Олег Авраменко - Хозяйка источника

Мои спутники молчали, потрясенные всем увиденным и пережитым. Я специально уменьшил скорость, чтобы дать им время опомниться.

— Брат, — наконец выдавил из себя Брендон; голос его звучал непривычно сипло. — Ты могуч! Без тебя мы бы все погибли в этом аду.

— Я ожидала подобного, — сказала Бренда; она выглядела гораздо спокойнее брата. — Ведь я была знакома с твоими выкладками, однако… Если Бог есть, то будь он проклят за то, что сотворил такое пекло.

— Бедная мама, — тихо произнесла Пенелопа.

Я вспомнил Диану, и мне стало невыносимо горько. Диана, моя любимая, моя тайная жена… Я был взвинчен, мои нервы были на пределе, и чтобы не расплакаться, я заставил себя думать о Дэйре. Скоро, очень скоро я увижу ее…

Мои мысли повлияли на мои действия, и, повинуясь безотчетному желанию прикоснуться к прошлому, я открыл выход из Тоннеля на той самой поляне у озера, где некогда повстречал Дэйру в костюме Евы и где родилась моя новая любовь.

Солнце уже клонилось к закату. День был по-осеннему прохладный, но безветренный. Я смотрел на жухлую траву под моими ногами и думал о том, что если растения имеют память, то трава эта должна помнить наши с Дэйрой объятия и ласки. В тот теплый весенний день мы пробыли здесь до самого вечера, любились всласть, купались, дурачились, затем снова занимались любовью, а когда приехали в мой замок, то, наскоро отужинав, завалились в постель и сразу же заснули в объятиях друг друга. И только утром следующего дня…

К действительности меня вернула Бренда. Она поставила свои чемоданы на землю, подошла ко мне и взяла меня за руку.

— И что дальше, Артур?

— Все зависит от вас, — ответил я. — Если вы устали, мы можем сделать здесь привал, перекусим, а затем я раздобуду лошадей, и мы отправимся в Каэр-Сейлген.

— А если мы не очень устали?

— Тогда я сейчас же раздобуду лошадей, и мы отправимся в Каэр-Сейлген.

— Это далеко? — спросил Брендон.

— Два часа езды.

— Ага! — произнесла Бренда, и в глазах ее заплясали лукавые искорки. — Так это то самое озеро…

Мой взгляд заставил ее прикусить язык. Третьего дня я не в меру разоткровенничался с сестрой и рассказал ей романтическую историю своего знакомства с Дэйрой — и вот она чуть не проболталась об этом в присутствии моей дочери. Пенелопа уже знала о Дэйре, но вряд ли ей было бы приятно услышать, что сейчас она находится там, где ее отец влюбился в другую женщину.

— Так это, — после короткой паузы поспешила исправиться Бренда, — твое любимое озеро, о котором ты мне говорил?

— Да, — с облегчением ответил я. — Прелестное местечко, не так ли? А весной здесь вообще восхитительно.

— В самом деле, — сказала Пенелопа, обводя взглядом окрестности. — Здесь очень красиво. Жаль, что я принципиально не пишу пейзажи.

— Так измени своим принципам, — посоветовал ей Брендон. — Твоя принципиальность в таких вопросах сродни закомплексованности… Между прочим, Артур, — обратился он ко мне. — Ты был прав. Формирующие здесь действительно "кусаются".

— А я уже установила контакт, — похвасталась Бренда. — Через Самоцвет. Оказывается, это раз плюнуть.

Пока Брендон и Пенелопа, сосредоточившись, проделывали "это раз плюнуть", я изложил им свои соображения:

— Мы не можем вот так сразу переместиться в мой замок. В этом мире пока что неизвестно явление тоннельного перехода, и если мы появимся в Каэр-Сейлгене из ниоткуда, нас, чего доброго, примут за исчадий ада.

— Это уж точно, — согласилась Бренда. — На Земле Хиросимы кое-кто подозревал, что я обитаю в канализационной системе, вследствие моей дурной привычки входить и выходить из Тоннеля в туалетных кабинах.

Я вежливо рассмеялся.

— А однажды, — продолжала сестра, — даже случился скандал. За мной попытался приударить один тип, такой прилипчивый, что не отдерешь. В один прекрасный день, вернее, вечер, мне пришлось улизнуть от него через дамскую комнату в баре. И представь себе: он простоял под дверью битый час, а затем, встревоженный, вызвал полицию. Когда меня нигде не нашли, его, разумеется, подняли на смех, а он решил, что я самая что ни на есть настоящая ведьма и стал относиться ко мне с опаской. О дальнейших ухаживаниях уже и речи быть не могло.

— Вот так Бренда отшивает своих поклонников, — с усмешкой заметил Брендон. Его самоуверенный вид свидетельствовал о том, что он успешно справился с Формирующими. — Но если говорить обо мне, то я для этой цели чаще использую кабины лифтов и телефонные будки.

— К сожалению, — сказал я, — здесь нет ни дамских комнат, ни лифтов, ни телефонов. Пока что нет. Поэтому нам придется сесть на старых добрых лошадок и въехать в мой замок подобающим образом. Правда, само мое появление вместе с вами в этих краях вызовет множество толков, но я здесь хозяин, и никто не вправе требовать от меня объяснений. Что же касается ваших вещей, то я могу телепортировать их хоть сейчас.

— А как насчет лошадей? — отозвалась Пенелопа. — Ты позаимствуешь их в своем замке, или наши первые шаги в этом мире ознаменуются конокрадством?

— О нет, обойдемся без воровства. Накануне я связывался с Морганом Фергюсоном и попросил его приготовить лошадей. Надеюсь, он не забыл об этом. — Я достал из кармана зеркальце. — Сейчас я переговорю с ним.

Я даже не подумал предупреждать родных, чтобы они не мешали мне; это было само собой разумеющимся. Лишь чисто машинально я сделал специальный жест, означающий, что разговор предстоит не конфиденциальный, а значит, присутствующие могут оставаться на своих местах.

Я сосредоточился на зеркальце, и почти сразу по его поверхности пробежала мелкая рябь; затем оно стало матовым и произнесло голосом Моргана:

— Кевин? Ну, наконец-то!

Туман рассеялся, и в зеркальце появилось изображение Фергюсона, восседавшего в широком кожаном кресле, которое показалось мне знакомым. Также я увидел нижний край портрета, висевшего на стене позади него.

— С тобой все в порядке? — спросил Морган.

— Как видишь, да, — ответил я.

— Ты уже вернулся?

— Да, сейчас я на Земле Ар… — Я осекся. — В общем, я вернулся.

— Где ты находишься?

— В Лохланне.

— Ага. — Взгляд Моргана устремился мимо меня на озеро за моей спиной. — Живописное местечко ты выбрал… Но почему так далеко?

— Я же говорил тебе, что прибуду вместе с родственниками… Ах да, это я говорил Дэйре.

— Я знаю, — кивнул Морган. — Твой брат и две сестры.

— Вот то-то же. Пока суть да дело, они поживут в моих владениях, а потом мы решим, под каким соусом преподнести их в Авалоне. Беда в том, что они очень похожи на меня, и нет никакой возможности представить их, скажем, как заморских гостей.