Александр Никитин - Бешеный лев

Властные жесты. Крупный, мускулистый он излучал силу и уверенность.

Тело его покрывали чеканные латы специально выкованные для него. И что Мару показалось приметным, это были не вычурные парадные фальшь-доспехи, а настоящее боевое облачение. У подножья пьедестала стояла скромная скамья и стол, за которым сидел писарь с бумагами. Как только стража ввела Мара, Император прекратил диктовать и указал писарю на дверь.

— Проверь. Всё ли ты правильно записал? — спросил Император своим сильным голосом.

— Да, Ваше Величество. — покорным тоном ответил писарь.

— Хорошо. Тогда ступай и немедленно огласи его Вечному городу! Я хочу чтобы через час во всём Силентиуме знали о моём решение!

— Будет исполнено Ваше Величество. — также безропотно ответил писарь опустившись в низком поклоне и пятясь к дверям. В руках у него были толстые свитки испещрённые записями, а под глазами следы многодневной работы без сна и отдыха.

— Бедняга. Не хотел бы я оказаться на его месте, — подумал Мар, но тут же осёкся. Ещё неизвестно какая участь ждёт его самого и быть может испытание, выпавшее на долю писаря во много раз лучше того, что уготовила ему судьба.

— Ваше Величество! — стражники склонили головы, — Мы исполнили Вашу волю! Мар Туммий Цицео доставлен к Вам.

— Подведите его ближе! — потребовал Император. Стража тот час исполнила его приказ. Он взглянул на Мара и у того по спине побежали мурашки. Тот был готов умереть прямо здесь и сейчас лишь бы более не испытывать пытки этим тяжёлым взглядом. Впрочем, смотрел Император без особого интереса…

— Оставьте нас одних, — стражники переглянулись, пытаясь убедится друг у друга не ослышались ли они, — Вы что не расслышали! Вон!!! — рявкнул, потеряв терпение Император. Стражи и след простыл. Но откровенно говоря, Мар не был рад исчезновению конвоя. Он даже завидовал им. Они могли уйти, а он нет. Вдобавок присутствие стражи вселяло в него хоть какую-то уверенность. Ему так не хотелось оставаться наедине с этим страшным человеком. Император покачнувшись поднялся с трона и на мгновение в его глазах промелькнула усталость от крайнего истощения сил.

Промелькнула и тут же исчезла за обыденным тяжёлым взглядом.

— Мар Тиммий Цицео, — задумчиво произнёс Император, не спеша спускаясь вниз к своему собеседнику, — Мне говорили, что ты неплохо пишешь.

— Всё ради возвеличивания Вашего Величества мой Император, — голос Мара дрожал.

— Врёшь, — холодно и спокойно ответил Император, — Я прекрасно знаю все твои скабрёзные истории, что ты обо мне написал.

— Помилуйте Ваше Величество! Я больше никогда не буду писать! — Мара обуял ужас. Он упал на колени. Играться в «кошки-мышки» с голодным львом у него не было ни малейшего желания. Император постоял некоторое время над распластавшимся перед ним человеком. Что-то обдумывал. За тем развернулся и пошёл к столу писаря.

— Бросишь писать? Это хорошо… Но сначала ты запишешь ещё одну, последнюю историю! — он указал на бумагу и перья лежащие на столе.

— Всё чего Вы захотите… — испуганно ответил Мар.

— Значит решено… — Император поднялся на трон, — Сядь за стол! — голос его снова стал твёрдым, — И пиши слово в слово за мной! Тебе ясно?!

— Да! Да! Ваше Величество… Взгляд непоколебимого владыки Силентиума помутнел, углубившись в бездну прошлого. Его взору предстали события давно минувших дней.

Глава 2

История эта началась много лет назад. В семье деревенского крестьянина родился шестой ребёнок. Мальчик, названный Сектом. Ещё один голодный рот в уже и без того недоедающей семье. Родители заботились о нём… если позволяло время и силы. Они были заняты хозяйством и тянули на себе всю семью.

— Будь благодарен, за то что имеешь. — всегда говорила мать, когда Сект пытался возразить, — Ты должен быть благодарен нам! — твердила она постоянно, — И должен слушаться нас. Братья и сёстры в лучшем случае не замечали Секта, а в худшем откровенно подтрунивали и смеялись. Он был для них обузой, за которой нужно было вечно следить и приглядывать, а то и отвечать перед родителями, если с ним что-то случалось. Так что они не жалели тумаков чтобы заставить его сидеть смирно и не дёргаться, пока сами занимались своими делами. Мальчик рос тихим, запуганным и подавленным. Окружающие относились к нему не лучше. Большинству было безразлично, а вот некоторые ребята, задиры и драчуны, как они сами выражались: его «любили». Особенно местная шайка хулиганов под предводительством сына мельника. Они часто устраивали «охоту» на Секта, а она всегда заканчивались побоями. Видать так повелось с давних пор в роду людском, что слабый и беспомощный есть лучшая подушка для битья и козёл отпущения. И надо было такому случится… этот мальчик полюбил… первую красавицу в деревне, — Лию. Полюбил искренне, всей душою. Сект пытался за ней ухаживать, показывал свою верность, преданность. Он даже просил её руки! Хотя ему было всего одиннадцать лет, а ей девятнадцать. Говорил, что подрастёт и они смогут сыграть свадьбу. А в ответ получал лишь усмешку и снисходительное сострадание, которые был готов принять за любовь. Он видел в ней своё счастье, дар богов за все те унижения и горести, что испытывал. У Лии было доброе сердце, но со временем её всё больше тяготили отношения с Сектом. Подружки-завистницы всё чаще стали подшучивать над ней. Мол, вот и жених ей подходящий нашёлся: замученный, бестолковый юродивый. Но как бы Лия не пыталась отогнать от себя Секта, тот всё равно продолжал её любить. В конце концов, она вышла замуж за красавца-сына мельника. Горю Секта не было предела. И когда он попытался излить его ей, единственному человеку, который был ему дорог, она ответила: «Ну чего ты пристал?! Я же ничего тебе не обещала! Не плачь, найдёшь ещё себе невесту. А теперь отстань!». И ушла… ушла навсегда. Переполненный чувством утраты, весь в слезах, Сект спрятался в старом сарае на краю деревни. Своём давнем укрытие, где он скрывался от мальчишек, что хотели его побить, ведь те боялись старого обветшалого здания. Которое как Сект полагал, могло защитить его от всех невзгод. Забившись в угол сарая, он рыдал и рыдал, не в силах остановится, до самой темноты… до первых звёзд… И тогда появился он. Незнакомец. Дух. Он появился внезапно и казалось из ниоткуда, двигаюсь абсолютно бесшумной поступью. Не видя мальчика, Незнакомец, тем не менее, точно знал, где он находится.

Без труда найдя место, где тот прятался.

— Вытри слёзы малыш! У тебя впереди ещё множество поражений и разочарований. — произнёс Незнакомец склонившись над мальчиком. Голос его был дружелюбен, мягок и весел. Хотя у Секта Незнакомец почему-то вызывал страх и недоверие, но одновременно с тем и не поддельное любопытство. Может это по-детски наивная интонация во взрослом, зрелом голосе, а может улыбка хитреца, спрятавшаяся под тенью капюшона. Мальчик, открыв рот, с интересом разглядывал странного и нежданного гостя. На нём был чёрный плащ, такой, какие носят путники по всему свету и капюшон скрывающий лицо. И поначалу Сект принял его за пилигрима, случайно забредшего в их края. Но взгляд… он чувствовал его, даже не видя глаз! Казалось, что на тебя смотрят две глубоких чёрные бездны.