.
– А это так сложно? Ахары, они страшнее, чем рой?
– Ну, как вам сказать?.. Рой, по крайней мере, можно успеть заметить.
8. КАБАНЫ И АХАРЫ
Как и предсказывал главный пивовар, Станислав не поверил ни единому слову насчет предательства воевод. Однако он заметно повеселел, когда узнал, что поедут Борк и оба его сына. Плату Борк запросил весьма немалую и в странной форме.
Если экспедиция вернется к песочной стене живая, Коваль подарит пивоварам всё тяжелое вооружение и патроны, и всех свободных Черных коней. А пока что, для страховки, губернатора заставили отсыпать граммов двести золота, килограмм серебра и подарить одного коня. В соседство к Лапочке добавили ящики с боеприпасами, а бесполезных голубей и канистры с водой оставили в подвалах ратуши. Борк пообещал, что разыщет чистые источники по пути.
Пивовары нарядились как привидения, все открытые части тела густо обмазали белой мазью, нацепили самодельные очки с темными стеклами и замотали лица шарфами.
И началась бешеная ночная скачка, поскольку охотник хотел затемно добраться до деревни, где обитали его родственники. По прикидкам Артура, за три часа непрерывной скачки отмахали километров сто пятьдесят. Походный строй теперь выглядел иначе. Впереди, на одном коне, тряслись вместе с котами Клаус и Фердинанд, Борка взял к себе в седло Качальщик. У пивовара, к неудовольствию ксендза, еще за ужином нашлись с Семеном Вторым общие темы. Они долго обсуждали, сколько понадобится Хранителей меток, чтобы очистить посевные угодья вокруг города. Борк спрашивал, чем можно заманить в гости русских волшебников, а Семен дознавался, где растет травка, которую пивовары добавляют в свой напиток. Глядя на них, Коваль пришел к выводу, что только шесть кружек пива могут устранить языковые барьеры…
