Разломщик (СИ) - Эл Лекс
Я, конечно, увернулся, но острые кончики как железной метлой проехались мне по щеке, глубоко ее расцарапав и чуть не сорвав импровизированную маску, и это стало последней каплей.
Камень в груди дрогнул, словно соглашаясь с тем, что они окончательно охренели.
И тогда я поднял пистолет, которым до этого момента лишь пару ударил крыс сначала рукоятью, а потом стволом, прижал его к башке скавена снизу и спустил курок.
В узком переулке выстрел грохнул по ушам, как молот. Скавен дернулся и повалился назад, неловко взмахнув лапами, а все остальные крысы на мгновение замерли от неожиданности.
Старшая Сестра воспользовалась этим и одновременно, двумя ножами, прирезала сразу двух.
В наступившей тишине было слышно, как из растаявшего в воздухе тела мертвого скавена выпала и звякнула по асфальту смятая о череп пуля…
А потос скавены завизжали и накинулись на нас с утроенной яростью! Уже не пытаясь играть в тактику и стратегию, они рванули вперед, как одна огромная мохнатая и дурно пахнущая волна!
— В сторону! — велел я, убирая в пространство ледоруб и перехватывая пистолет двумя руками для стабильности.
Целик, мушка, голова.
Выстрел.
Целик, мушка, голова…
Я выпустил весь магазин пистолета раньше, чем твари успели добежать до меня. Прорвалась только одна — истошно визжащая и размахивающая лапами, в одной из которых она держала арматурину, а в другой — что-то темное и безвольно болтающееся.
Пистолет щелкнул вхолостую и встал на задержку. Я быстро глянул на затвор, убедился, что подаватель магазина находится в верхнем положении, и просто ткнул горячим стволом вперед, прижимая его к носу скавена.
Крыса завизжала, выронила из лап все, что в них было, и отскочила прочь, хватаясь за нос. И в этот же момент у нее за спиной появилась Старшая Сестра, и два клинка ее длинных ножей вылезли из груди скавена, там, где у человека находилось бы сердце. С явным усилием девушка приподняла крысу на ножах и откинула в сторону, расширяя и без того страшные раны еще больше.
Старшая Сестра выглядела плохо. Скорее всего, я тоже выглядел не ахти, но мне себя со стороны не видать. А вот ее — видать. Ее черная одежда была во многих местах порвана, открывая ее стройное тренированное тело с ярко очерченными мышцами. Кое-где кожа багровела ссадинами и мелкими порезами, и оставалось только надеяться, что ее ничем не заразили в бою…
Стоп, что такое я несу? Да пусть заразиться себе нахрен, она же меня убить пыталась!
Убитый Старшей скавен растворился в воздухе, даже не успев коснуться асфальта. Его арматурина — тоже.
А вот второе, что он держал в руке — нет…
Мало того — оно слегка шевелилось и, кажется, слегка попискивало!
Бросив короткий взгляд на разлом, который уже снова наливался, готовясь выплюнуть новую порцию, уже в три десятка скавенов, я нагнулся над непонятным существом и пригляделся к нему.
Да это же крыса! Самая обычная крыса, не человекоподобная, как скавены, обычная взрослая крыса с красивым серебристым мехом… И крыльями.
Мне захотелось протереть глаза, потому что, кажется, я уже успел что-то подхватить от грязных скавенов. Я отозвал пистолет, — все равно без патронов, — и аккуратно приподнял тело грызуна освободившейся рукой. Он был ранен и явно обессилен, кажется, сломана одна лапка, но это ничего. У меня была в детстве ручная крыса, и я хорошо знаю, как с ними обращаться… Даже если крыса крылатая. Этот малыш еще придет в себя. Он совершенно не похож на облезлых драных скавенов, он чист и ухожен, явно следит за собой и ничем не болеет. Уж я-то умею определять больных крыс, с их ураганным метаболизмом любая болезнь развивается в них буквально за считанные часы.
Когда я поднялся, держа крылатого в руке, от Старшей Сестры раздался тихий вдох сквозь зубы, словно она пыталась сдержать что-то. То ли ругательство, то ли наоборот — восхищенный вопль. Она даже качнулась ко мне, будто хотела подойти, но я срезал ее взглядом и поднял ледоруб, направляя клюв в ее сторону:
— Даже не думай.
— Но это же!.. — начала она…
Но не договорила. Разлом снова налился сиянием и выплюнул в переулок целую толпу скавенов, тридцать две штуки! Они на мгновение застыли, словно не сразу поняли, где находятся, а потом увидели нас, завизжали, как сто пожарных сигнализаций, и кинулись вперед, потрясая своими гнутыми железками!
Мы со Старшей переглянулись, вздохнули, я убрал крылатого крыса в свою сумку, поувереннее схватил рукоять ледоруба, она — два последних оставшихся ножа, и мы приготовились продать свои жизни подороже.
И в эту секунду сверху что-то громко хлопнуло, и прямо перед нами в асфальт ударила черная размытая молния!
Ударила и застыла непроницаемо-черным комочком высотой мне по пояс. Одно мгновение он находился в такой позе, а потом начал действовать.
От него отделились руки, поднялась голова, и оказалось, что это человек! В полностью черной экипировке, с лицом, закрытым черной балаклавой, и руками, затянутыми в черные перчатки. Он вытянул руки перед собой, и в них прямо из воздуха сгустилась такая же черная, как и все остальное, штурмовая винтовка. Пришелец схватил ее, мгновенно распрямился, и открыл огонь по атакующим скавенам!
Короткие, в три патрона, очереди ударили в бегущих крыс, опрокидывая их на землю одну за другой. Пришелец быстро скосил первый десяток, но тут у него кончились патроны. Он сноровисто отщелкнул от оружия пустой магазин, который исчез в воздухе, не долетев до асфальта, из той же пустоты выхватил новый, воткнул в винтовку, сбросил затворную задержку…
Он не успевал — ближайшие скавены были уже в метре от него.
Но в эту секунду прямо в их толпу ударила еще одна черная молния! Ударила, и сразу же закрутилась бешеным свистящим волчком, ощетинившимся острым длинным лезвием!
Скавены наткнулись на эту мясорубку, в стороны полетели отсеченные лапы и головы, наступление резко замедлилось, а автоматчик перезарядился, вскинул оружие к плечу и принялся коротко выбивать тех крыс, что обходили мечника по бокам и не попадали под его клинок.
Я поднял голову наверх, и увидел, как с неба, видимого в узкую щель между стенами домов, к нам летят огромные черные белки-летяги. На самом деле это, конечно, были люди. Люди в крылатых костюмах — вингсьютах, и именно их перепонки делали их похожими ромбики с вогнутыми сторонами. Оказываясь над нашими головами, они резко прижимали руки и ноги к
