Николетт. Охотники на оборотней (СИ) - Анна Этери
Глава 2
Извещение
— Ну, еще кусочек! Ну, пожалуйста, и я от тебя отстану.
Бабушка поморщилась и с явной неохотой положила в рот кусочек яблочного пирога и прожевала, печально вздохнув. Целый месяц она не вставала с кровати, и я заботилась о ней, как могла. Поправляла подушки, меняла белье и постель по необходимости, мыла ее, готовила еду. За месяц я узнала больше, чем за всю жизнь, сколько всего важного и необходимого нужно для ухода за больным. Каждый день бабушка говорила, что это слишком большая для меня ноша, что это несправедливо, потеряв шесть лет назад родителей, теперь еще и с ней «хлебать беду».
— Бабушка, беду не хлебают, только суп… — старалась я не поддаваться унынию.
Она была права: это так несправедливо потерять вдруг родителей, но еще несправедливей — потерять и ее.
— В Дебертауне есть отличный домик для престарелых, — как-то сказала она. — Я бы могла там…
— Ни за что! — схватила ее за руку, опускаясь на колени рядом с кроватью. — Я никогда тебя не брошу. — Прижалась щекой к ее жилистой, сухонькой руке. Самой родной и дорогой руке на свете. Борясь со слезами.
Ни за что не оставлю бабушку. Никогда!
— Сколько-сколько вы хотите за свои услуги? — вчитавшись в счет, предоставленный приглашенным для бабушки из Дебертауна врачом, спросила я, не веря этой астрономической сумме. — Это же целое состояние!
— Моя дорогая, это не я так хочу, это тариф, предусмотренный для всех выездных врачей высокой квалификации. Меня пригласили, я приехал и осмотрел вашу бабулю. Я бы мог порекомендовать отвести ее в городскую больницу Дебертауна, но при ее диагнозе это бесполезно. Только хороший уход и лекарства. — Он надел плащ и шляпу. У ворот его ждал автомобиль. — Всего вам хорошего. Деньги можете прислать позже с курьером на адрес больницы.
Он улыбнулся на прощание и вышел, не дождавшись от меня ничего. Я была слишком потрясена и не знала, где достать деньги. Выписанные им лекарства тоже стоили немало.
Села на диван, слушая, как в тишине гостиной тикают настенные часы. Почти все мамины украшения я продала, включая и обручальное кольцо. И все бабушкины корзины из лозы, которые она плела, когда была относительно здоровой, я тоже отнесла на рынок еще в ту субботу.
Бабушка порывалась плести новые, чтобы как-то помочь, но быстро уставала, и я запретила ей, заверив, что справлюсь сама. Но сама я плести хорошие корзины так и не научилась. Получались кривобокие — продавать такие было стыдно.
Единственное, что я умела — печь булочки. И мечтала однажды открыть пекарню. На что тоже нужны были деньги.
В дверь постучали. В дверном стекле замаячила фигура мистера Грэма Крафчика.
— Был поблизости и решил зайти, — объяснил он цель визита, проходя в дом.
— Присаживайтесь. Хотите чаю? — усадила я мэра за гостиный стол, гадая, какая нужда привела его к нам.
— Нет, спасибо. Я ненадолго. — Он по привычке пригладил свои немногочисленные волосы. — Как бабушка? Что сказал доктор? Даже не остановился, когда я руку поднял, умчался на машине. Его водитель так надымил, что смог до сих пор над городом висит, — попытался он пошутить.
— Сказал, что бабушке не следует переутомляться, и лекарства выписал.
Счет за визит доктора я сунула в шкаф между книгами. Об этой проблеме подумаю позже.
— Ну это ладно. Это ничего. Лили купит лекарства и принесет. Где рецепты?
— Не нужно.
— Как это не нужно? Мы с твоим отцом, между прочим, двадцать лет назад вместе мост строили над Белой рекой! Тэд был отличным парнем. Жаль, что рано ушел. Они с Сьюзи очень любили друг друга. Я у них и на свадьбе был… да весь город был! — Он кашлянул, будто ему стало неловко за сентиментальность. — Лили зайдет за рецептами, договорились?
Я опустила голову. Опять эта Лили начнет возноситься, словно то, что у нее есть отец — ее личное достижение!
Мэр встал и положил на стол конверт.
— Здесь немного. На мелкие расходы.
— Ну что вы, не надо.
— Это не только мое решение, — намекнул он, что в пожертвовании поучаствовали и другие горожане.
— С-спасибо, — утерла я слезы.
— Ну-ну, не надо плакать, всё устроится. У всех случаются тяжелые времена, — похлопал мистер Грэм меня по плечу, и я с трудом удержалась, чтобы не расплакаться.
А когда он ушел, меня ждало новое потрясение.
Почтальон принес извещение, где говорилось, что пятидесятилетняя аренда земли под дом закончилась. И владелец просит очистить его землю — снести все построенные сооружения.
Глава 3
Лили
В сарае пахло деревом. Охапки ивовых прутьев висели на стенах. Полки, где стояли готовые корзины, были почти пусты — два незавершенных изделия служили мне немым укором.
Я уселась на табурет. Сколько потребуется сделать корзин, чтобы арендовать землю еще на пятьдесят лет? И почему никто мне не сказал, что земля арендована? Спрашивать об этом бабушку, в ее-то состоянии, я не рискнула. Неужели нас выкинут из дома? Дома, который строил еще дедушка. И мне придется отдать бабушку в дом престарелых, потому что нам будет негде с ней жить.
Нет, я так просто не сдамся! — засучила я рукава. — Я наплету хоть сто… хоть миллион корзин!
…
— Я абсолютно бесполезна! — тем же вечером жаловалась я кошке, сидя на берегу реки. Корзина оказалась безжалостно неприступной и не поддалась плетению. — Нас с бабушкой выгонят из дома. Мы станем бездомными и будем скитаться. И всё из-за меня, из-за того, что я такая неумеха!
Мартина, черная кошка с белыми лапками и усами, слушала и аккуратно грызла коготки.
Я надкусила яблоко, наблюдая, как солнце медленно заползает за горизонт. Светило мигнуло в прощальном всплеске и погасло. Белая река быстро несла свои пенящиеся воды, сумеречно-серые в свете надвигающейся ночи.
— Что мне делать, Марти? Если мы потеряем дом, тебе придется ловить мышек где-нибудь в другом месте.
Кошка вскинула голову, к чему-то обеспокоенно прислушиваясь, и прыгнула в кусты.
Ну вот… даже кошке не нужны мои проблемы.
В сердцах бросила огрызок яблока в заросли за спиной. Кто-то айкнул.
— Кто здесь? — взвилась я на ноги, вглядываясь в темные кусты. Показалось, кто-то наблюдает за мной, чьи-то глаза блеснули в ветках кустарника. — Пора домой, бабушка ждет.
Чей-то смешок подхлестнул не хуже хворостины.
И
