Ирина Кузяева - Лесовка

Ох, елкина иголка, не к добру это!

По лесным меркам, у дочери Хозяина всегда должно в каждом взгляде, в каждом жесте сквозить величие и достоинство, присущее ее статусу. Но она с рождения, как солнечный зайчик, как река, стекающая водопадом - столь же неуловимая и такая же непостоянная. Василиса никогда не умела сидеть на месте, да и не собиралась. Правда, я всегда гордился дочерью, ее станом, внешностью, пытливым умом. Она, как цветущий цветок, всегда дарит радость, а окружающие отвечают ей самой искренней любовью и преданностью.

А может, наконец, повзрослела? Разберемся позже.

- Не может он отлучиться - на юге, возле озера Россы, появилось много ивашек: грибников и отдыхающих. Просит помощи, - доложил Елисей, опираясь на знатный посох из мореного дуба.

Сообщение заставило меня задуматься. Люди всегда доставляют нам много хлопот, но чтоб Осипа так завалило их количеством, впервые. Видимо, все очень масштабно. Стоит вмешаться. Да и Озир, водяной озера Россы - старый мой приятель, говорил мне, что у него на берегу кавардак творится с этими туристами. Надо заняться и разобраться побыстрее.

- Хозяин, вы направите кого-то из своих доверенных или нам оказать посильную помощь?

- Нет, - я покачал головой, - у вас своих забот хватает. И до вас скоро доберутся, варвары. Я сам отправлюсь после игры. А пока, Иваныч, выдели ребят по всем направлениям, нужно усилить охрану по всему периметру, - обратился я к воеводе из клана Дубов.

Его ребята лучшие воины среди лесных демонов - зверской наружности, напоминали размерами приличные шкафы из мореного дуба.

- Хозяин!! - все в коллективном ужасе. - Это может быть опасно.... Вы не можете, бросить дела, Игру....Одумайтесь, Хозяин... - в один голос загомонили княже.

Я поднял руку, призывая всех замолчать. Надо ж, как пекутся о своем правителе. Приятно, мухомор тебе в лукошко!

- На то моя воля, - произнес я голосом, которому не рискнул бы сам перечить. Все-таки надо и строгость проявлять. А то нашли моду, как чуть что перечить и спорить.

- Отправляйтесь на свои рубежи. Меня уже другие государственные дела заждались, - я встал, показывая, что аудиенция закончена.

Ох, какое облегчение покинуть пыточное кресло, почему-то именуемое троном. Уж сколько раз хотел выкинуть, сломать, разрубить на кусочки старую деревяшку. А как посмотрю на него, так рука не поднимается загубить такую красоту неописуемую.

Мой далекий прадед изобразил на троне осины, дубы, ели, березы. Они принимали у него настолько правдивые формы в листве, ветвях, стволах, кореньях и во всех подробностях. Сама местность под деревьями - камни, мох, песок или глина, неровности почвы, поросшие папоротниками и другими лесными травами, сухие листья, хворост, валежник и прочее - получила вид совершенной действительности. Казалось, подует ветерок и природа, изображенная по трону, зашевелится вслед дуновению. Замагиченый трон не затронуло время - он все еще был отполирован до блеска. Но почему ж так неудобно? Мда, красота требует жертв.

За размышлениями о люто любимом сидении, я абсолютно забыл про Василису. Наверное, потому что она вела себя непривычно тихо, спокойно, будто что-то замышляла.

Ох, твою шишку, не нравится мне все это.

Дочь потихоньку, не спеша подходила ко мне, будто боялась спугнуть. Может правда испугаться и убежать тайными коридорами?

Догонит ведь, возраст в ее пользу. Да и Антипка подсобит ей с моим убежищем. Я недоверчиво зыркнул в сторону домовой, сидящей на плече у моей дочери, которая приблизилась уже достаточно близко, чтобы ошарашить меня своей просьбой:

- Пап, возьми меня с собой, - промурлыкало дитя, хлопая васильковыми глазками.

В такое каменное оцепенение меня уж лет триста никто не вводил.

- Ни за что! Маленькая еще, - отрезал я, как только ступор прошел.

- Ну, пааап! Сколько можно держать меня в стороне от дел? Сам вон меня за каждого встречного - поперечного замуж выдать хочешь, а как ивашек отваживать, как за лесом следить, так маленькая.

Права, конечно, дочка. Пора ей уже и за дела браться, да опасно же это. Я себе не прощу, коль что случится.

- Ты же сам лично меня всему обучал, знаешь, что лучше меня никто отваживать не умеет. Пора бы и попрактиковаться уже, - давила дочь на мою гордость за ее способности.

- Ладно, - нехотя согласился я, - но чтоб без самодеятельности. Все четко, как учили. Людей до инфаркта мороком не доводить и ос на них не насылать, иначе разозлюсь и отдам замуж за первого встречного лягушонка.

- Ох, уж эти принцы заколдованные достали. Развелось их тут, прям спасу нет, - Василиса переговаривалась с домовой, которая заплетала длинный волос до пят в косу, вплетая нить, украшенную переливающейся чешуей русалок, и участливо кивала. Дочь поправила модный венок из розового сбора цветов, украшавший голову, и тихо продолжила:

- Надо Захаровну попросить, чтоб хоть женихов в бельчат превращала, все девчатам приятнее целовать их будет.

- Отнесись к этому не как к увеселительной прогулке, - строго сказал я, топнув ногой для пущей наглядности моего негодования, - раз созрела для участия в лесном порядке, веди себя соответственно и ответственно.

- Хорошо, - с грустью произнесла Василиса, но в синих глазах сияли веселые искорки, - хотя моими методами лес целее был бы, - это уже говорилось в сторону Антипки, но заметив мой грозный взгляд из-под сдвинутых бровей, дочь замолчала и смиренно опустила глазки.

- Обещаешь? - уточнил я.

После многочисленных клятв дочери, я убедился, что мой наказ был услышан и истолкован правильно. Не хотелось запускать в лес ядерную ракету, не убедившись в правильности ее курса. Ох, чует сердце, все равно взорвется, где не надобно.

- Хозяин, вас уже заждались к Игре, - напомнила Антипка. - Гости без хозяина начинать отказались.

- Ох, точно, Игра, - я сделал вид, будто забыл о ней, хотя у самого руки чесались поиграть, - инструктировать по поводу одежды и скарба не буду. Взрослая уже и обученная, сама справишься, надеюсь, сможешь правильно собраться?

- Конечно, папочка, - весело отозвалась дочка, обняла и поцеловала своего старика, то бишь меня.

Разумом я понимал, что Василисе давно уже пора в лесу хозяйничать, да сердце против было. Гениальное решение моих терзаний пришло внезапно, и я тут же обратился к дочери:

- К матери забеги и скажи, что со мной пойдешь на несколько дней к южным границам.

Самому мне как-то не хотелось ей эту новость сообщать. Кто знает, как Ольга Петровна отнесется к первой практике единственной дочери, может - обрадуется, а может, бороду мне выщиплет, второе казалось более явственным. Я в задумчивости шагнул в сторону дверей из залы и чуть не наступил на Колобка, деловито катящегося в сторону моей дочери.